Иосиф Григулевич - Инквизиция

90. Маттео де Сильвестрис, сосед по камере : «Далее он говорил, что мир вечен, и что существуют тысячи миров, и что все звезды, сколько их видно, — это миры».

91. Он же, повторно допрошенный : «Множество раз он поучал меня, что все звезды, какие видны, — это миры».

92. Обвиняемый, на третьем допросе : «В моих книгах, в частности, можно обнаружить взгляды, которые в целом заключаются в следующем. Я полагаю Вселенную бесконечной, то есть созданием бесконечного божественного могущества. Ибо я считаю недостойным божественной благости и могущества, чтобы бог, обладая способностью создать помимо этого мира другой и другие бесконечные миры, создал конечный мир. Таким образом, я заявлял, что существуют бесконечные миры, подобные миру земли, которую я вместе с Пифагором считаю светилом, подобным луне, планетам и иным звездам, число которых бесконечно. Я считаю, что все эти тела суть миры, без числа, образующие бесконечную совокупность в бесконечном пространстве, называющуюся бесконечной Вселенной, в которой находятся бесконечные миры. Отсюда косвенно следует, что истина находится в противоречии с верой. В этой вселенной я полагаю всеобщее провидение, благодаря которому всякая вещь живет, растет, движется и совершенствуется в мире. Оно находится в мире подобно тому, как душа в теле. Все во всем и все в какой угодно части, и это я называю природой, тенью и одеянием божества. Это я понимаю так же и так, что бог по существу, присутствию и могуществу неизреченным способом находится во всем и над всем: не как часть, не как душа, но необъяснимым образом».

93. На двенадцатом допросе : «Из всех моих сочинений и высказываний, которые могли бы быть сообщены сведущими и достойными доверия людьми, видно следующее: я считаю, что этот мир и миры, и совокупность миров рождаются и уничтожаются. И этот мир, то есть земной шар, имел начало и может иметь конец, подобно другим светилам, которые являются такими же мирами, как и этот мир, возможно лучшими или даже худшими; они — такие же светила, как и этот мир. Все они рождаются и умирают, как живые существа, состоящие из противоположных начал. Таково мое мнение относительно всеобщих и частных созданий, и я считаю, что по всему своему бытию они зависят от бога».

94. На четырнадцатом допросе по существу отвечал в том же роде относительно множества миров и сказал, что существуют бесконечные миры в бесконечном пустом пространстве, и приводил доказательства.

95. Спрошенный, отвечал : «Я говорю, что в каждом мире с необходимостью имеются четыре элемента, как и на земле, то есть имеются моря, реки, горы, пропасти, огонь, животные и растения. Что же касается людей, то есть разумных созданий, то я предоставляю судить об этом тем, кто хочет так их называть. Однако следует полагать, что там имеются разумные животные. Что же касается, далее, их тела, то есть смертно оно, как наше, или нет, то наука не дает на это ответа. Раввины и святые Нового завета верили, что существуют живые существа, бессмертные по милости божией. Их имеют в виду, когда говорят о земле живущих и месте блаженных, по псалму: «Верую, что увижу благость господа на земле живых», откуда нисходят ангелы в виде света и пламени. Так толковал святой Василий следующий стих: «Ты творишь ангелами твоими духов, служителями твоими — огонь пылающий», полагая, что ангелы телесны, и святой Фома говорил, что не составляет вопроса веры, телесны ангелы или нет. Основываясь на этих, я считаю для себя допустимым мнение, что в этих мирах имеются разумные существа, живые и бессмертные, которых вследствие этого следует скорее называть ангелами, чем людьми. Как философы-платоники, так и христианские богословы, воспитанные на учении Платона, определяют их как разумных, бессмертных существ, в высшей степени отличающихся от нас, людей».

96. Спрошенный, отвечал : «Не исключено, что они питаются подобно животным, едят и пьют соответствующим их природе образом, но если они не умирают, то наверняка и не размножаются».

97. Спрошенный, видит ли он различие в том, что живые существа этого мира смертны, живые же существа иных миров бессмертны, отвечал : «Я исхожу из авторитета священного писания, которое не помещает смертных людей на небе и вокруг этого мира, а говорит о земле живущих.

Кроме того, если бы не первородный грех, то и в этом мире существовали бы еще подобные людям разумные живые существа, которые обладали бы бессмертием, несмотря на то, что ели и питались. Причина этого бессмертия не в природе, ибо эти существа состояли бы из противоположных элементов, а в милости божией.

Таким именно образом бог создал бессмертным нашего прародителя с его родом, который, питаясь от древа жизни, имел возможность не только питаться, но и восстанавливать всю свою сущность и полностью сохранять природные элементы и начала». [384] Краткое изложение следственного дела Джордано Бруно. — Вопросы истории религии и атеизма, т. 6, М., 1958, с. 373–375

4 февраля 1599 г. конгрегация инквизиции, заседавшая под председательством папы Климента VIII, приняла по делу Бруно следующее постановление:

«Отцы-богословы, а именно: отец-генерал указанного ордена братьев-проповедников, Беллармино и комиссарий должны внушить указанному брату Джордано, что его положения еретичны и противны католической вере и объявлены таковыми не только ныне, но были осуждены и прокляты древнейшими отцами, католической церковью и святым апостольским престолом. Если отвергнет их, как таковые, пожелает отречься и проявит готовность, то пусть будет допущен к покаянию с надлежащими наказаниями. Если же нет, пусть будет назначен сорокадневный срок для отречения, обычно предоставляемый нераскаянным и упорным еретикам. Да будет все сие устроено по возможности наилучшим образом и как надлежит». [385] Цит. по: Рожицын В. С. Джордано Бруно и инквизиция, с. 352

Как следует из вышеприведенного текста, инквизиция предъявила Бруно ультиматум: или признание ошибок и отречение и сохранение жизни, или отлучение от церкви и смерть.

Бруно выбрал последнее. Он категорически, несмотря на пытки и мучения, продолжавшиеся уже свыше семи лет, отказался признать себя виновным. Но инквизиторы все еще не теряли надежды, что им удастся сломить железную волю своего узника и заставить его раскаяться. Они надеялись приурочить свою победу к 1600 г., который был объявлен «святым» юбилейным годом. Раскаяние такого известного еретика, как Джордано Бруно, должно было послужить доказательством победы папского престола над своим противником. Между тем допрос следовал за допросом, а Бруно твердо стоял на своем, как об этом можно судить по сохранившимся протоколам инквизиционного судилища. В одном из них, от 21 октября 1599 г., записано: «Брат Джордано Бруно, сын покойного Джованни, Ноланец, священник ордена братьев-проповедников, рукоположенный из монахов, магистр святого богословия, заявил, что не должен и не желает отрекаться, не имеет, от чего отрекаться, не видит основания для отречения и не знает, от чего отрекаться». [386] Цит. по: Рожицын В. С. Джордано Бруно и инквизиция, с. 358. 2 Там же, с. 363