Олег Назаров - Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала

В отличие от Чемберлена во время Второй мировой войны премьер- министр Великобритании Уинстон Черчилль и президент США Франклин Рузвельт относились к Сталину и СССР иначе. Будучи по–настоящему крупными западными политиками, они вели уважительный диалог со Сталиным [21] Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер–министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941— 1945 гг. Т. 1—2. М., 1957—1958; Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. М., 1982; Быстрова И. В. Поцелуй через океан: «Большая тройка» в свете личных контактов (1941—1945 гг.). М., 2011; Земсков И. Н. Дипломатическая история второго фронта в Европе. М., 1982; Калинин А. А. Советско–британские переговоры о разделе сфер влияния в Европе в 1944 г. // Вопросы истории. 2009. № 9; Назаров О. Большая тройка и польский вопрос // URL: https://ria.ru/20150205/1046060409.html ; обращение 26.02.2019; Назаров О. Долгая дорога в Тегеран // Историк. 2018. № 11; Никонов В. А. Молотов: Наше дело правое. Кн. 2. М., 2016; Печатнов В. О. Сталин, Рузвельт, Черчилль: СССР и США в 1940‑х гг.: документальные очерки. М., 2006; Ржешевский O. A. Сталин и Черчилль. Встречи. Беседы. Дискуссии: Документы, комментарии, 1941—1945. М., 2004; Трухановский В. Г. Черчилль. М., 2003; Уткин А. И. Рузвельт. М., 2000; Фалин В. М. Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов. М., 2000 и др. , видя в нем достойного собеседника, который ни в чем им не уступал, а в чем–то и превосходил. И хотя взаимоотношения между лидерами «Большой тройки» не были простыми, на их фоне поведение Чемберлена выглядит убого. Результат проводившейся им политики «умиротворения» оказался катастрофическим. Фактически Чемберлен помог укрепиться нацистскому режиму в Германии и дал «зелёный свет» германской агрессии.

Несмотря на неудачи предыдущих переговоров, в начале августа шанс объединить усилия и дать коллективный отпор обнаглевшим нацистам ещё оставался. Но когда 12 августа в Москве начались переговоры военных миссий СССР, Великобритании и Франции, выяснилось, что возглавлявший французскую делегацию генерал Жозеф Думенк имел полномочия только на ведение переговоров, но не на подписание соглашения. Английскую делегацию возглавлял адмирал Реджинальд Дракс. Он прибыл в советскую столицу без каких–либо полномочий, но с чёткой директивой министра иностранных дел Великобритании Эдуарда Галифакса «тянуть с переговорами возможно дольше» [22] Цит. по: Сиполс В. Я. Дипломатическая борьба накануне Второй мировой войны. М., 1989. С. 265. . Лондон пошёл на переговоры не для заключения военного соглашения с СССР. Его целью было посеять в умах советских руководителей иллюзии и отвлечь их от мыслей о возможном соглашении с Германией. В Кремле это быстро поняли и сделали свои выводы.

Уже в ходе первых заседаний глава советской делегации, нарком обороны СССР Климент Ворошилов поставил вопрос о пропуске частей РККА через Польшу, обозначив эту проблему в качестве кардинальной.

С такой постановкой вопроса согласился и французский МИД, признавший в записке на имя премьер–министра Франции Даладье требования Кремля логичными и законными. В ней говорилось, что если не решить положительно вопрос о пропуске частей Красной армии через польскую территорию, то военные переговоры были бы беспредметными: «Едва ли можно что–либо противопоставить этому утверждению, которое подводит нас к самой сущности вопроса».

Однако, даже понимая, что позиция СССР — правильная, честная и конструктивная, на переговорах французы шли за англичанами. Это позже признал член французской военной миссии капитан (впоследствии генерал) Андре Бофр. Оценивая советские предложения, он заметил: «Трудно быть более конкретным и более ясным… Контраст между этой программой. и смутными абстракциями франко–английской платформы поразительный и показывает пропасть, которая отделяла две концепции. Советские аргументы были весомее. Наша позиция оставалась фальшивой.» [23] Там же. С. 271.

Констатируя то, что, прибыв в Москву, англичане и французы не были готовы к заключению военного союза с СССР против Германии, отметим и польский вклад в срыв трехсторонних переговоров военных миссий. Тем более, что он вполне сопоставим с британским.

Поляки категорически не желали пропускать части Красной армии через свою территорию. 18 августа посол Польши во Франции Юлиуш Лукасевич сообщил в польский МИД о том, что Бонне подробно проинформировал его о ходе военных переговоров в Москве, застопорившихся на вопросе, смогут ли советские войска пройти через коридоры в Польше и Румынии. В конце телеграммы Лукасевич заметил: «Англичанам и французам с трудом удалось убедить советскую делегацию, что следует сохранить видимость продолжения переговоров, вследствие чего имеют место формальные заседания, бессодержательные и несущественные» [24] Документы и материалы кануна Второй мировой войны… С. 307, 308. . Таким образом, польские дипломаты не только демонстрировали непреклонность позиции Варшавы, но ещё и злорадствовали.

В тот же день посол Великобритании в Варшаве Говард Кеннард в телеграмме в Форин офис сообщил о содержании беседы военного атташе Франции в Варшаве генерала Феликса Жозефа Мюсса с начальником Генерального штаба Войска Польского генералом бригады Вацлавом Стахевичем. Француз попытался убедить собеседника в необходимости заключения военного соглашения с СССР и предоставления Красной армии возможности прохода «через ограниченные коридоры на севере и юге Польши». В ответ польский военачальник выразил «серьёзные сомнения относительно искренности намерений» советского правительства, которое «скорее всего желает оккупировать территорию Польши» [25] Иванов А. Г. Указ. соч. С. 245. .

То, что такая угроза является надуманной, понимали все, кроме польских руководителей. Фальшивым был и аргумент министра иностранных дел Польши, полковника Юзефа Бека, утверждавшего, что согласие Варшавы на советское предложение немедленно приведёт к объявлению Германией войны Польше. Даже Галифакс в письме Кеннарду отметил противоречие в позиции Бека: «Если г-н Бек думает, что он может предотвратить или уменьшить вероятность такого нападения просто тем, что он воздержится принять помощь от Советского Союза, я думаю, что он заблуждается. А когда он говорит, что если война в самом деле начнётся, то положение, возможно, будет другим и польская позиция, возможно, изменится, я думаю, что он противоречит сам себе. Если Польша сможет позволить себе принять советскую помощь, если начнётся война, то неясно, почему она не может согласиться подумать о принятии такой помощи, когда война близка» [26] Документы и материалы кануна Второй мировой войны… С. 316. Оценивая роль Бека, министр иностранных дел Румынии Григоре Гафенку констатировал: «Бек сделал все, чтобы вызвать всеобщее раздражение, и его дипломатические действия умышленно имели негативное значение. Жёсткость, резкость и более всего гордость привели к тому, что он с преступным упрямством подыгрывал Германии». Цит. по: Молодяков В. Э. Указ. соч. С. 242. .