Тимоти Снайдер - Дорога к несвободе. Россия, Европа, Америка [litres]

Тот взгляд, что гомофобная политика Москвы и вторжение на Украину суть проявления “новой холодной войны”, распространялся сначала фашистами из Изборского клуба, а затем, на RT, правыми политиками: Марин Ле Пен (с 2011 года) и Ричардом Спенсером (с 2013 года). Понятие “новая холодная война” стало привычным для Nation в 2014 году благодаря статьям Коэна и Катрины ванден Хувел, издателя журнала.

24 июля 2014 года Катрина ванден Хувел заявила в телеэфире, что Москва “призывает к прекращению огня” в ходе “гражданской войны”, и таким образом отделила Россию от конфликта, в котором та выступает агрессором. В то время “ДНР” и “ЛНР” возглавляли не украинцы, а российские граждане, привезенные российскими же военными, политтехнологи, никак не связанные с Украиной. Имея доступ к СМИ, они распространяли концепцию “гражданской войны”, и Катрина ванден Хувел помогала это делать. Примерно в то же время Владимир Антюфеев (российский гражданин, глава органов госбезопасности “ДНР”) назвал конфликт вооруженным сопротивлением мировому масонскому заговору и предсказал распад США.

Катрина ванден Хувел выступила через неделю после того, как MH17 был сбит российским оружием. Тем летом поступали многочисленные сообщения о переброске российского вооружения на Украину. Ванден Хувел рассуждала о “гражданской войне” в то самое время, когда российская артиллерия обстреливала украинцев с российской территории. Журналисты сообщали о том, что “Россия обстреливает Украину со своей территории”, и рассказывали об “атаке из РФ по Украине”. В то время, когда выступала ванден Хувел, у украинской границы сосредотачивались тысячи солдат со всех концов России. Эти факты (к тому времени известные благодаря российским и украинским журналистам) Nation похоронил под пропагандистскими клише.

В Великобритании видные представители левых приняли российскую повестку. Джон Пилджер в мае 2014 года отметил в “Гардиан”, что Путин – “единственный лидер, осудивший подъем фашизма”. Учитывая происходящее, это был странный вывод. Всего несколькими днями ранее неонацисты прошли по московским улицам маршем – безо всякого возражения со стороны своего президента. А несколькими неделями ранее [Эвелина Закамская], ведущая государственного телеканала [“Россия-24”], заявила, что евреи сами виноваты в Холокосте. Ее собеседник Александр Проханов с этим согласился. Государство платило этой ведущей, да и сам Путин появлялся в СМИ вместе с Прохановым (который однажды совершил увеселительную прогулку на бомбардировщике: недвусмысленный признак официальной поддержки). Диалог в телеэфире не вызвал осуждения. Россия в то время рекрутировала европейских ультраправых – как “наблюдателей” на выборах, как солдат и как проводников своей линии. Москва организовывала съезды европейских фашистов и финансировала французскую ультраправую партию Национальный фронт.

Каким образом Владимиру Путину, всемирному лидеру ультраправых, удалось привлечь на свою сторону влиятельных представителей левых? Россия формировала клише для воздействия на “склонности” (как выражаются специалисты по кибероперациям): то, чему люди, учитывая их речь и поступки, скорее всего поверят. Одной части аудитории можно объяснять, что Украина – это еврейский проект, а другой части – что это фашистский проект. На чувства левых воздействовали через социальные сети. Пилджер написал статью под впечатлением от найденного в Сети текста о предполагаемых зверствах украинцев в Одессе, написанного якобы врачом, – при этом не было ни врача, ни описанных им событий. Исправляя напечатанное, редакция “Гардиан” отметила лишь, что источник Пилджера – фиктивный аккаунт в соцсети – “впоследствии был удален”. Это вовсе не то же самое, что признать: популярнейший в газете текст 2014 года об Украине оказался переводом на английский язык российской политической фантастики.

В январе 2014 года младший редактор “Гардиан” Шеймас Милн заявил, что на Украине “чрезвычайно важную роль в манифестациях играют ультраправые националисты и фашисты”. Эти слова соотносились не с украинскими репортажами “Гардиан”, а с российской пропагандой. Милн проигнорировал стремление примерно миллиона граждан Украины противопоставить олигархии верховенство права, и для традиционно левой газеты это странный ход. Даже после того как Путин признал, что на Украине действуют российские войска, Милн утверждал: “зеленые человечки” – в основном все-таки украинцы. На встрече дискуссионного клуба “Валдай” в 2013 году российский президент заявил, что русские и украинцы – “один народ”. В 2014 году Милн по приглашению Путина выступил там модератором.

При этом ни Милн, ни Пилджер, ни Коэн, ни ванден Хувел, ни Ларуш, ни Пол в своей интерпретации событий не вышли за рамки, предложенные каналом RT. Пол и Ларуш подпали под влияние российской пропаганды. Даже те, чьи статьи (в Nation или “Гардиан”) ближе всего к настоящей журналистике, оставили без внимания материалы российских и украинских репортеров. Ни один из указанных американских и британских авторов не ездил (обычная журналистская практика) на Украину. Те, кто разглагольствовал о заговорах, переворотах, хунте, лагерях, фашистах и геноциде, предпочел избежать контакта с действительностью. Поступив так, они поставили под удар и себя, и свои страны.

В 2014–2015 годах в Англии, США и Европе невероятно много времени было потрачено на обсуждение того, существует ли на самом деле Украина и действительно ли на нее обрушилась Россия. Российские лидеры извлекли полезный урок из своей победы в информационной войне. Напав на Украину, Россия одержала важнейшие свои победы не на поле боя, а в умах европейцев и американцев. Ультраправые политики распространяли российскую пропаганду, а левые журналисты помогли познакомить с ней политический центр. После этого один из левых журналистов попал во власть. В октябре 2015 года Шеймас Милн, выступивший в роли модератора на заседании клуба “Валдай”, стал помощником по связям с общественностью Джереми Корбина, главы Лейбористской партии. Корбин и Милн не сумели убедительно выступить за членство Великобритании в составе ЕС. Избиратели предпочли выход из ЕС, что немало порадовало Москву.

В июле 2016 года, вскоре после референдума о Брексите, Дональд Трамп заявил: “Запомните – Путин не собирается [нападать] на Украину”. Российское вторжение на Украину началось еще в феврале 2014 года – сразу после того, как снайперы расстреливали украинцев в Киеве. Благодаря именно этим событиям у Трампа появился новый руководитель избирательного штаба. Янукович сбежал в Россию, а его советник Манафорт оказывал услуги пророссийской партии на Украине до конца 2015 года. Новые наниматели Манафорта из “Оппозиционного блока” представляли ту часть украинской политической системы, которая желала вести дела с Россией в то самое время, когда Россия захватывала Украину. Манафорт совершил образцовый переход на другую работу: в 2016 году он уехал в Нью-Йорк и занялся кампанией Трампа. В 2014 году Трамп знал, что Россия вторглась на Украину. После общения с Манафортом он заговорил о невиновности россиян.