Сергей Платонов - Горбачевы. Чета президентов

— Ну, что вы говорите. Все под контролем. А кого оставите на хозяйстве на время отпуска? Нового премьера? Когда ехал к вам, слышал указ по радио. Хорошая кандидатура.

— Конституции не читаешь. Теперь для этих целей есть вице-президент. Так что оставляю Янаева. Конечно, тоже еще новичок. Но опереться есть на кого. Да и я буду не на краю света. И еще, поручи проверить подземные выходы из ЦК и Кремля. На всякий случай.

— Михаил Сергеевич, все сделаю. Но есть один главный вопрос. Как быть с применением войск после объявления ЧП. Могут понадобиться, а моих сил может не хватить. Разрешите записать в планах привлечение армии. Конечно, в крайней необходимости.

— Это уже без меня. Я против народа войска не посылал и не пошлю. От своего кредо не отступлю при любой ситуации.

Крымскую резиденцию «Заря» № 11 в Форосе начали строить в 1986 году. Это было желание Раисы. И поэтому ничто не могло остановить этого несвоевременного до нелепости проекта. Ни катастрофа с финансами страны, ни явное осуждение этой стройки бедствующим населением. Раиса была сама убеждена и убедила Михаила в том, что автор перестройки, работающий в бешеном темпе, по 20 часов в сутки, заслуживает новой летней резиденции. Новый Генсек тоже не хотел отдыхать на старых дачах, видимо из желания показать, что он политик новой формации. Более 100 миллионов рублей вбухали в возведение и обустройство предпоследней советской государственной дачи. Два года военные строители под личным контролем министра обороны маршала Язова возводили на скалах то ли дворец, то ли замок. С тонкими промерзающими зимой стенами и с изящной подтекающей во время крымских ураганных ливней крышей под красной черепицей, в стиле совсем не похожим на традиционный русско-советский ампир. Что-то итальянско-французское здесь на берегу бывшей греческой колонии без привычных колон и портиков выглядел чужим. Очевидно, это было также проявлением давнего восторга Раисы от вилл на Лазурном берегу или в итальянской Лигурии. Комплекс зданий и впрямь будто был перенесен с берегов Средиземноморья. Непривычно смотрелся внешний тоннель-гусеница с первым на всем крымском побережье стометровым эскалатором к морю. Видимо, Раиса решила, что отказ от советского прошлого должен распространяться на все. И на архитектуру госдач тоже. К этому времени в Крыму действовало 10 государственных дач. Эта была одиннадцатой. Кроме того, для Горбачевых начали строить новую резиденцию и на Кавказе недалеко от любимой ими Пицунды в Мюссере. Зимой там теплее, чем в Крыму. Так и планировалось отдыхать: зимой в Пицунде, летом в Форосе. Так что, выходит, «подвиг» перестройки начинался не так уж бескорыстно.

Потом они четыре года подряд летом будут отдыхать в «Заре». В том числе последний раз в злополучном августе 1991 года. А пока ее достраивали, чтобы привыкнуть к Крыму, решили проводить отпуска на самой знаменитой госдаче № 1 в Нижней Ореанде под Ялтой. Здесь любил отдыхать и принимать зарубежных лидеров Брежнев. Четыре года после его смерти она не использовалась.

— Рая, вы с Иришей идите позагорать, а я с Анатолием Сергеевичем поработаю над книгой, — предложил жене и дочери Михаил после завтрака, — вечером и я пойду с вами.

— Да, Миша, мы так и поступим. Скажи, ты давно говорил с Язовым. Как продвигается стройка в Форосе. Мне здесь не нравиться. Все такое ветхое, запахи чужие. Кое-где даже грибком тронуло.

— Жалуется министр, что дело идет медленно. Кругом скалистый грунт, землю самосвалами за сорок километров завозят. Ты пойми, такой комплекс за год не построишь. Парк надо насадить, терренкуры проложить. Тоже надо время. Не будем же мы по скалам гулять.

