В. Листов - Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Темпераментные, охочие до шутки кубинцы не могли отказать себе в удовольствии поиздеваться над Трухильо в полной мере. И в эфир полетела просьба контрразведчиков срочно сшить для майора Моргана и доставить в Тринидад треуголку и парадный мундир, «такой, как у генералиссимуса Трухильо». Эта просьба мотивировалась тем, что восставшие уже начали «поход на Гавану» и майору Моргану хотелось бы вступить в кубинскую столицу в «мундире генералиссимуса». Ничего не подозревавший Трухильо приказал запросить по радио мерку, и его личный портной приступил к работе…

Но майору Моргану не суждено было увидеть мундир генералиссимуса: нужно было кончать маскарад.

143

В игре участвовало слишком много людей (более 500 жителей Тринидада выполняли роль статистов в этом грандиозном спектакле). Наступил вечер 13 августа…

Впрочем, предоставим возможность рассказать о последнем эпизоде «трухильистского заговора» одному из участников этих событий — бывшему сержанту Повстанческой армии Хулиану Лопесу. Мы отыскали его в Тринидаде, в помещении городского руководства комитетов защиты революции, и вместе с ним поехали туда, где развертывались описанные события.

Рыжая проселочная дорога привела нас на окраину города и, петляя в зарослях марабу, уперлась в небольшие ворота аэродрома, слепленные из тонких тесин и опутанные колючей проволокой. Слева — кусты бело-розовых олеандров, чуть дальше — оранжевый бак на высоких стойках, выполняющий, по-видимому, функции водонапорной башни. Справа — кустарник, усыпанный яркими фиолетовыми цветами, которые в народе выразительно называют «флор де муэрто» — «цветок мертвеца». За кустарником — старый, полуразвалившийся сарай. А прямо перед нами — серо-черная, шершавая от мелкого гравия посадочная полоса. Она как-то странно прогибается посредине, а затем снова взмывает вверх, и ее дальний конец сливается с дымкой моря.

«Вместе с капитаном Кабрера я стоял вот здесь, — говорит Хулиан Лопес, указывая на олеандр. — Как и другие участники операции, мы надели зеленые брюки, а вместо форменных гимнастерок — белые рубахи с нашитыми на спине словами: «Вива ла конхура батистиана — трухильиста!» — «Да здравствует батистовско-трухильистский заговор!»…

В условленный час в небе послышался рокот моторов. Двухмоторный С-46 с потушенными сигнальными огнями сделал круг и пошел на посадку. Второй самолет продолжал описывать круги, как бы желая удостовериться, что все в порядке.

С-46 подрулил и остановился метрах в восьми от края посадочной полосы. Дверца открылась, и… тут мы допустили ошибку: не выдержав, наши бросились вперед, завязалась перестрелка, в которой был ранен пилот самолета (он умер позже в госпитале) и убиты три

144

лейтенанта Повстанческой армии: Элиопе Пас, Оскар Рейтор и Франк Идальго. В самолете мы обнаружили восьмерых забившихся в угол батистовцев, большое количество ящиков с оружием и патронами, а также шкатулку с деньгами: «экспедиционерам» выдали 17 тысяч песо на «мелкие расходы». Деньги эти пришлись весьма кстати: они пошли на проведение аграрной реформы. Второй самолет улетел, как только началась перестрелка».

Возможно, если бы кубинская контрразведка продолжила некоторое время свою игру, то читатель узнал бы еще не один колоритный эпизод из тайной войны Трухильо и «Белой розы» против революционной Кубы, а Повстанческая армия захватила бы в плен весь «иностранный легион» Доминиканской Республики.

…Обо всем этом и рассказывал Фидель Кастро в своем пятичасовом выступлении по кубинскому телевидению вечером 14 августа. Не сказал он лишь о том, что участие майоров Моргана и Менойо в разоблачении «трухильистского заговора» подтвердило опасения относительно их двойной игры. В частности, было установлено, что во время поездки в Майами Морган имел продолжительную встречу с агентами Центрального разведывательного управления США.

Вскоре после описанных событий Фидель Кастро завел с майором Морганом разговор о… лягушках. Морган так нахваливал вкусовые качества лягушачьих лапок, что Фидель сказал ему:

— Я вижу, ты здорово разбираешься в лягушках. Вот и отлично. Дадим тебе ферму — и налаживай это дело…

Так майор Уильям Морган получил новое назначение. Небольшая ферма, на которой ему предстояло доказать свои познания в области разведения лягушек, находилась в столичном предместье Которро, на 23-м километре Центрального шоссе, связывающего Гавану с Сантьяго-де-Куба. Красивый двухэтажный коттедж, рядом — приземистое серое здание рыбоводческой станции. В низинах между небольшими холмами сверкали серебром зеркала прудов, а аллеи стройных королевских пальм придавали пейзажу удивительно мягкий, лирический характер.

145

Разумеется, уже к осени 1959 года органы безопасности Кубы имели все основания для ареста Моргана и предания его суду как агента США. Однако они решили по-иному. Революционной Кубе предстояла борьба с куда более могущественным противником, чем трухильисты и батистовцы; наблюдение за майором Морганом могло раскрыть многие тайные связи «людей из Лэнгли» с их агентурой на Кубе. Расчет контрразведки блестяще оправдался.

Карьера авантюриста Моргана закончилась незадолго до высадки наемников на Плайя-Хирон. Революционный трибунал приговорил американского шпиона к расстрелу. Что же касается Элоя Гутьерреса Менойо, то еще до ареста Моргана он дезертировал из рядов Повстанческой армии. Читатель еще встретится с ним на страницах этой книги.

Остается ответить только на один вопрос, который, естественно, возник у каждого читателя, — чем объясняется тот факт, что в «трухильистском заговоре» Центральное разведывательное управление играло на первый взгляд странную роль? Его агенты Морган и Менойо участвовали в разоблачении этого заговора. В самих Соединенных Штатах власти, с одной стороны, оказывали содействие батистовцам и агентам Трухильо, а с другой — старательно открещивались от их заговорщической деятельности и даже арестовали доминиканского консула в Майами, хотя он и пользовался дипломатической неприкосновенностью.

Дело в том, что «трухильистский заговор» был результатом личной инициативы доминиканского диктатора. Узнав о нем, ЦРУ на первых порах поддерживало подготовку к выступлению: а вдруг оно увенчается успехом? Однако последовавшие один за другим провалы подпольной сети, организованной Трухильо и «Белой розой» на самой Кубе, показали: у заговорщиков очень мало шансов на успех, а их социальная опора ничтожна, так как за ними идут лишь единицы озлобленных последышей батистовской тирании.

Останавливать трухильистов американская разведка не могла, да, видимо, и не хотела. «Люди из Лэнгли», по всей вероятности, решили играть без проигрыша: они санкционировали явку Моргана в органы кубин-