Наталья Ножнова - Современный расизм как он есть

Англия утверждает, что Фолклендские острова принадлежат ей по праву с тех пор, как 3 января 1833 года ее моряки захватили их, и что единственная забота Маргарет Тэтчер связана с их жителями — британскими подданными. Однако, как писала газета «Матэн», «жители Фолклендских островов уже не принадлежат к британской нации. Закон о гражданстве от 1981 года отказывает им в праве проживания в Англии, если они не родились в ней или если у них нет близких родственников, проживающих в ней, и они должны запрашивать визу — подобно жителям Гибралтара или Гонконга, — чтобы приехать в эту страну». И всякий раз они смогут оставаться там не более двух месяцев…

Что касается Аргентины, то позиция всех ее правительств, сменявших друг друга на протяжении полутораста лет, однозначна: Мальвинские острова, составляющие часть ее континентального шельфа, в 1816 году были унаследованы от испанской короны. К тому же в 1965 году Комитет по деколонизации ООН включил их в список колоний, подлежащих освобождению, и призвал Англию начать процесс в этом направлении. Следовательно, в течение 17 лет Лондон тянул время и вводил в заблуждение Буэнос-Айрес…

Заслуживает внимания позиция США. Когда по указанию правительства Вашингтона, которое придерживается своей провозглашенной роли «защитника» Латинской Америки, его государственный секретарь Александр Хейг (с тех пор уволенный в отставку) совершал трансатлантические челночные путешествия, аргентинцы и другие латиноамериканцы всегда считали, что он привозил предложения, приемлемые для Тэтчер, но не для них. Поэтому они выражали недоверие, а затем и возмущение. Когда позднее английская атомная подводная лодка потопила старый аргентинский крейсер «Хенераль Бельграно» (причем даже за пределами зоны, которую британский ВМФ нагло официально объявил блокированной), Буэнос-Айрес стал с негодованием осуждать пиратство коварного Альбиона. И поскольку ложное посредничество Белого дома провалилось, он стал поддерживать, на этот раз открыто, позицию и действия Англии.

Для Рейгана (который, исходя из своей мировой стратегии, возможно, считает Латинскую Америку уязвимым местом Запада) главное в конфликте заключается в том, чтобы не расколоть западный блок, что поставило бы под вопрос руководящую роль США. Он преднамеренно идет на огромный риск, сопряженный с непредсказуемыми последствиями. Это дало основание изданию «Америка Латина информе политико» сообщать из Лондона: «Данная проблема позволила выяснить, что Вашингтон сохраняет верность системе двойной лояльности — атлантической и западной, — которая была совместима с холодной войной, но несовместима с миром, в котором столкновения между Севером и Югом начали выходить за рамки традиционных идеологических категорий».

Дело в том, что для Рейгана главное препятствие в деле обеспечения мира во всем мире и стабильности западных правительств представляет Советский Союз, а вместе с ним социалистические страны и вместе с ними — все народное и демократическое движение, которое он считает крамольным. Он проявлял до сих пор — и продолжает проявлять — очень большую заботу о Центральной Америке и о Карибском бассейне. Он боится, как бы после Кубы, Никарагуа, Гренады не «упали» другие «фишки домино». Чтобы отвратить эту опасность, ему необходим в Латинской Америке верный союз антикоммунистических правительств, будь они диктаторскими или «ограниченно демократическими». Это необходимо для оказания сопротивления все более мощным демократическим и революционным движениям, таким, как в Сальвадоре и Гватемале сегодня, а в других странах — завтра.

Несомненно, что для посылки огромной британской армады — треть военно-морского флота — не было никаких оснований. Проблема самоопределения 1900 фолклендцев, которым продолжают отказывать в полном британском гражданстве, вряд ли беспокоила по ночам сон «железной леди» [39] Широко употребляемое в международной прессе прозвище М. Тэтчер. .

