Александр Шевякин - Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945-1991)

Сейчас мы замечаем его способности так воздействовать слабыми усилиями на сложную систему, что это позволяло добиваться огромных результатов, [7] «От его, Сталина, решений, внешне часто незначительных и неприметных <���…> порой ходуном ходил весь мир, а облик событий вдруг принимал обостренно мировой смысл» [11.С.176]. т. е. он обладал незаурядным талантом руководителя. [8] «За тридцать лет на посту главы государства через руки Сталина прошли тысячи людей и дел, в которые он должен был быстро вникнуть, понять и правильно оценить. И эта необходимость выработала в нем умение быстро давать оценки и мнения, замечательные своей меткостью и сжатостью» [1.13.С.247].

Когда это было возможно, Сталин только критиковал недостатки: «Я имею в виду тип болтунов, я сказал бы, честных болтунов (смех), людей честных, преданных Советской власти, но не способных руководить, не способных что-либо организовать. У меня в прошлом году была беседа с одним таким товарищем, очень уважаемым товарищем, но неисправимым болтуном, способным потопить в болтовне любое живое дело. Вот она, эта беседа.

Я: Как у вас обстоит дело с севом?

Он: С севом, товарищ Сталин? Мы мобилизовались. (Смех.)

Я: Ну, и что же?

Он: Мы поставили вопрос ребром. (Смех.)

Я: Ну а дальше как?

Он: У нас есть перелом, товарищ Сталин, скоро будет перелом. (Смех.)

Я: А все-таки?

Он: У нас намечаются сдвиги. (Смех.)

Я: А все-таки, как у вас дела с севом?

Он: С севом у нас пока ничего не выходит, товарищ Сталин. (Общий хохот.) <���…>

И когда снимаешь с постов таких болтунов, отсылая их подальше от оперативной работы, они разводят руками и недоумевают: „За что нас снимают? Разве мы не сделали всего того, что необходимо для дела, разве мы не собрали слет ударников, разве мы не провозгласили на конференции ударников лозунгов партии и правительства, разве мы не избрали весь состав Политбюро ЦК в почетный президиум (общий смех), разве не послали приветствие товарищу Сталину, чего же еще хотите от нас?“ (Общий смех.)» [1.14.СС.517–518].

Но иногда словами дело не ограничивалось — времена были суровыми — и тогда за «общим смехом» следовали слезы. От любимой фразы Лаврентия Павловича: «Ты что, песок кушать хочешь?», в обморок падали наркомы…

Одним из самых негативных моментов в управлении является проникновение в систему чужеродных элементов и информации. Возможно ли было при Сталине проникновение чужой идеологии внутрь нашей системы, как это бывает во всех без исключения социальных системах? Да! Оно было, но именно в своей минимальной мере. Оно четко идентифицировалось, за его размерами внимательно следили; на малейшее поползновение выхода за установленные пределы информационно-управленческий центр адекватно реагировал. Использовать в своих интересах столь безупречно действующую систему со стороны в принципе было невозможно. Отсюда — и в свете последующих событий это легко просматривается — и был сделан стратегический вывод: чтобы совершить задуманное разрушение Советской империи, необходимо было устранить главный несущий элемент конструкции.

Об этом безусловно печальном, трагическом для всех нас событии к настоящему времени существует довольно большая литература [1.15;1.16;1.17.СС.71–72;18.СС.132–137,156-158;1.18;1.19.СС.167–175], и не имеет смысла пересказывать и интерпретировать ее. Мы обращаем внимание на общий ход событий.

В мае 1952 года, после работы ревизионной комиссии, в которую входили, кроме специалистов, член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель Председателя Совета Министров СССР Л. П. Берия, член Политбюро ЦК ВКП(б) Н. А. Булганин и помощник И. В. Сталина А. Н. Поскребышев, отстранили с поста начальника охраны И. В. Сталина генерала Николая Сидоровича Власика. Н. С. Власик был на этом посту с 1935 г., а до этого — со времен гражданской войны — был личным шофером Сталина. При этом стоит обратить внимание на то, что существовали перерывы в его деятельности — он то был заместителем начальника охраны, то переводился в управление по охране членов Политбюро. Так, начальником Управления охраны № 2 он был с 15 апреля и до конца 1946 г. В чудом сохранившихся мемуарах он связывает эти два факта — свое отстранение и смерть И. В. Сталина воедино: «Спустя три месяца после моего ареста Сталин умер…» [1.20.С.3]. Ф. И. Чуев приводит свидетельство дочери Власика, которая передала слова своего отца, сказанные в период между его арестом и смертью Сталина: «Дни Сталина сочтены. Ему мало жить осталось» [59.С.325]. После этого был отстранен А. Н. Поскребышев, а также «генерал-майор С. Ф. Кузьмичев, служивший в личной охране Сталина. В январе 1953 г. было арестовано 5 человек из ближайшего окружения Сталина по обвинению в шпионаже» [1.21.С.94].

Без ближайших помощников А. Н. Поскребышева и Н. С. Власика И. В. Сталин остался в опасной изоляции, точнее, можно указать, что в данном случае его самого использовали, для того чтобы он оказался в самоизоляции. И бессменный личный секретарь, и начальник личной охраны при жизни И. В. Сталина были лицами всемогущими, они случайно взошли на самый верх, спускаться же вниз было для них смертельно опасным. Они не просто были обязаны Сталину чисто по-человечески, без него они превращались в опасных свидетелей, могли пострадать и их близкие. Поэтому они могли предпочесть умереть сами, только бы не допустить смерти Хозяина.

И. В. Сталин либо сам, либо по подсказке «органов» удалил от себя еще двоих своих друзей из «старой когорты» — В. М. Молотова и А. И. Микояна. Выступая на Пленуме ЦК партии, он сказал следующее: «Нельзя не коснуться неправильного поведения некоторых видных политических деятелей, если мы говорим о единстве в наших делах. Я имею в виду товарищей Молотова и Микояна.

Молотов — преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомневаюсь, он не колеблясь отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков. Товарищ Молотов, наш министр иностранных дел, находясь под „шартрезом“ на дипломатическом приеме, дал согласие английскому послу издавать в нашей стране буржуазные газеты и журналы. Почему? На каком основании потребовалось издавать в нашей стране буржуазные газеты и журналы. Почему? На каком основании потребовалось давать свое согласие? Разве не ясно, что буржуазия наш классовый враг и распространять буржуазную печать среди советских людей — это, кроме вреда, ничего не принесет. Такой неверный шаг, если его допустить, будет оказывать вредное, отрицательное влияние на умы и мировоззрение советских людей, приведет к ослаблению нашей, коммунистической идеологии и усилению идеологии буржуазной. Это первая политическая ошибка товарища Молотова.