Алексей Шишов - Разгром Японии и самурайская угроза

В феврале 1945 года генерал Макартур докладывал в Вашингтон расчеты своего штаба: для окончательного разгрома Японии необходимо участие по крайней мере 60 советских дивизий. Военный министр США Стимсон с тревогой говорил о том, что вторжение американских войск на Японские острова будет стоить не менее одного миллиона жертв. Один из лидеров Соединенных Штатов в годы Второй мировой войны Г. Трумэн констатировал следующее:

«По мере того как наши войска на Тихом океане продвигались вперед, оплачивая большой кровью каждый шаг, вступление России в войну становилось все более настоятельным. Это означало спасение сотен тысяч жизней американцев».

В Вашингтоне окончание войны на Тихом океане планировалось через полтора года (18 месяцев) после завершения боевых действий на европейском театре.

На проходившей в январе — феврале 1945 года Ялтинской конференции глав великих держав — Соединенных Штатов, Великобритании и Советского Союза Сталин еще раз подтвердил перед союзниками данное там принципиальное согласие советской стороны принять участие в войне против милитаристской Японии. От имени Советского правительства было заявлено, что боевые действия на Дальнем Востоке будут начаты спустя два-три месяца после победного окончания войны в Европе.

11 февраля 1945 года И.В. Сталин, Ф. Рузвельт и У. Черчилль подписали соглашение об условиях вступления СССР в войну с Японией: восстановление статус-кво Монгольской Народной Республики, восстановление утраченных в 1905 году прав России на южную часть острова Сахалин и передача Советскому Союзу Курильских островов.

Как отмечает американский историк Л. Роуз, американский президент Рузвельт, узнав «об азиатских требованиях Сталина», был поражен их скромностью, так как они касались лишь восстановления территориальных прав, отобранных у царской России Японией во время Русско-японской войны 1904—1905 годов.

На Ялтинской конференции с докладом выступил главнокомандующий американским военно-морским флотом адмирал флота Кинг. Говоря о будущих операциях на Тихом океане, он заявил, что предусматривается захват одного из Курильских островов. Но одновременно адмирал флота Кинг заявил, что «отсутствие средств делает маловероятным осуществление таких операций в 1945 году, если не будут изысканы дополнительные ресурсы».

Бывший тогда народным комиссаром ВМФ СССР адмирал Н.Г. Кузнецов так описывает свою личную беседу с американским коллегой по поводу его доклада. На вопрос Кузнецова, предполагается ли все же в 1945 году захват одного из Курильских островов, адмирал флота Кинг вновь заявил, что для проведения этой и других десантных операций, уже запланированных, средств нет.

Это позволило адмиралу Кузнецову утвердиться в мысли, что в феврале 1945 года высшее американское командование вовсе не рассчитывало добиться победы над Японией силами, которые имелись у США на Тихом океане, без подкреплений, которые могли поступить только из Европы.

Кузнецов задал американскому морскому главнокомандующему следующий интересующий его вопрос: «Откуда же могли прибыть эти подкрепления?» Адмирал флота Кинг ответил советскому наркому однозначно:

«Безусловно, из Советского Союза. Англия могла выделить лишь незначительную часть своего флота, в котором американцы нуждались меньше всего».

Адмирал Кузнецов пишет, что американцам для разгрома японцев на сухопутном фронте нужны были главным образом люди, сухопутные войска, и это они рассчитывали получить от нас.

Начиная с Ялтинской конференции советская сторона стала координировать свои будущие действия на Тихом океане с союзниками, прежде всего с США. Вашингтон своей специальной программой обещал пополнить советский Тихоокеанский флот, передав в его состав 30 фрегатов, 60 тральщиков и около 200 различных малых судов прибрежного действия. Однако к началу вступления Советского Союза в войну с Японией было получено только 10 фрегатов и 18 тральщиков.

5 апреля 1945 года советское правительство заявило правительству Японии о денонсации советско-японского пакта о нейтралитете. В заявлении народного комиссара иностранных дел СССР В.М. Молотова послу Японии в Москве Сато говорилось следующее:

«Пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией был заключен 13 апреля 1941 г., т. е. до нападения Германии на СССР и до возникновения войны между Японией, с одной стороны, и Англией и Соединенными Штатами Америки — с другой.

С того времени обстановка изменилась в корне. Германия напала на СССР, а Япония, союзница Германии, помогает последней в ее войне против Советского Союза. Кроме того, Япония воюет с США и Англией, которые являются союзниками Москвы. При таком положении Пакт о нейтралитете между Японией и СССР потерял смысл и продление этого Пакта стало невозможным.

В силу сказанного выше и в соответствии со статьей 3-й упомянутого Пакта, предусматривающей право денонсации за один год до истечения пятилетнего срока действия Пакта, Советское Правительство настоящим заявляет Правительству Японии о своем желании денонсировать Пакт от 13 апреля 1941 года».

Заявление правительства СССР о денонсации Пакта о нейтралитете с Японией вызвало громадное смятение в Токио. В тот же день, 5 апреля, правительство Койсо ушло в отставку, а на смену ему пришел кабинет министров адмирала Судзуки — «воина, не имеющего никакого отношения к политике».

Министр иностранных дел Японии Того заявил советскому послу в Токио Я.А. Малику, что «японо-советские дружественные отношения (в годы Второй мировой войны. — А.Ш.) были единственным светлым пятном, и я надеюсь, что это светлое пятно разгонит тучи и станет тем ядром, при помощи которого наступит мир во всем мире».

Союзные державы заняли в отношении своего последнего противника в войне жесткую позицию. Попытка японцев мирного зондажа в отношении США (своего главного врага на Тихом океане) и Великобритании через Швейцарию и Швецию успеха не имела. Делались «миролюбивые» предложения и СССР. Так, к послу в Токио Малику обращались с предложениями продать самолеты, «излишние для Советского Союза» после падения Берлина, нефть в обмен на каучук, вольфрам, свинец и олово. Москва отказалась принять и специальную миссию князя Коноэ.

Япония была способна продолжать войну на Тихом океане, обладая почти не тронутой большими боевыми потерями сухопутной армией. Военный министр Анами по этому поводу сделал на одном из заседаний кабинета министров заявление:

«Японские войска все еще оккупируют громадные неприятельские территории, и враги только высадились на мелких островах. Поэтому я возражаю против того, чтобы думать об условиях для Японии как побежденной страны.