Елена Борисёнок - Несоветская украинизация: власти Польши, Чехословакии и Румынии и «украинский вопрос» в межвоенный период

Следует учитывать, что с середины 1980-х гг., т. е. в период перестройки, а затем распада Советского Союза, национальная проблематика оказалась весьма востребованной, в связи с чем все больше ученых сосредотачивалось на украинской проблематике. В 1988 г. О. Субтельный, канадский историк украинского происхождения, издал свою известную книгу «Украина. История» [38] Subtelny О . Ukraine: A History. Toronto, 1988. , которая уже в 1991 г. была опубликована на украинском языке, а затем неоднократно переиздавалась на Украине. По оценке А. В. Портнова, «написанная как синтез украинских схем национальной истории и новейших идей западной историографии, книга Субтельного стала настоящим бестселлером» [39] Портнов А. В . Terra hostica. Образ России в украинских школьных учебниках истории после 1991 года // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. 2004. № 4 (36). С. 86. .

В 1996 г. вышла еще одна, не менее известная «История Украины», автором которой является канадский историк с русинскими корнями П. Р. Магочи [40] Magocsi P. R . A History of Ukraine. Toronto, 1996. . Эта работа, как и монография по истории Подкарпатской Руси [41] Magocsi P. R . The Shaping of A National Identity: Subcarpathian Rus’, 1848–1948. London; Cambridge, 1978; Магочій П.-Р . Формування національної самосвідомості: Підкарпатська Русь (1848–1948). Ужгород, 1994; Магочiй П.-Р . Україна. Iсторія її земель та народів. Ужгород, 2012. , были переизданы затем на украинском языке. Профессор Гарвардского университета С. Плохий называет «Историю Украины» Магочи «первой серьезной попыткой написать территориальную, многоэтничную и мультикультурную историю Украины», причем считает ее альтернативой более традиционного нарратива Ореста Субтельного [42] Плохiй С. М . Якої історії потребує сучасна Україна? // Український історичний журнал. 2013. № 3. С. 7. .

Украинская проблематика в последние годы становится все более популярной. Так, в 2015 г. в Праге была издана «История Украины», написанная Я. Рыхликом, Б. Зилинским и П. Р. Магочи [43] Rychlík J., Zilynskyj B., Magocsi P.-R . Dějiny Ukrajiny. Praha, 2015. . Стоит упомянуть также труды Дж. Мейса, в которых рассмотрена проблема формирования «национал-коммунизма», подчеркнута большая роль последнего в проведении украинизации [44] Mace J. E . Communism and the Dilemmas of National Liberation: National Communism in Soviet Ukraine 1918–1933. Cambridge, 1983. , а также работу Дж. Либера, посвященную проблеме модернизации и урбанизации в УССР. В этой связи Либер подчеркивал смещение фокуса украинской идентичности из сельской местности в город [45] Liber G . Soviet nationality policy, urban growth and identity change in the Ukrainian SSR 1923–1934. Cambridge, 1992. . Р. Кайзер отмечает значение установления границ Украинской ССР, поскольку «территориализация» украинского государства способствовала росту национального самосознания украинцев [46] Kaiser R. J . The Geography of Nationalism in Russia and the USSR. New York, 1994. . Р. Г. Суни считает национальный вопрос относительно самостоятельной, но неотъемлемой частью проблем советского государства, он утверждает, что коренизация без НЭПа была так же невозможна, как НЭП без коренизации. СССР в его представлении одновременно и устранял политический суверенитет национальностей, и гарантировал им территориальную идентичность, учреждения образования и культуры на родном языке и продвижение коренных кадров к властным позициям [47] Suny R. G . The Soviet Experiment: Russia, the USSR and Successor States. New York, 1998; Suny R. G . The Revenge of the Past: Nationalism, Revolution and the Collapse of the Soviet Union. Stanford, 1993. . М. Малиа оценивает коренизацию как имплантацию советских институтов в нерусские культуры [48] Malia M . The Soviet Tragedy: a History of Socialism in Russia, 1917–1991. New York, 1996. . Американский ученый украинского происхождения Р. Шпорлюк подчеркивает, что интернационалистская национальная политика сделала коммунизм и советскую форму правления более восприимчивыми для нерусских территорий, позволила советской власти достичь взаимопонимания с крестьянством и национальной интеллигенцией [49] Шпорлюк Р . Імперія та нації (з історичного досвіду України, Росії, Польщі та Білорусі). Київ, 2000. . Д. Л. Бранденбергер рассматривает изменения в партийной идеологии во второй половине 1930-х гг., анализирует развитие идеологии «национал-большевизма» вплоть до середины 1950-х гг., ее внедрение в массовое сознание через образовательные и культурные учреждения [50] Brandenberger D. National Bolshevism. Stalinist Mass Culture and Formation of Modern Russian National Identity, 1931–1956. Harvard University Press Cambridge, Massachusetts, and London, 2002; Бранденбергер Д . Национал-большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931–1956). СПб., 2009. . Канадский историк с украинскими корнями С. Екельчик посвятил свою монографию интерпретации прошлого в украинской науке и культуре сталинского времени, автор анализирует изменения в официальной политике памяти в 1930-е гг.: как в политических выступлениях, научных трудах, романах, пьесах, операх, картинах, памятниках и праздниках было представлено прошлое украинцев и как изображались русско-украинские отношения [51] Yekelchyk S . Stalin’s Empire of Memory: Russian-Ukrainian Relations in the Soviet Historical Imagination. Toronto, 2004; Єкельчик С . Імперія пам’яті. Російсько-українські стосунки в радянській історичній уяві. Київ, 2008. .

