Юлия Латынина - Русский булочник. Очерки либерал-прагматика (сборник)

Обращаться к чувствам, не к разуму

Но самое главное правило лжи очень просто — если логика апеллирует к вашему разуму, то ложь апеллирует к вашим эмоциям. Она всегда пробуждает чувство сопричастности; чувство стада. «Все люди доброй воли знают», «Вместе мы победим», «Они у нас получат».

Из всех чувств чаще всего ложь апеллирует к чувству собственной неполноценности. «Мы, мусульмане, отстали от Запада? Наша отсталость и есть наше величие!» — вот месседж исламского фундаментализма. «Мы, русские, живем хуже, чем в США? Наша отсталость и есть наше величие» — вот месседж «наших» на озере Селигер. «Мы, африканцы, отстали от белых? Наша отсталость и есть наше величие, нам надо приносить человеческие жертвы и тем мы станем выше белых» — вот месседж вудуистов, конголезских полевых командиров или кенийской секты «Мунгики».

На Земле живет свыше 6 млрд. человек, но даже сейчас, в XXI веке, немногим больше миллиарда не подвержены насильственно тому или иному виду лжи. В Северной Корее исповедуют чучхе; в Палестине семилетние мальчики маршируют с автоматами и смотрят мультики, которые прославляют путь шахида; в Иране корпус стражей иранской революции чутко следит за отклонениями от линии великого аятоллы. В десятках стран мира — правящие клептократии, чтобы объяснить гражданам их нищету, заявляют, что «Все Нас не Любят».

Миллионы африканцев рекрутируются в сумасшедшие христианские движения типа угандийской «Армии сопротивления Господня», специализирующейся на массовом похищении детей, из мужской части которых вербуют смертников, а из женской — девочек для гарема вождя; или, наоборот, в антихристианские группировки, возрождающие традиционные культы, чьи вожди едят человечину и ходят по воде. Тысячи людей в Ираке и Афганистане становятся жертвами фундаменталистских фанатиков, которые взрывают мечети, рынки и свадьбы.

И самое удивительное, что каждый раз, когда открытый мир сталкивается с этой ложью впрямую, он проигрывает. Открытый мир, в общем-то, бессилен объяснить члену «Мунгики», или мусульманскому фанатику, или нашисту с озера Селигер, что такое открытое общество, по одной простой причине: и члену «Аль-Каиды», и нашисту в этом открытом обществе нечего делать. Они принадлежат к группе интересов, которая имеет статус, деньги и влияние только в отсутствие открытого общества.

Кортес отмыл и переодел ацтекских жрецов, чьи волосы слиплись от крови, и приказал им приносить жертвы христианскому богу. Они и на это-то пошли с трудом. А если вы отмоете вудуиста или нашиста и предложите ему идти в университет — он точно будет несогласен с вашими гнусными попытками покуситься на суверенные традиции его народа, — а точнее, на его, члена секты, статус.

Когда открытое общество имеет возможность делать свое дело мирно, тогда оно непобедимо. Но каждый раз, когда открытое общество сталкивается с насилием и ложью на их территории, насилие и ложь побеждают. Исламские фундаменталисты не могут соревноваться с США в производстве микросхем. Но они побеждают США в Афганистане или Ираке. Они побеждают США в производстве насилия и лжи.

Это происходит потому, что, вопреки представлениям идеалистов, люди не объединяются в борьбе за правду. Люди объединяются в борьбе за ложь. Правда далеко не всегда имеет за собой группу интересов. Ложь всегда имеет за собой группу интересов, чье жизненное благо зависит от сохранения лжи.

Есть только одна сила в человеческом обществе, которая имеет почти абсолютный иммунитет против лжи. Эта сила называется наука и техника. Вы никогда не сможете долго утверждать, что E=mc3, если E=mc2. Даже заклинания о том, что это ясно всем людям доброй воли, что тот, кто утверждает иначе, отрывается от коллектива и служит дьяволу, и что сокровенное, настоящее, доступное только избранным знание гласит, что E=mc3, не исправит надолго положение. Как писал герой романа Оруэлла, 2x2=4. Из этого все следует.

Именно поэтому прогресс человечества есть в конечном счете прогресс науки и техники.

Новая идеология господствует в мире, и имя этой идеологии — либеральный фундаментализм. Либеральный фундаментализм отрицает за государством право вести войны и арестовывать людей, зато считает, что государство должно обеспечить всех деньгами, жильем и образованием. Либеральный фундаментализм называет любое западное государство — диктатурой, а любого террориста — жертвой западного государства.

Либеральный фундаментализм отрицает право на насилие за Израилем и признает его за палестинцами. Либеральный фундаменталист громко обличает США, убивающее мирное население в Ираке, но если ты напомнишь ему, что в Ираке мирное население убивают прежде всего боевики, он посмотрит на тебя так, словно ты сделал что-то неприличное или пукнул.

Либеральный фундаменталист не верит ни одному слову государства и верит любому слову террориста. Либеральный фундаменталист именует себя защитником прав человека — но когда права человека включали в себя потворство людоедам?

Как получилось, что монополию на «западные ценности» присвоили себе те, кто ненавидят открытое общество и потворствуют террористам? Как получилось, что под «европейскими ценностями» стало подразумеваться нечто, что показалось бы Европе в XVIII–XIX вв. глупостью и демагогией? И чем это кончится — для открытого общества?

В 1998 г. Amnesty International признала некую Лори Беренсон политической заключенной.

Лори Беренсон была американской левой активисткой, которая в 1995 году приехала в Перу и там стала ходить в парламент и брать у депутатов интервью. Интервью эти, по странному совпадению, нигде так и не появились.

В парламент Лори Беренсон ходила вместе с фотографом Нэнси Гильвонио, которая, опять-таки по странному совпадению, была женой Нестора Карпы — второго по старшинству лидера террористической группировки «Движение имени Тупака Амару».

Вместе с Нэнси она и была арестована. Дом американки оказался штаб-квартирой террористов, готовивших захват парламента. В нем нашли планы парламента, полицейскую форму и целый арсенал оружия, в том числе 3 тыс. брусков динамита. При штурме было убито трое террористов, а четырнадцать было захвачено живьем.

Когда Беренсон предъявили публике, она громко закричала, сжав кулаки: ««Тупак Амару» не террористы — они революционеры».

Судил Лори Беренсон судья в капюшоне, потому что у движения Тупака Амару в это время была привычка расстреливать судей, которые выносят им обвинительные приговоры. На суде Лори Беренсон заявила, что она ничего не знала. Как, ее фотограф — жена Карпы? Да она понятия не имела! Как, ее дом — штаб-квартира террористов? Что вы говорите, она не в курсе! А где же ее репортажи? Так она их готовила-готовила, но кровавый перуанский режим украл все ее заметки.