Валерий Коровин - Кавказ без русских: удар с юга

7 января 2011 года четверо черкесов подошли к русскому жителю столицы Адыгеи Фёдору Фёдоровичу Франкову и попросили закурить. Получив отказ, один из них ударил Франкова ножом. Придя домой, мужчина обнаружил, что у него «вылазят кишки», после чего в тяжёлом состоянии он оказался в больнице. В милиции же заявили, что никакого инцидента не было, а пострадавший «сам себя пырнул». Несколько позже милиционеры всё же признали, что происшествие имело место быть и даже были найдены виновники. Однако, утверждают в милиции, претензий ни у кого нет, поэтому уголовное дело решили не возбуждать [224] Четыре черкеса напали на русского в Майкопе: «вылезли кишки» // Северо-Кавказское новостное агентство [Электронный ресурс]. – 2010 – Режим доступа: http://skfonews.info/news/2760 .

Притеснение русских происходит между тем не только со стороны титульных этносов, но и со стороны обосновавшихся в республиках СКФО других, нетипичных этнических групп. Так, в Адыгее притеснение русских происходит со стороны обосновавшихся там курдов. Как утверждает глава Союза славян Адыгеи, бывший депутат Госсовета Нина Коновалова, «стычки между русскими и курдами в Адыгее идут постоянно. Просто проходу не дают молодёжи русской — ни парням, ни девочкам. При этом местные власти, несмотря на то, что что-то говорят, обещают, делать в этом отношении ничего не делают» [225] В Адыгее произошла стычка между русскими и курдами // Северо-Кавказское новостное агентство [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://skfonews.info/news/203 .

В целом за период с 2013 по 2015 годы новости о событиях в Адыгее появлялись в СМИ нечасто. Вместе с тем протекающие там процессы заслуживают самого пристального внимания и изучения, о чём рассказала председатель правления Союза славян Адыгеи Нина Николаевна Коновалова. По её словам, достаточно серьёзной остаётся проблема с курдами, развитие которой в негативном ключе продолжается. Весной 2014 года курды спровоцировали драку, после которой поднялось село Белое. Люди не смолчали, прошёл большой сход, куда сельчане вызвали правоохранителей, к делу подключились прокуратура и МВД. В итоге общими усилиями удалось нормализовать ситуацию. Хотя, конечно, властям было не очень приятно, когда всё это получило огласку. Ведь жители села даже написали письмо Президенту России, в котором главное требование заключалось в том, чтобы заставить работать, как положено, федеральные структуры, к ненадлежащим действиям которых даже больше претензий, чем к курдам. На сходе речь шла в основном о том, что все федеральные структуры должны работать как следует — это и МВД, и прокуратура, и миграционная служба.

Сама ситуация с курдами, из-за которой пришлось собирать сход, началась с того, что русский многодетный отец пришёл в школу к сыну и случайно услышал, как матерятся курдские парни. Он сделал замечание, за что они и его, и сына избили. Нападавшие на тот момент хоть и были школьниками, но уже не подростки, а довольно взрослые, 16–17 лет. Отец семейства вызвал по телефону полицию и собрался выехать из посёлка, чтобы сделать медицинское освидетельствование. Однако курды попытались их заблокировать — то ли телефоны были на прослушке, то ли кто-то им сообщил из сотрудников, но они вызвали «подмогу» — тех, кто постарше. На призыв явилась целая «орда» — машинами блокировали выезд из посёлка, перегородив выход на трассу. К тому моменту подъехал атаман посёлка, народ подоспел. Как только ситуация начала принимать столь серьёзный оборот, наконец стала подтягиваться и полиция, хотя до этого долго не приезжала, несмотря на многочисленные вызовы.

В итоге курдов оттеснили, сняли побои, но народ уже поднялся. Подключились и районные казаки, и кубанские со стороны Кубанского казачьего войска, Майкопский отдел. Конфликт уладили, против курдов возбудили дело, по которому шесть человек были осуждены, из них трое условно, трое получили срока от полугода до полутора лет. Все трое из осуждённых к реальным срокам были освобождены по УДО.

Это наиболее острый случай за данный период, однако более мелкие стычки происходят постоянно. Например, всё то же село Белое: курды на 12 сотках содержат по 50 голов скота. Там же у них находится бойня. Как результат — конфликты на бытовой почве, ведь большое количество скота на приусадебном участке — это навоз, требуха при забое, умерший скот. Естественно, что жители посёлка были возмущенны, несколько раз поднимались, писали по инстанциям, вызывали прокуратуру. В какой-то момент добились реакции — администрация оштрафовала курдов на тысячу рублей, но вскоре через суд они заставили вернуть этот штраф. То есть даже получить документы, чтобы составить акт о том, что они не соблюдают санитарные условия, — это уже проблема.

В целом Белое — это для местных властей довольно проблемное село, хотя бы потому, что там пока ещё достаточное количество русского населения. Вот соседнее село, Преображенка, — оно уже почти полностью курдское, и именно по этой причине там уже проблем не возникает. Садовое — русских осталось немного, поэтому люди сидят тихонько. В Белом же долгое время заместителем главы администрации был весьма активный общественник, состоявший в правлении Союза славян Адыгеи, Владимир Алексеевич Бирюков — бывший военный моряк, который реально боролся с курдской преступностью. Не молчал, и именно поэтому вокруг него всегда группировались активные, неравнодушные люди. В итоге — снят с должности в январе 2016 г. Иными словами, село Белое, может, и «проблемное», но именно потому, что в нём люди не молчат, хотя это не единственное «проблемное» село.

Снижение преступности и транзит наркотиков. В целом ситуация с русскими в Адыгее всё же изменилась в лучшую сторону. Такого числа убийств, как раньше, теперь нет. Преступность снизилась в первую очередь потому, что курдов, наконец, всё-таки стали регистрировать, заставляют становиться на учёт. Значительное их количество, больше половины, теперь является гражданами России. Но возникают проблемы другого рода — они не работают в народном хозяйстве, выдают замуж девочек очень рано, и те оказываются матерями-одиночками. Точнее, они живут с мужьями, но не регистрируют брак. Недовольство ими со стороны остальной части населения возникает из-за того, что увеличивается социальная нагрузка на район: курды, как граждане России, получают все пособия на детей по родам, пользуются всеми социальными листами, которые есть, фактически ничего не вкладывая в общую копилку, нигде официально не работая. Живут же подсобным хозяйством.

Плюс то, о чём все знают, хотя за руку почему-то не ловят: именно через курдскую общину идёт основной транзит наркотиков. Продают же именно русским в первую очередь, а не своим. Правда, говорят, не пойман — не вор. А тот, кто начинает поднимать эту тему, — тут же сам становится преступником. Курдская община тут же начинает писать письма во все органы и инстанции, мол, «мы, курдская община, а против нас разжигают межнациональную рознь». Такие письма от них уже были отправлены в Следственный комитет, в ФСБ, в МВД и в прокуратуру. Ибо курды очень этого дела не любят, когда их пытаются обвинить в наркоторговле. Тем не менее, что касается наркотиков, даже власти уже признают — да, это проблема, пытаются предпринимать какие-то меры. Хотя раньше даже не предпринимали — проблема была очень серьёзной в начале 2000-х, но обвинять пытались не тех, кто торгует, а тех, кто возмущался по этому поводу, сразу обвиняя в разжигании. Тогда с курдами просто никто не хотел связываться [226] Этнический перекос гонит русских из Адыгеи // Северо-Кавказское новостное агентство [Электронный ресурс]. – 2011 – Режим доступа: http://skfonews.info/article/131 .