Большое внимание научного сообщества привлек труд Т. Мартина. Американский ученый обращает внимание на определенную преемственность СССР и развалившейся Российской империи, подчеркивает систематичность нациестроительства большевиков. В отношении формы национального устройства Советского Союза этот автор предлагает использовать термин «империя позитивного действия». Ученый убедительно доказывает, что советская политика носила активный характер, поддерживая создание и развитие национальных территорий, элит, языков и культурных учреждений [52] Martin T . The Affirmative Action Empire. Nations and Nationalism in the Soviet Union. 1923–1939. Ithaca and London, 2001; Мартин Т . Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР, 1923–1939. М., 2011. .

Американский исследователь Т. Снайдер посвятил одну из своих книг Г. Юзевскому [53] Snyder T . Sketches from a Secret War. A Polish Artist’s Mission to Liberate Soviet Ukraine. New Haven, 2005; Snyder T . Tajna wojna. Henryk Józewski i polsko-sowiecka rozgrywka o Ukrainę. Kraków, 2008. См. также рецензию на книгу Т. Снайдера: Борисенок Ю . Романтик с Андреевского спуска // Родина. 2009. № 5. С. 47–50. . «Волынский эксперимент» этот автор анализирует с точки зрения межвоенного польско-советского противостояния: обе стороны стремились использовать украинский вопрос, считая его слабым местом противника, причем политика Юзевского в определенной степени копировала советскую украинизацию.

В современной польской историографии следует отметить труды, посвященные политике воеводы Г. Юзевского на Волыни. «Волынский эксперимент» обычно трактуется как пример «польско-украинского понимания» [54] Chojnowski A . Ukraina. Warszawa, 1997; Olszański T. A . Historia Ukrainy XX w. Warszawa, 1995. S. 145; Paruch W . Od konsolidacji państwowej do konsolidacji narodowej: mniejszości narodowe w myśli politycznej obozu piłsudczykowskiego (1926–1939). Lublin, 1997. S. 202–203. . А. Хойновский рассматривает деятельность волынского воеводы как попытку реализации в новых исторических условиях федеративной концепции Пилсудского [55] Chojnowski A . Koncepcje polityki narodowościowej rządów polskich w latach 1921–1939. Wrocław, 1979. . Е. Томашевский проанализировал межнациональные отношения в межвоенной Польше [56] Tomaszewski J . Ojczyzna nie tylko Polakόw. Mniejszości narodowe w Polsce w latach 1918–1939. Warszawa, 1985. . Р. Тожецкий, изучив национальную политику «санационных правительств», отметил, что «волынская программа» Г. Юзевского была результатом поисков путей решения украинской проблемы в Польше [57] Torzecki R . Kwestia ukraińska w Polsce w latach 1923–1929. Kraków, 1989. . Историк из Белостока Е. Миронович, рассматривая национальные аспекты польской политики (по словам исследователя, они относились к числу наиболее трудных в межвоенный период), подчеркивает различие политических методов, применяемых в Галиции и Волыни. Юзевский, по словам Мироновича, был убежден в возможности строительства на территории Волыни реального польско-украинского союза, который мог быть достигнут при помощи украинских организаций пропольской ориентации [58] Mironowicz E . Białorusini i Ukraińcy w polityce obozu piłsudczykowskiego. Białystok, 2007. S. 152. .