Иосиф Сталин - Том 4

Обозревая прошлое Советской власти, невольно вспоминаю вечер 1917 года, 25 октября, три года тому назад, когда мы, маленькая группа большевиков, во главе с товарищем Лениным, имея в руках Петроградский Совет (он был тогда большевистским) и незначительную Красную гвардию, имея в своем распоряжении всего-навсего маленькую, не вполне еще сколоченную коммунистическую партию в 200–250 тысяч человек, как мы, эта маленькая группа, сняв с власти представителей буржуазии, передали власть 2 съезду Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

С тех пор прошло три года.

И вот, за этот период Россия, пройдя огонь и бурю, выковалась в величайшую социалистическую державу мира.

Если тогда у нас в руках был только Петроградский Совет, то теперь, спустя три года, вокруг нас сплотились все Советы России.

Вместо Учредительного собрания, к которому готовились наши противники, мы имеем теперь Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов, выросший из Петроградского Совета.

Если у нас тогда имелась маленькая гвардия, состоявшая из петроградских рабочих, которые умели расправляться с юнкерами, восставшими в Питере, но не умести бороться против внешнего врага, потому что были слабы, то теперь мы имеем многомиллионную славную Красную Армию, которая громит врагов Советской России, которая победила Колчака, Деникина и теперь руками испытанного вождя нашей кавалерии тов. Буденного громит последние остатки армии Врангеля.

Если мы тогда, три года тому назад, имели в руках маленькую, еще не вполне сколоченную партию коммунистов — всего каких-нибудь 200–250 тысяч членов, — то теперь, спустя три года, после бури и огня, через которые прошла Советская Россия, мы имеем партию в 700 тысяч членов, партию, сколоченную из стали, партию, членов которой в любой момент можно перестроить в рядах и сотнями тысяч сосредоточить на любой партийной работе, партию, которая, не боясь замешательства в своих рядах, одним мановением руки Центрального Комитета может перестроить свои ряды и двинуться на врага.

Если тогда, три года назад, на Западе были у нас только маленькие сочувствующие нам группы, группа Лорио во Франции, Маклина в Англии, группа Либкнехта, убитого мерзавцами капитализма в Германии, — то теперь перед нами, спустя три года, выросла величайшая организация международного революционного движения — III Коммунистический Интернационал, который завоевал основные партии в Европе: германскую, французскую, итальянскую. Мы имеем теперь основное ядро международного социалистического движения в лице Коммунистического Интернационала, разбившее II Интернационал.

И это не случайность, что вождь II Интернационала господин Каутский вышиблен из Германии революцией, что он вынужден искать приют в отсталом Тифлисе, у грузинских социал-духанщиков. [109] 14 сентября 1920 года в Грузию под видом “социалистической делегации” прибыли лидеры II Интернационала (Вандервельде, Макдональд, Ренодель и др.). К. Каутский, считавшийся одним из руководителей “делегации”, приехал в Тифлис 30 сентября. Меньшевики устроили “делегации” и Каутскому торжественную встречу. Через две недели “делегация” выехала обратно в Западную Европу, а Каутский остался в Тифлисе и жил там до декабря 1920 года. — 392.

Наконец, если мы три года тому назад встречали в странах угнетенного Востока одно лишь равнодушие к революции, то теперь Восток зашевелился, и мы имеем теперь перед собой на Востоке целый ряд освободительных движений, направленных против Антанты, против империализма. Мы имеем революционное ядро, сплачивающее вокруг себя все остальные колонии и полуколонии, в лице правительства Кемаля, буржуазно-ревоцюционного, но все же ведущего борьбу против Антанты с оружием в руках.

Если три года назад мы даже мечтать не смели о том, что Восток зашевелится, то теперь мы имеем не только революционное ядро Востока в лице буржуазной революционной Турции, но мы имеем еще в руках социалистический орган Востока: “Комитет действий и пропаганды”.

Все эти факты, говорящие о том, как мы были в революционном отношении бедны три года тому назад и как стали богаты теперь, — все эти факты дают нам основание утверждать, что Советская Россия будет жить, что она будет развиваться и что она победит своих врагов.

Несомненно, что наш путь не из легких, но несомненно также, что трудности нас не пугают. Перефразируя известные слова Лютера, [110] Имеются в виду слова из защитительной речи Лютера на Вормском сейме (1521 г.), где Лютеру католической церковью было предложено отречься от своего учения (см. D. Martin Luthers Werke. Kritische Gesammtausgabe. Weimar, 1897, Band 7, S. 838). — 393. Россия могла бы сказать:

“Здесь я стою, на рубеже между старым, капиталистическим, и новым, социалистическим, миром, здесь, на этом рубеже, я объединяю усилия пролетариев Запада с усилиями крестьянства Востока для того, чтобы разгромить старый мир. Да поможет мне бог истории”.

“Коммунист” (Баку) №№ 157 и 160; 7 и 11 ноября 1920 г.

Товарищи! Советское правительство Российской Социалистической Федеративной Республики, занятое до последнего времени войной против внешних врагов и на юге и на западе, против Польши и Врангеля, не имело возможности и времени отдать свои силы на разрешение вопроса, волнующего дагестанский народ.

Теперь, когда армия Врангеля разгромлена, жалкие ее остатки бегут в Крым, а с Польшей заключен мир, Советское правительство имеет возможность заняться вопросом об автономии дагестанского народа.

В прошлом в России власть находилась в руках царей, помещиков, фабрикантов и заводчиков. В прошлом Россия была Россией царей и палачей. Россия жила тем, что угнетала народы, входившие в состав бывшей Российской империи. Правительство России жило за счет соков, за счет сил угнетаемых им народов, в том числе и народа русского.

Это было время, когда все народы проклинали Россию. Но теперь это время ушло в прошлое. Оно похоронено, и ему не воскреснуть никогда.

На костях этой угнетательской царской России выросла новая Россия — Россия рабочих и крестьян.

Началась новая жизнь народов, входивших в состав России. Началась полоса раскрепощения этих народов, страдавших под игом царей и богачей, помещиков и фабрикантов.