— Напомни ему, чтобы не забыли высадить деревья багряника. Очень мне нравится, как они цветут. Такими ярко-розовыми кущами, прямо из веток, даже листьев не видно.

— Я ему говорил, а он знаешь, что ответил. Мол, не надо Михаил Сергеевич, не советуют. Дерево нехорошее, дикое, беду приносит. Не зря, говорит, иудиным деревом называется. Вроде сам Иуда после своего предательства на таком повесился.

— Что он понимает. Иуда повесился на смоковнице. А это багряник. Пусть сажают. И стройку надо форсировать.

— Хорошо, Райчонок, я скажу. Идите загорать, пока не очень жарко.

Был штиль. Море тихо плескалось почти у ног, сидящих в шезлонгах Раисы и дочери Ирины. Не знакомый с ними вполне мог принять их за сестер. Обычно дочери похожи на отцов. Но и в этом деле Раиса «уговорила» природу. Дочь получилась ее копией. Причем во всем. И внешне и по характеру.

— Ириш, иди, поплавай. У меня желания что-то нет. Я лучше погреюсь.

— Мам, у меня тоже желание пропало. Вода какая-то не очень чистая. В Пицунде как слеза, а здесь прямо муть.

— Наверно потому что город рядом. Не капризничай, иди. Будешь потом в холодной и пасмурной Москве жалеть. Только прошу, далеко не заплывай.

Ирина нехотя поднялась, зашла в море, постояла. Потом вытянула руки вперед и рыбкой нырнула в глубину. Дождавшись, когда она появилась из воды и поплыла, Раиса получше устроилась в шезлонге, закрыла глаза и задремала.

Проснулась от крика. Над ней стояла Ира и трясла ее мокрой рукой за плечо со словами: «Мама, ты так стонала и металась, что я побыстрее выскочила к тебе. Что с тобой?»

— Ой, сон приснился. Как будто, когда мы въехали в новую дачу, случилось землетрясение. И на тебя обвалился потолок.

— И что? Меня придавило?

— Слава богу, нет. Только слегка задело голову. Отделалась ушибами.

— Видишь, мамочка, это предупреждение, что Крым место опасное. Давайте уедем в Пицунду. Я читала, что здесь в Ялте в 20-х годах было страшное землетрясение.

— Знаю, Михаил Зощенко написал на эту тему рассказ. Очень смешной: жил в Ялте мужчина, увлекался спиртным, и как выпьет, так сильно буянит, обязательно что-нибудь побьет, разломает. Ему говорили: брось пить, пока большой беды не наделал. Пытался он себя сдерживать, но однажды сорвался, напился так, что не смог дойти до дома, свалился под каменным забором и заснул. А в эту ночь и случилось то самое землетрясение. Проснулся от боли и удушья. Это забор на него повалился. Выбрался из-под завала, огляделся, а вокруг — руины. Сел он, заплакал и говорит: какой же я негодяй, что натворил.

— Да, правда, смешно. А нас тут с моря фотографировали.

— Как это, кто?

— А вон, посмотри, пассажирский корабль. Видишь, в сторону Одессы пошел. Вот с него и снимали.

— Боже мой, а куда же охранники смотрят? Надо начальнику охраны Медведеву сказать. Пусть разберется. Пойдем Михаилу Сергеевичу расскажем.

В Одессе капитана с пристрастием допросили. Оказалось, он перевозил иностранных туристов и при выходе из Ялты они попросили пройти ближе вдоль берега, чтобы снять Ливадийский дворец, а пляж резиденции находится как раз внизу, почти на одной линии с дворцом. До изъятия фотопленок у туристов дело не дошло, но за самовольное изменение курса капитана подвергли штрафу. Этот случай вкупе с не очень чистым морем убедил Горбачева, что Ялта для отдыха место не подходящее. И он приказал к следующему отпуску закончить строительство дачи в Форосе. Но этого быстро не произошло. Стройка затягивалась, и в следующем году пришлось снова ехать в Пицунду.