Алексей Кунгуров - Главная ошибка Путина

Можно образцово-показательно размазать по асфальту печень всяких там школьников, осмелившихся выйти на какой-нибудь нежелательный митинг. Да, в результате протестные митинги исчезнут, люди будут просто опасаться за свою жизнь. Но много ли этим напугаешь? В РФ потенциальных ходоков на митинги не более 0,27 % населения. Остальных, которые живут по принципу «моя хата с краю», разгон протестантов с помощью пулеметов никак не испугает. Они же четко понимают: если ты не суешься, куда не следует, тебе нечего бояться.

Но надо, чтобы боялись все, и не чего-то конкретного, а просто боялись. Это как с терроризмом: вероятность погибнуть в теракте примерно в 10 тысяч раз меньше, чем попасть под колеса трамвая. Но улицу люди перебегают на красный свет даже при видимой угрозе, а угроза невидимая рождает мистический ужас перед ней. Страх должен быть тотальным, перманентным и иррациональным. Он должен атомизировать (разобщать) общество, погружать его в депрессию и шизофрению. В этом случае можно осуществлять господство, не боясь противодействия со стороны масс: отобрали пенсии — все запуганно молчат; повысили НДС — помалкивают; разворовали бюджет, ликвидировали бесплатную медицину — никто не пикнул. Человека, погруженного в состояние страха, охватывает умственный паралич. То же самое применимо к обществу в целом.

Именно поэтому путинские репрессии носят «гуманный», точечный характер. За «политику», то есть за экстремизм-терроризм, в РФ сидят всего лишь несколько сотен зэков, ну пусть даже пара тысяч. При этом политические репрессии в 90 % случаев носят случайный характер: на митингах винтят первых попавшихся и даже просто прохожих. В отделах их избивают и лепят сроки за нападение на сотрудников при исполнении. Среди 35 фигурантов знаменитого «Болотного дела» была хоть одна знаковая фигура? Совершенно случайные люди. Среди них оказались даже те, кто в тот момент находился в другом городе и физически не мог участвовать в мероприятии.

Тот же самый принцип действует и в отношении интернет-аудитории — принцип генератора случайных чисел. Хватают за шкварник любого подвернувшегося под руку юзера, который репостнул фотожабу на часы патриарха, и сажают. Чаще всего условно, если по 282-й статье. Но по статье 205.2 условное наказание вообще не предусмотрено — там санкция от 5 лет начинается. При этом формально по уголовному делу все сотни и тысячи «распространителей» экстремистского контента должны проходить как соучастники, ведь перед законом теоретически все равны. Но этого не происходит. Сроки получают пользователи аккаунтов с 30 друзьями, а те же самые публикации в пабликах-миллионниках спокойно висят годами, «правоохранительные» органы даже предписание о недопущении ленятся им направить.

Остается последний вопрос: почему не гнобят настоящих политических врагов режима — всяких там знаковых либеральных кликуш и прочих нацпредателей? Главную причину я уже указал выше: репрессии ПО ПРАВИЛАМ не рождают иррационального страха, а просто заставляют навязываемые правила соблюдать. Бессистемная репрессивная политика рациональна еще по двум основаниям. Первое: гонения на знаковых фигур вызывают волну негодования на Западе, а кремляди на это очень даже не наплевать, поскольку именно проклятому Западу путиноиды хотят впаривать все больше и больше газа, от объемов продажи которого напрямую зависит продолжительность их жизни. Негативное паблисити очень вредит бизнесу.

Второе: собственно эти непосаженные кликуши и сеют страх в обществе, вопя про невинные жертвы кровавой гебни. Ведь мало прессануть за экстремизм никому не известную девочку Машу из Барнаула, надо чтоб об этом узнала вся страна и содрогнулась в ужасе. Но ведь не Первый же канал станет этим заниматься? Вот для этого и потребны сотни и тысячи истерящих против власти видеоблогеров, инстаграмщиков, ЖиЖистов и прочий фейсбучный планктон, генерирующий сотни тысяч репостов. Реальной опасности для режима они пока не несут, но как разносчики страха, парализующего общество, очень даже полезны.

Кто виноват в пенсионном геноциде

Пенсионные протесты в РФ позорно провалились. Быдломасса оказалась на высоте своего положения. Какое положение — такая и высота. Не то чтобы я злорадствую, хотелось, конечно, чтобы устои режима немножко пошатнулись в результате очередной репетиции майдана, но не сложилось. И это повод поговорить о причинах пассивности популяции двуногих, населяющей одну седьмую земной суши.

Но для начала пару слов о пенсиях и сопутствующей им суете. В РФ есть идиоты (и таковых подавляющее большинство), верующие, что надо сплотиться вокруг императора Пугабе, который одолеет своими многоходовочками всех внешних врагов, и вот тогда заживем наконец сыто-богато, пенсии будут о-го-го какие. Другая категория идиотов уверена, что пенсии и сейчас можно повысить в 20 раз, если прогнать из Кремля воровскую шайку. Смотреть правде в глаза не хотят ни те, ни другие. Ибо страшно. С верой по жизни шагать веселей, поэтому идиоты охотно верят в сказки.

На самом деле причины нищеты в Раше носят фундаментальный характер, то есть они не зависят от политической воли вождей и вообще от политической надстройки. Объясню максимально доступно.

Пропаганда пытается представить дело так, что в пенсионном геноциде виноват Гитлер: мол, из-за снижения рождаемости во время войны возник демографический маятник, и сегодня количество работающих падает, а число пенсионеров растет, и потому, чтобы государство могло исполнять свои социальные обязательства на прежнем уровне, нужно повышать налоговую нагрузку на работающих, а она и так высока — 22 %. На первый взгляд объяснение выглядит логичным, но факты говорят об обратном.

Германия, например, в ходе Второй мировой войны потеряла 11 % населения, что почти соответствует доле советских потерь в 14 %. Рождаемость в ФРГ даже ниже, чем РФ (1,4 рождений на женщину против 1,7), соотношение пенсионеров к работающим одинаковое — 1:2. Однако в 2018 году официальная средняя пенсия в Германии составила 1250 евро — ровно 100 тыс. руб. по курсу ЦБ. При этом отчисления в пенсионные фонды у немцев съедают меньшую долю личного дохода — всего 18,9 %. Так, выходит, демография никакой прямой связи со способностью обеспечивать стариков не имеет?

А вот что показывает нам опыт СССР. Всеобщее пенсионное обеспечение стало реальностью 1 января 1965 года — ровно через 20 лет после войны, когда Советский Союз въехал в самую жесткую демографическую яму: 20–24-летних людей, вступающих в активный трудовой возраст, оказалось в тот момент минимальное количество. Старики же, благодаря достижениям медицины, стали доживать до этой самой пенсии — в конце 60-х продолжительность жизни советских людей составила рекордные 71 год. Еще один аспект: в разгар холодной войны до 40 % госбюджета тратилось на оборону, что оставляло мало ресурсов для соцобеспечения. Но именно в этот момент все население охватывается пенсионной системой, и в последующие годы пенсии постоянно растут. Если в 1965 году средняя пенсия колхозника составляла 12,5 руб., то в 1985 году — уже 47,5 руб. То есть все происходило вообще вопреки демографической логике. В чем секрет?