Олег Хлобустов - Госбезопасность России от Александра I до Путина

Вернемся, однако, к покушению на шефа жандармов Мезенцова. Из трех покушавшихся - Михайлов был осужден петербургским судом в мае 1880 г., правда, уже по другому делу, Баранников - в январе 1882 г.

Третий, нанесший смертельный кинжальный удар, Сергей Кравчинский позднее был установлен российской полицией проживающим в Париже.

«Политическое значение» убийства Мезенцова разъяснялось в специальной прокламации "Смерть за смерть", написанной Кравчинским и изданной народовольцами. В ней утверждалось: "само правительство толкнуло нас на тот кровавый путь, на который мы встали. Само правительство вложило нам в руки кинжал и револьвер. Оно довело нас до этого своей циничной игрой десятками и сотнями человеческих жизней и тем наглым презрением к какому бы то ни было праву, которое оно всегда обнаруживало в отношении к нам....

...выслушайте наши требования:

1. Мы требуем полного прекращения всяких преследований за выражение каких бы то ни было убеждений как словесно, так и печатно.

2. Мы требуем полного уничтожения всякого административного произвола и полной ненаказуемости за поступки какого бы то ни было характера иначе, как по свободному приговору народного суда присяжных.

3. Мы требуем полной амнистии для всех политических преступников без различия категорий и национальностей - что логически вытекает из первых двух требований.

Вот чего мы требуем от вас, господа правительствующие..."[13].

На наш взгляд, следует подчеркнуть то немаловажное обстоятельство, что периодам начала наиболее активной "террористической борьбы" практически всегда предшествовало появление и циркулирование разного рода пропагандистских и "теоретических" материалов, содержащих "апологию террора" с точки зрения его "допустимости", "оправданности" и "политической целесообразности". В период "народовольческого" террора 1878-1881 гг. таковыми являлись прокламации, листовки, воззвания, печатавшиеся как отдельно, так и в нелегальных газетах, брошюрах.

Позднее, в 1897-1990 г.г., появление такого рода пропагандистских материалов также предшествовало началу эсеровского терроризма, главным организатором которого выступала "Боевая организация" (БО) партии социалистов революционеров (эсеров).

Аналогичные примеры дает и история некоторых зарубежных террористических организаций уже XX века, что следует, по-видимому, считать одной из общесоциологических закономерностей возникновения террористических организаций и их перехода к активной террористической «борьбе».

Как отмечал один из весьма информированных отечественных исследователей феномена политического терроризма генерал А.И.Спиридович,

"выработав программу ("программу Исполнительного комитета") и разработав всесторонне вопросы о задачах деятельности и о принципах организации, "Народная воля" широко развернула свою деятельность: проникла в революционные кружки в разных городах, в военную среду, создав там даже несколько "офицерских организаций", оборудовала ряд типографий"[14].

К ноябрю 1879 г. была принята программа "Народной воли", опубликованная в январе следующего года в третьем номере одноименной нелегальной газеты.

В ней, подчеркивалось: "террористическая деятельность… имеет своей целью подорвать обаяние правительственной силы, давать непрерывное доказательство возможности борьбы против правительства, поднимать таким образом революционный дух народа и веру в успех дела и, наконец, формировать годные и привычные к бою силы"[15].

То есть здесь мы уже видим отход от "требований", выдвигавшихся С.М.Кравчинским. Что вполне объяснимо: очень часто каждый террорист-исполнитель выступает от имени организации, выражая лишь собственную точку зрения и волю.

В числе "руководящих принципов действий" в программе "Исполнительного комитета"(ИК) отмечалось:

"1) по отношению к правительству как к врагу, цель оправдывает средства, т.е. всякое средство, идущее к цели мы считаем дозволительным...

3) лица и общественные группы, стоящие вне нашей борьбы с правительством, признаются нейтральными, их личность и имущество неприкосновенны;

4) лица и общественные группы, сознательно и деятельно помогающие правительству в нашей с ним борьбе, как вышедшие из нейтралитета, принимаются за врага".

В числе задач "Исполнительного комитета" указывалось и на "приобретение влиятельного положения и связей в администрации, войске, обществе и народе". На это и была направлена информационно-пропагандистская деятельность "Народной воли", которая приносила свои результаты - к деятельности террористов "общество", по крайней мере до 1 марта 1880 г., пока оно было знакомо только с пропагандистскими воззваниями организации, относилось с некоторым сочувствием и пониманием, о чем, например, говорит как факт оправдания В.И.Засулич, так и устроенная по этому поводу манифестация солидарности с ней у здания суда.

После взрыва в Зимнем дворце 5 февраля 1880 г., в очередной раз продемонстрировавшего потенциальные возможности и намерения террористов, Лорис-Меликов пошел на беспрецедентный шаг - 15 февраля он выступил в "Правительственном вестнике" с обращением "К жителям столицы", в котором обещал "приложить все старание и умение к тому, чтобы, с одной стороны, не допускать ни малейшего послабления и не останавливаться ни перед какими строгими мерами для наказания преступных действий, позорящих наше общество, а с другой стороны - успокоить и оградить законные интересы его здравомыслящей части" и просил "здравомыслящие силы общества" оказать правительству помощь в противодействии терроризму[16].

Следует подчеркнуть, что основную массу террористов составляли молодые люди в возрасте до 27-28 лет, выходцы из всех слоев и сословий общества - от дворян и разночинцев - до крестьян, рабочих, детей священослужителей. Отметим также привлечение в ряды организации подростков и женщин. Подчеркнем также, что, как показывает история, и в тот период, и в XX веке за рубежом, женщины составляли до трети участников террористических организаций.

Члены "Народной воли" были знакомы как с методами деятельности полиции, так и с правилами конспирации с целью «сбить полицию со следа».

Необходимо особо отметить, что все эти тактические приемы, способы действия, свойственные как современным террористическим организациям на Западе, так и группировкам организационной преступности, широко представлены в современном кинематографе, а также в литературе - от исторических исследований о народовольцах и эсерах, от романов Р.Б.Гуля и М.Алданова "Азеф", до мемуаров А.А.Аргунова, Б.В.Савинкова,В.Л.Бурцева, а также в современных исследованиях о терроризме.

Все это в совокупности воспитывало особый "образ жизни" террористов, возможно, сформировавшийся не без влияния официальной публикации нечаевского "Катехизиса революционера".