В. Листов - Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

67

подготовку к забастовке 9 апреля. И только после провала забастовки подпольщикам удалось установить, что все это время «любезный» хозяин квартиры регулярно встречался в отеле «Насьональ» с сотрудниками посольства США. Эти подробности рассказал авторам книги Фаустино Перес, который в качестве главы секции «Действие и саботаж» руководил подготовкой выступления и сам не раз бывал в квартире инженера Арадо.

Наряду с попытками янки пробраться в революционное подполье происходил и встречный процесс: некоторые руководители подпольных секций «Движения 26 июля» начали стремиться к установлению связей с американцами. В первую очередь это относилось к «Гражданскому сопротивлению», а главным проповедником такой линии был инженер Мануэль Рай Риверо, один из лидеров католического молодежного движения, возглавлявший гаванскую секцию «Гражданского сопротивления» и посвященный во все подробности подготовки ко всеобщей забастовке. Свое тяготение к американцам Рай объяснял желанием… помочь революции. Он утверждал, будто контакты с ними дадут возможность повлиять на общественное мнение Соединенных Штатов и с его помощью побудить Вашингтон отказаться от поддержки Батисты.

Позицию Рая поддерживали и другие представители правого крыла «Движения 26 июля», прежде всего люди, тесно связанные с реакционным кубинским клиром, особенно с иезуитами.

В числе участников подпольной организации «Движения 26 июля», действовавшей в Гаванском университете, находился некий Мануэль Франсиско Артиме. Врач по профессии, он еще в студенческие времена был близок к иезуитам и не скрывал своих симпатий к ним. Но у честолюбивого врача, как выяснилось позже, имелось и «второе я»: уже в то время он установил тесные связи с сотрудниками посольства США в Гаване, в частности с неким «мистером Уильямсом». В этом через несколько лет Артиме сам признается Хейнсу Джонсону, автору вышедшей в Соединенных Штатах книги «Залив Свиней».

Поскольку руководители гаванского подполья не сумели вовремя ни дать должного отпора проамерикан-

68

ской демагогии Мануэля Рая Риверо и его сторонников, ни прервать их связи с американскими журналистами и дипломатами, опасные для революционного движения, в системе конспирации образовалась брешь. И враг, разумеется, не преминул ею воспользоваться.

Зловещую роль в срыве забастовки сыграл и антикоммунизм некоторых руководителей гаванского подполья. Первую скрипку среди них играл Давид Сальвадор Мансо — ренегат, исключенный в свое время из Народно-социалистической партии за участие в одном из батистовских избирательных фарсов, но сумевший пробраться к руководству «Рабочей секцией» «Движения 26 июля»; он был ответственным за координацию действий «Рабочей секции» с Народно-социалистической партией, и с оппозиционными группами внутри легальных профсоюзов. Но именно Давид Сальвадор и его единомышленники больше всех противились созданию единого фронта с коммунистами.

Показателен и такой факт. Буквально накануне всеобщей забастовки — 30 марта — в Сьерра-Маэстру из Коста-Рики на небольшом самолете прилетели богатый рисовод из Мансанильо Уберт Матос и летчик Диас Ланс. Они доставили партию оружия и патроны и потому были приняты повстанцами в свои ряды. В политическом плане Уберт Матос и Диас Ланс примкнули к правому крылу «Движения 26 июля».

Что привело этих «нейлоновых освободителей» в Повстанческую армию? Возможно, они полагали, что всеобщая забастовка действительно покончит с режимом Батисты (ведь покончила же всеобщая политическая стачка в 1934 году с диктатурой Мачадо!), и спешили к разделу «пирога». Но, возможно, их появление в Сьерра-Маэстре было связано также с усилением происков американской агентуры в рядах «Движения 26 июля», направленных на срыв всеобщей забастовки. Факт остается фактом: появление в среде повстанцев Уберта Матоса и Диаса Ланса усилило антикоммунистическую активность правого крыла «Движения 26 июля».

Проамериканизм одних и антикоммунизм других деятелей крайне правого крыла «Движения 26 июля» давал послу Смиту и американской разведке возможность косвенным образом воздействовать на ход со-

69

бытий. И они не преминули воспользоваться этой возможностью. Во всяком случае, поведение Мануэля Рая, Давида Сальвадора и им подобных дает все основания подозревать их в преднамеренном срыве всеобщей забастовки 9 апреля. Открытым остается пока еще только вопрос о том, находились ли они уже тогда на содержании Центрального разведывательного управления США или были слепыми орудиями исполнения его воли.

И наконец, американская разведка пустила в ход и свою платную агентуру в рядах оппозиции.

…Армандо Кубриас появился в рядах подпольщиков еще в 1956 году. Тотчас после высадки экспедиционеров со шхуны «Гранма» он включился в деятельность подпольной организации «Движения 26 июля» в Сантьяго-де-Куба. Однако очень скоро Франк Пайс с позором выгнал его из организации за продажу автомобиля, принадлежавшего «Движению». Через некоторое время Кубриас объявился в Гаване и снова проник в среду подпольщиков, став активным участником гаванской секции «Действие и саботаж». Как документально установлено позже, на этот раз он действовал по прямому заданию военной миссии США на Кубе. В ходе подготовки к всеобщей забастовке Армандо Кубриас рьяно выполнял поручение своих хозяев: он всячески мешал достижению единства действий с коммунистами и призывал начать забастовку как можно скорее. Провокатора разоблачили уже после 9 апреля: прибывшие из Орьенте подпольщики сразу узнали своего «старого знакомого» [6] Вскоре после победы революции Кубриаса арестовали за шантаж и вымогательство. Выйдя из тюрьмы в начале 1960 года, он выехал в США. А через некоторое время его задержали органы кубинской государственной безопасности: тайно вернувшийся на Кубу, но уже в качестве агента Центрального разведывательного управления, Кубриас имел «особое задание» — организовать убийство Фиделя Кастро. Для этой цели ЦРУ снабдило своего агента миной и специальным радиоэлектронным устройством, с помощью которого он мог взорвать эту мину на расстоянии до 3 километров. Революционный трибунал приговорил Кубриаса к максимальному сроку тюремного заключения — 30 годам. …

А в самый канун «Дня икс» ЦРУ ввело в бой свою «тяжелую артиллерию»: в конце марта в Гаване появился Жюль Дюбуа — видный американский специа-

70

лист по проблемам Латинской Америки, о котором вся латиноамериканская пресса пишет не иначе как о «полковнике Федерального бюро расследований». С удостоверением корреспондента газеты «Чикаго дейли ньюс» этот матерый разведчик развернул на Кубе бурную деятельность.