В Лондоне и Вашингтоне речь шла тогда совершенно о другом. Для США с их мировой стратегией главная цель, бесспорно, заключалась в том, чтобы получить на Мальвинах военно-воздушную и военно-морскую базу, которой пользовалась бы замышляемая ими Организация Южноатлантического договора. И у них есть большие шансы достигнуть эту цель в обмен на политическую, материально-техническую поддержку, а затем и финансовую помощь, оказанную Англии. Для Лондона, его Сити и трансконтинентальных корпораций главную роль играли не 1900 фолклендцев и их 600 тысяч овец и 12 тысяч коров, которых они содержат в основном для нефтяного концерна «Коулайтгруп», купившего в 1981 г. компанию «Фолкленд айлендс». Для них главную роль играло море, окружающее эти острова, и прежде всего его пьянящий запах нефти, его баснословные запасы криля (в этих маленьких креветках — самые большие запасы протеинов в мире. Их можно добывать в количестве 100 млн. тонн в год).

Следует напомнить еще об одном из аспектов этой войны из-за Мальвинских островов, на который обратила внимание мировая общественность: консерваторы, стоящие у власти в Англии, проявляют, будучи союзниками американского империализма, возросшую агрессивность. Даже несмотря на испытываемые страной экономические трудности, они раздули военный бюджет. Поскольку Лондон всегда афишировал свою заинтересованность в расширении зоны «нормальной» активности НАТО, экспедиция на Мальвинские острова мало кого удивила. Сообщая более года тому назад о конфиденциальном высказывании одного деятеля, занимающего командный пост в ВМФ, который опасался сокращения кредитов для надводного флота, еженедельник «Экономист» привел следующие его слова: «Малая колониальная война, требующая большого количества кораблей, — вот что нам теперь необходимо, и притом — срочно».

Негодование Латинской Америки, ее общественности, большинства ее политических деятелей, стоящих у власти или нет, и, по всей вероятности, большой части ее военных руководителей было очень глубоким во время войны и с тех пор не ослабло. Оно, быть может, более глубоко в отношении правительства США, чем самой Англии, так как великий исторический «союзник», поддержав Лондон, предстал самым настоящим предателем. Можно, конечно, быть уверенным в том, что дипломатия Вашингтона постарается залечить рапы и через некоторое время с помощью каких-то «благородных» жестов возвратить утраченные позиции.

«Cahicres du communis те» (Paris), 1982, N 9.

Из заявления ЦК Коммунистической партии Аргентины

Сейчас ясно, кто — настоящий друг, а кто — враг аргентинского народа.

Сразу проявилась вся несостоятельность разглагольствований относительно какой-то абстрактной принадлежности к западному миру, и глазам всех предстали истинные намерения американского империализма, этого подлинного вдохновителя агрессивных замыслов. Сейчас совершенно очевидно, что правительство Соединенных Штатов в союзе с Великобританией намеревалось сделать Аргентину инструментом развязывания третьей мировой войны, превратив Мальвинские острова в собственную военную базу с целью установления господства в Южной Атлантике. Они фактически попрали национальный суверенитет, нагло бесчинствуют на морских коммуникациях, защищаемых международным правом. Таким образом, борьба Аргентины за сохранение своей самобытности и самостоятельности превратилась в борьбу народов Латинской Америки против империализма США и его орудий юридического и военного господства. В то время как те, кто еще недавно рассыпался в заверениях в дружбе, обрушили на Аргентину грубую силу своих эскадр, атомный шантаж, вымогательство в виде экономических репрессий и угрозы дипломатического нажима, а также завуалированное подстрекательство к государственному перевороту, полнейшую и безоговорочную солидарность с нами проявляют страны «нашей Америки», как называл ее наш апостол Хосе Марти, — Куба и Никарагуа (на которые безудержно клевещут реакционеры), неприсоединившиеся страны и социалистическое содружество, в первую очередь Советский Союз. К этому надо добавить различные выражения солидарности со стороны европейских левых сил, воспротивившихся собственным правительствам.