Андрей Галушка - Тэтчер. Великие личности в истории

При обсуждении манифеста Консервативной партии на предстоящие выборы (практически никто после мартовских выборов не сомневался, что новые всеобщие выборы последуют весьма скоро) практически единственные конкретные предложения, выдвигаемые партией на суд избирателей, исходили от теневого департамента, которым теперь руководила Маргарет Тэтчер. Эти предложения включали реструктуризацию системы местных налогов на недвижимость, обещание ввести право жителей муниципальных квартир выкупить свое жилье и обязательство ввести потолок на ипотечные кредиты в размере максимум 9,5 % (тогда процентная ставка на ипотечные кредиты достигала 11 %, подстегиваемая высокой инфляцией). Это последнее обещание Маргарет выдвинула, несмотря на то, что в глубине души считала, что такая политика идет вразрез с принципами свободнорыночной экономики. Не выказывала она большого энтузиазма и по поводу предлагаемого Хитом возобновления политики замораживания заработной платы.

Не была Тэтчер согласна и с курсом Хита на создание «правительства национального единства», хотя в условиях серьезного экономического кризиса это казалось логичным предложением. Но Маргарет не могла представить себя за одним столом с известными радикалами из окружения Вильсона, с которыми в будущем ей еще предстояло сойтись в схватке. С другой стороны, создавалось впечатление, что сам Хит мыслил «правительство национального единства» лишь при условии, что возглавлять его будет он самолично.

Опросы общественного мнения предсказывали поражение консерваторов. Для избирателей Хит был уже «бывшим политиком». С другой стороны, премьер-министр Вильсон смог завоевать доверие достаточного количества британцев своим спокойствием и уверенностью. Он шел к избирателям в образе человека, который один лишь может обеспечить возвращение к процветанию. Это сработало — хотя и не до конца. Лейбористы победили, но перевес оказался минимальным. Консерваторы получили 277 мест в палате общин, но из-за роста голосов, поданных за Либеральную партию, лейбористы получили только 319. У партии Вильсона оказалось большинство в палате общин всего лишь из трех голосов. Однако премьер-министру удалось заручиться поддержкой Либеральной партии, а также шотландской и уэльской националистических партий. В результате он мог рассчитывать на рабочее большинство приблизительно в двадцать голосов. С этим уже можно было работать.

Маргарет Тэтчер на выборах 10 октября 1974 года сумела отстоять свое место в парламенте, но ее отрыв сократился еще больше, до 3 911 голосов. Хуже результата в округе Финчли у нее не было. И все же это была победа. Вместе с другими депутатами-консерваторами, вернувшимися в парламент, Маргарет считала, что в поражении во многом виновата позиция лидера тори, и что Эдвард Хит должен подать в отставку с поста главы Консервативной партии. По мнению Тэтчер, лучшей кандидатурой на эту должность был бы ее старый друг сэр Кит Джозеф, который с марта 1974 года возглавил созданный Хитом Центр политических исследований (ЦПИ). Вице-председателем ЦПИ с мая 1974 года, по личному приглашению Джозефа, стала сама Маргарет.

Джозеф и ЦПИ поставили задачей разработать новую философию консерватизма. То, что у них получилось, фактически шло вразрез со всей политикой консервативных правительств Соединенного Королевства, начиная с послевоенного правительства Уинстона Черчилля 1951 года и до правительства Эдуарда Хита.

Надо сказать, что создание ЦПИ произошло против желания Хита. Он, как и многие в руководстве тори, считал, что никакой новой философии не надо. Достаточно придерживаться центра политического спектра и переманивать на свою сторону избирателей, голосующих за либералов, на выборах марта 1974 года таких оказалось шесть миллионов. Хит считал, что если тори в своей программе сместятся существенно правее по политическому спектру, то никакой надежды заполучить эти голоса у них не останется, а они необходимы, чтобы, собрав в кулак все силы, нанести поражение левым радикалам из лейбористов.

Джозеф же считал, что проблема не в радикалах. Проблема, по его мнению, была в том, что консерваторы в послевоенный период не сопротивлялись расширению роли государства в жизни страны. А роль государства должна заключается не в том, чтобы решать все экономические и социальные проблемы, а в том, чтобы создавать структуру, в рамках которой индивидуальная инициатива и дух общественной солидарности получили бы возможность максимально развернуть усилия на пользу общества.

В одном из выступлений летом 1974 года Джозеф заявил, что «с конца Второй мировой войны у нас было слишком много социализма… По понятным причинам, консервативные правительства не находили возможным расчистить накопившийся осадок социализма, с которым они сталкивались, приходя к власти». Впервые кто-то из руководства консерваторов прямо сказал, что в проблемах страны виноваты обе политические партии. В другом важном выступлении сэр Кит Джозеф отметил, что главной угрозой процветания и стабильности больше не является, как в межвоенный период, безработица. Такой угрозой стала инфляция, с которой нужно бороться, прекратив печатать деньги (в постоянной работе печатного станка были виноваты все послевоенные правительства). Впервые в послевоенный период было сказано, что цель добиться всеобщей занятости вовсе не является необходимой.

Под влиянием своего друга и коллеги Маргарет Тэтчер тоже начала сомневаться в казавшихся незыблемыми основах консервативной политики, определяющих жизнь страны с момента, когда Маргарет активно включилась в политику. Она снова перечитала фон Хайека, а также получивших известность в 1960-е годы таких экономистов, как Милтон Фридман. Для нее стало очевидным, что национализация, вмешательство государства в экономику, политика манипулирования заработной платой, неконтролируемые общественные расходы — все это идет вразрез с такими консервативными принципами, как свободная рыночная экономика, ограниченная роль государства и ответственное управление государственным бюджетом.

Между Джозефом и Тэтчер установились близкие дружеские отношения в совместной работе. Джозеф был ментором, обеспечивая подопечной обретение новой четкой картины мира. Как и во всех своих начинаниях, Маргарет была прилежным учеником и овладела массой новой информации, с которой могла легко обращаться. Она считала, что сэр Кит Джозеф вскоре станет во главе партии. Когда в одном из газетных интервью ее спросили о том, как она расценивает собственные шансы на пост лидера оппозиции, она ответила: «Я думаю, для женщины было бы крайне трудно добраться до самого верха».