Андрей Мовчан - Россия в эпоху постправды. Здравый смысл против информационного шума

Умение отбросить псевдофакты и псевдотеории, разобраться в реальности требует неукоснительного соблюдения научного подхода, преодоления психологических ловушек (о которых написано так много, что я не буду здесь даже давать их список) и отказа от индоктринации как формы дискуссии. Прежде чем говорить о мире вокруг, надо условиться о вышесказанном — иначе разговор станет всего лишь еще одним пропагандистским демаршем. Поэтому эта книга начинается с моих заметок о фактах, гипотезах и их правильном восприятии. Вот, в частности, мой пост в Facebook за февраль 2016 года, по следам звонка корреспондента Business FM, который демонстрировал все классические признаки конструктора постправды.

Звонит корреспондент Business FM. «Пожалуйста, дайте свой комментарий вот по какому поводу: в последнее время крайне усилилась критика Ангелы Меркель по вопросу политики в отношении мигрантов. Все недовольны ее политикой, и вполне возможно, что она даже потеряет власть. Как, по-вашему, Германия будет переживать этот кризис? Как смена власти отразится на ведущей роли Германии в ЕС, сможет ли она не потерять ее? Как переживет это ЕС, которым Меркель руководила столько лет?»

Это Business FM, а не «Известия» или КП. Хотя данные о «крайнем усилении критики», конечно, почерпнуты из КП или «Известий» — где еще их можно было прочитать?

Те, кто, как я, постоянно имеет дело с европейской политикой как она есть, продолжают понимать скучные очевидные истины:

1. Критика власти в Европе — хороший тон, она всегда присутствует и всегда — жесткая.

2. Реальная критика Меркель сегодня, пожалуй, даже существенно ниже, чем нормальный уровень для Европы.

3. Проблема мигрантов, конечно, обсуждается, но в Европе сегодня (за исключением русских гетто) это проблема № 5 в лучшем случае — им есть о чем поговорить и что покритиковать.

4. Сменяемость власти в Европе — неотъемлемая часть жизни. Она не только не несет рисков, но и является залогом здоровья политической жизни. Меркель передаст власть? Может быть. Ничего плохого от этого не случится!

5. Меркель не руководит ЕС. У ЕС есть свое отдельное руководство, сидит в Брюсселе. Мнение Германии, конечно, важно — но не важнее мнения Франции, Великобритании, Италии, Австрии и других стран. Даже от мнения Греции ЕС периодически «трясет».

Но каждый житель России уже много лет подвергается внушению, что:

1. Критика власти — это редкое и опасное явление.

2. Если власть критикуют — значит, не за горами революция, кризис, беда.

3. Критика — признак слабости власти, ее неспособности себя защитить.

4. Смена власти — всегда угроза, это неестественно, это плохо, это ведет к потере позиции страны на международной арене и к беспорядкам внутри.

5. В союзах руководят не законы, не избранные органы, а правитель самого сильного участника союза. И вообще любой союз — это один сильный игрок и его прилипалы. А сильный игрок — это сильный царь. Свергнут царя — сила кончится — разбегутся прилипалы.

Пропаганда этих псевдофактов, очевидно, нужна автократической российской власти для самозащиты от общества. А вот обществу она вредна. И тем не менее верящих в нее предостаточно.

Тема воздействия на общественное сознание вообще очень интересна. В частности, мы знаем, что постоянное повторение даже заведомого абсурда вызывает у слушающих неосознаваемый рост доверия: эксперименты показывают, что многократным повторением фразы «Земля плоская» в течение нескольких дней можно повысить субъективную оценку вероятности такого факта у широкой группы участников психологического эксперимента с 0 аж до 10 %. В частности, мы знаем, что мнение большинства обладает еще большим влиянием — так, оценка правдивости фразы «На Марсе была жизнь» в эксперименте в Чикаго у широкой группы в среднем составляла 55 %, а фразы «На Марсе была жизнь» с добавлением «Это подтверждают крупнейшие ученые» — 78 %; оценка правдивости факта «Акулы представляют угрозу при купании в море» составляла 32 %, а в сочетании с фразой «Более 90 % жителей побережья выражают озабоченность опасностью, исходящей от акул» — 81 %. Еще интереснее воздействие этих факторов на изначально негативно настроенных испытуемых. Комбинация многократного повторения фразы «Бога нет» афроамериканцем вместе с представлением ненастоящих статей (испытуемые видели только заголовки), озаглавленных «Последнее научное открытие убедительно доказывает отсутствие Бога» и «С каждым годом на Земле становится на 10 % меньше верующих», как показал эксперимент, изменяет ответ на вопрос «Какова вероятность наличия Бога?» в группе белых, изначально высказавших свое отрицательное отношение к другим расам, со 100 % (так отбиралась группа) в среднем до 90 %, причем разброс составляет от 50 до 100 %.

Как видим, в точном соответствии с законами психологии зомбирование влияет даже на скептиков. Поддаваться ему — печальная правда природы человека. Быть частью процесса зомбирования — непростительный поступок для любого журналиста. Этого бы не происходило, если бы журналисты помнили простые правила гигиены своей профессии:

1. Не основывать свои вопросы на суждениях, но только — на фактах.

2. Не предлагать интервьюируемому ответы под видом вопроса.

3. Оставить все интерпретации интервьюируемому и требовать от него фактологических подтверждений всех его интерпретаций.

Глядишь, и у общества выработался бы иммунитет.

Постправда проникает в головы, пользуясь тем, что называется аберрациями сознания. Никто не застрахован ни от них, ни от эффекта ложной альтернативы, ни от черно-белого мышления. Об этом, по следам моего выступления в «Сколково», я писал пост в Facebook и, получив множество комментариев, превратил его в «двойной пост» на «Эхе Москвы» (1 февраля 2017 года). Но все же разговора о конкретном предмете (Россия и ЕС) для книги мне кажется мало. Поэтому я хотел бы предварить эту статью рассуждением на тему, как работает аберрация, из каких заблуждений она складывается и что из этого получается.

Первая и самая главная проблема тех, кто пытается составить свое мнение о предмете (будь то эффективность метода, перспективы инвестиции, будущее страны или собственная персона), это огромный багаж знаний, навыков и представлений, полученных в прошлом — от родителей, учителей, друзей, руководства, телевизора. Со временем и от повторения (у кого-то раньше, у кого-то позже) эти знания костенеют, образуют жесткий каркас, который определяет быструю реакцию на внешнюю информацию.

И тут возникает вторая проблема — скорости суждения. Сколько времени готов потратить средний человек на изучение предмета, прежде чем вынести суждение? Несколько минут? Часто — еще меньше: мы все живем в дефиците времени. Каким образом человек будет подбирать факты? Используя первый попавшийся или наиболее приятный источник либо приняв за истину «факты», предложенные собеседником, — без проверки. Что он сделает с не вписывающимися в общую картину деталями? Проигнорирует как малозначимые. Как вынесет суждение? Примерив полученную информацию к старым шаблонам и выбрав наиболее подходящий.