Олег Хлобустов - Госбезопасность России от Александра I до Путина

Наиболее обстоятельно тему участия большевиков в терроризме пытается развивать американский исследователь Анна Гейфман[31], хотя она и оговаривается, что большевистская "Искра" выступала с критикой террористических идей. Хотя, на наш взгляд, автор недостаточно глубоко изучила, прежде всего, партийную прессу РСДРП, являвшуюся, по известному выражению, "и коллективным пропагандистом, и коллективным организатором", что представляется чрезвычайно важным для понимания действительной позиции партии по вопросу о терроре.

В этой связи, вслед за ней, некоторые действия представителей местных партийных организаций, то, что в уголовно-правовой науке именуется "эксцессом исполнителя", то есть действием, не бывшим целенаправленным и заранее оговоренным, необоснованно экстраполируется на позицию партии и ее руководства по столь важному и актуальному политическому вопросу.

Меньшивики же, с которыми большевики вели непримиримую полемику по вопросу о терроризме, показаны Гейфман как более последовательные противники террора, хотя автор и признает, что они, и национальные социал-демократические группы также, участвовали в террористических актах и экспроприациях[32].

Парадоксально, но факт, что олицетворение Ленина как идеолога революционного террора встречается как у наиболее радикальных противников большевизма, так и у представителей крайне левых политических фракций современной России.

В этой связи исследование этого чрезвычайно актуального и для современности вопроса представляет, на наш взгляд, предмет не только восстановления исторической справедливости, но и имеет важное общественное значение.

А его ложные интерпретации вряд ли отвечают интересам общества и обеспечения его безопасности.

Встречаются, подчас, и прямо противоположные точки зрения. Например, в статье Л. Криштаповича "Что такое терроризм?", в частности, содержалось утверждение о том, что терроризм "...по природе своей - это западное явление"[33]. Как будет показано далее, это отнюдь не безобидная ошибка.

Проведенный нами анализ заставляет однозначно опровергнуть подобные утверждения. И, в то же время, он показывает, что политический терроризм, или как он тогда назывался, террор, имел действительно немалое распространение в России и и имел немалое число своих апологетов в различных слоях общества.

Не даром же большевики во главе с Лениным вели активную борьбы против идеологии и практики политического террора.

Этот вопрос крайне актуален и важен и сегодня для последовательной борьбы против идеологии "левацкого" терроризма, в 70-е годы прошлого века получившего весьма широкое распространение по всему миру. И слава "ультра-р-р-революционеров" не дает покоя кое-кому и сегодня.

В этой связи обратимся к ленинской критике "революционного авантюризма", как он именовал заигрывание с идеей «допостимости» террора в революционной борьбе.

Это необходимо, во-первых, для того, чтобы показать истинное отношение большевиков к практике и идеологии политического терроризма. Во-вторых, чтобы показать и раскрыть содержание дискуссии, развернувшейся в российском обществе в конце XIX - начале XX веков по вопросу о "допустимости и правомерности" политического терроризма.

В-третьих, для того, чтобы представить развернутые и обоснованные аргументы для борьбы с экстремистско-террористическими настроениями и пропагандой, опирающимися на ложные идейно-теоретические посылки.

Кстати сказать, автор не одинок в своей оценке отрицательного отношения основоположников научного социализма к терроризму.

Германский исследователь Х.Линке, профессор университета Св.Августина, также подчеркивал отрицание К.Марксом и Ф.Энгельсом терроризма, сформировавшееся в процессе спора с анархистами (М.А.Бакунин и другие).

Позицию Маркса и Энгельса по вопросу о терроре Х.Линке подытоживает следующим образом:

- индивидуальный террор не разрушает государственную систему, но во всяком случае ведет к замене руководящих персон и таит в себе опасность, что атакуемый режим, обороняясь, станет еще более жестоким и респрессивным;

- опыт показывает, что при применении террора убивают больше не причастных к нему лиц из числа того самого народа, за интересы которого якобы ведется борьба, чем действительно виновных в его угнетении;

- террор не воодушевляет угнетенные массы, но делает их недееспособными и обостряет чувство бессилия и апатию.

Подытоживая эти возражения, Х.Линке считает, что их можно привести к одному общему знаменателю: ндивидуальный терроризм, т.е. террор против конкретных лиц, "больше чем преступление, это - политическая ошибка"[34].

Отметим, что аналогичную точку зрения высказывал также и старший криминолог Австралийского Института криминологии Гранд Вордлоу в своей монографии "Политический терроризм: теория, тактика и меры противодействия" (Political terrorism. Theory, tactics and cuonter-measures)[35].

Обратимся теперь непосредственно к работам на эту тему одного из признанных лидеров российской социал-демократии В.И.Ленина (Ульянова).

Был ли Ленин, являвшийся одним из признанных идеологов и вождей российской социал-демократии, сторонником политического, пусть и "революционного", терроризма? Как нам представляется, отнюдь нет.

Еще в 1897 г., в написанной в ссылке брошюре "Задачи русских социал-демократов", явившейся своеобразным ответом на развернувшуюся в обществе дискуссию о месте терроризма в политической борьбе, он писал о предшественниках партии социалистов-революционеров: "безыдейность и беспринципность ведут их на практике к "революционному авантюризму", выражающемуся... в их шумной проповеди "систематического" террора..."[36].

Как видно из приведенной цитаты, Ленин не только терроризм, но и пропаганду его, относил к "революционному авантюризму".

В 1899 г., в "Проекте программы нашей партии", говоря о вопросах тактики, он отмечал: "сюда же относится... и вопрос о терроре: обсуждение этого вопроса, и, конечно, не с принципиальной, а с тактической стороны, непременно должны поднять социал-демократы, ибо рост движения сам собой, стихийно приводит к участившимся случаям убийств шпионов, к усилению страстного возмущения в рядах рабочих и социалистов, которые видят, что все большая и большая часть их товарищей замучивается насмерть в одиночных тюрьмах и в местах ссылки. Чтобы не оставлять места недомолвкам, оговоримся теперь же, что, по-нашему лично мнению, террор является... нецелесообразным средством борьбы, что партия (как партия) должна отвергнуть его... и сосредоточить все свои силына укреплении организации и правильной доставки литературы" (Т.4, с.223).

Как видим из уже приведенных цитат, вопрос о терроризме широко дискутировался в обществе в то время. Достаточно сказать, что в начале 900-х годов определенную его "допустимость" признавал и будущий лидер кадетов Павел Николаевич Милюков, слывший за либерала.