К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №4 от 26.01.2010

Какая-либо ответственность перед народом по-прежнему не предусматривалась, и лишь заводы, фабрики, земля юридически числились за народом.

Так продолжалось до назначения Главным фюрером Не-то-Мишкина Не-то-Горбушкина. Этот Горбушкин в общественных науках и в практике общественного производства был абсолютно дремуч, но очень хорошо ориентировался в аппаратных интригах. Горбушкин сразу же посадил на узловые посты в партии своих людей. Однако во главе армии и спецслужб традиционно находились люди, назначенные по деловым качествам, а не из-за личной преданности Главному фюреру. Для совершенствования своей кадровой политики Горбушкин отправился за границу с целью набраться мирового опыта и слегка отвлечься от местной суеты. При этом отметим, что существует гипотеза, будто в ту пору Горбушкин еще не знал, что будет делать с этой страной и этим народом в случае собственного успеха.

Как раз тогда в одной из высокоразвитых стран проводились испытания боевых биороботов. Во время визита Горбушкина в эту страну боевая муха-биоробот совершенно случайно вырвалась из лаборатории, села на горбушкино темя и опустила свой хоботок. Горбушкин дико взвыл, начал что-то орать о демократии и перестройке, но было поздно. Большое сизое пятно растеклось по его темени, и именно оно стало определять в дальнейшем целевые людоедские функции хозяина.

Как человек от природы недалекий, Горбушкин хотел сразу же начать физически уничтожать своих соотечественников, но опытные люди разъяснили ему, что в таких делах нужны последовательность и усидчивость. На начальном этапе следовало отдавать предпочтение экономическим методам, и лишь на этапе «окончательного решения аборигенского вопроса» следует прибегать к методам физического воздействия. Инициатива же Горбушкина о смене руководства силовых структур Аборигении была поддержана, и был составлен план совместной операции «Ублюдок».

В одной из очень цивилизованных стран был найден ублюдок, который за сравнительно небольшую плату согласился на легком самолете нарушить границу Аборигении и сесть на центральной площади ее столицы. В случае успеха это позволило бы Горбушкину выразить недоверие своим силовым структурам и сменить их руководство. К тому времени армия Аборигении усилиями Горбушкина уже была дезорганизована, и на единственном военном аэродроме, откуда можно было достать ублюдка, готовность к вылету боевого дежурного истребителя составляла не менее 40 минут. А лететь ублюдку предстояло вдвое больше. Вот почему ублюдок сделал посадку в середине своего маршрута, дождался сообщения по радио о том, что истребитель не вылетел, и продолжил свой полет.

Операция «Ублюдок» завершилась успешно. Руководить армией Горбушкин поставил бывшего директора банно-прачечного комбината, а во главе спецслужб оказался Ласковый Людоед, который курировал операцию «Ублюдок», обеспечивая проводку самолета через территорию своей родины. Вскоре Людоеду было поручено обрубить экономические и внешнеполитические связи Аборигении со своими союзниками. Для этого в одной некогда дружественной стране с помощью полка террористов был произведен государственный переворот, а ее руководитель был расстрелян вместе с женой.

В другой стране переворот был произведен мирно. По просьбе новых хозяев этой страны Горбушкин зазвал в Аборигению «на лечение» ее бывшего руководителя и руководителя ее спецслужб. Последний почему-то не хотел сдавать свою агентуру. Людоед накачал их во время «лечения» канцерогенами и отпустил на все четыре стороны. Вскоре они умерли. Разумеется, Горбушкин, заметая следы, утверждал, что все случилось само собой, что-то в силу неких экономических и исторических законов, а что-то ветром надуло. Но эти убийства полностью раскрыли его цели.

С помощью этих убийств Горбушкину удалось вывести Аборигению из международного разделения труда. Оставалось расколоть ее саму на малые национальные осколки, и тогда хозяйство каждого из них уже не сможет производить достаточный перечень необходимых товаров, появится возможность экономического диктата, в результате которого Аборигению можно будет превратить в набор сырьевых колоний. За реализацию этого плана с энтузиазмом взялись все фюрера, окружавшие Горбушкина.

Из цивилизованных стран приезжали пилигримы и по-христиански помогали им:

- Мальчик, скажи слово «рынок»!

- …….

- Хороший мальчик, на тебе конфетку. А коммуняки – бяки. Не разрешали они нашему мальчику говорить правильные слова.

Однако самые умные из фюреров во главе с Ласковым Людоедом вдруг осознали, что на этом пути можно уничтожить всю Аборигению и всех аборигенов, но прибыли с этого не получишь. А ведь они рассчитывали захватить всю собственность в этой стране. Псевдодемократические дискуссии не помогали им перевоспитать Горбушкина, пришлось пойти на государственный переворот. Но и здесь Ласковый проявил непоследовательность. Вместо того чтобы, как это делается в цивилизованных странах, оторвать Горбушкину голову и яйца, поменять их местами и сказать, что так и было, он начал длинную дискуссию, чередующуюся с ностальгическими воспоминаниями о совместной операции «Ублюдок». Да и не все было так просто в Аборигении…

Пока Горбушкин уничтожал свою родину и свой народ, пока людоеды плели свои интриги, выросло в Аборигении новое поколение политиков. Звали их либерастами. Либерасты громко орали о своих страданиях в период правления Иосифа Великого и обещали всем много демократии, жратвы и по три автомобиля на нос. Красиво врали либерасты. А пока аборигены их слушали, нашли либерасты в какой-то луже алкоголика и обозвали его спасителем нации. А то, что Спаситель мокроват оказался, объяснили кознями потомков Иосифа Великого, уронивших героического Спасителя с моста в реку.

Этот Спаситель что-то громко мычал, мочился под себя, где попало, и вообще был близок к народу, как Змей Горыныч и Баба Яга, вместе взятые. Вот почему аборигены полюбили Спасителя, наплевав на людоедов и Горбушкина. Ласкового Людоеда и Директора банно-прачечного комбината посадили в кутузку, а хитрый Горбушкин сумел ускользнуть и теперь бегает где-то по миру, рассказывая всем что-то о демократии и приторговывая пиццей.

Бедный Директор, сидя в кутузке, расплакался и долго просил у всех, начиная с Горбушкина, прощения. Ласковый тоже устроил истерику, полагая, что и его собираются накачать канцерогенами. Однако оба они ошиблись, потому что никому они не были нужны и их вскоре выпустили на волю. Ласковый Людоед сдох своей смертью через несколько лет, а не месяцев, как это бывает после канцерогенов. О судьбе же Директора исторических сведений нет. Он оказался слишком мелковат даже для разглядывания его в историческую лупу.