Айдын Балаев - Азербайджанские тюрки. Основные этапы становления нации в XIX-XX веках

Этот факт подтверждается многочисленными свидетельствами европейских путешественников. В частности, итальянский путешественник Пьетро делла Валле (1586-1652), побывавший в Исфахане, стал очевидцем широкого употребления тюркского языка во дворце Сефевидов. Он пишет: «Во дворце я убедился в том, что в Иране больше говорят на тюркском, чем на персидском языке. Действительно, тюркский является языком двора, высокопоставленных лиц». По его свидетельству, даже гуламы, набранные из представителей других народностей, «между собой разговаривают на тюркском, поскольку не владеют персидским. Учения у них проводятся на тюркском языке, и шах большую часть времени бывает среди них. Шаху легче разговаривать с ними по-тюркски. Со временем тюркский язык стал языком двора, глав государства и армии». 69 69 История Азербайджана. С древнейших времен до 70-х гг. XIX в. С. 403.

С аналогичной ситуацией столкнулся и немецкий ученый Энгельберт Кемпфер (1651-1716), находившийся в 1684-1685 гг. в Иране. В своих путевых заметках Кемпфер отмечает, что «тюркский, бывший родным языком Сефевидской династии, является в иранском дворе широко распространенным языком. Тюркский язык распространен от дворца до домов высокопоставленных и благородных лиц и в результате получилось так, что каждый, кто желал завоевать уважение шаха, говорил на этом языке. Дело сейчас дошло до того, что для каждого, кто дорожит своей головой, незнание тюркского считается виной. Тюркский самый легкий из языков Востока». 70 70 Там же.

В XVI столетии тюркский язык широко применялся и в государственно-дипломатической переписке Сефевидской державы с иностранными, в том числе европейскими государствами. Например, письма Сефевидских правителей османскому Султану Селиму II, английской королеве Елизавете I Тюдор (1533-1603), австрийскому императору Фердинанду II (1919-1639), принцу Саксонии и королю Польши Фридриху Августу (1694-1733) и др. были написаны на тюркском языке.

Сотни таких писем, документов, указов, сохранившихся до наших дней, свидетельствуют о том, что масштабы и сферы применения тюркского языка в Сефевидском государстве были значительно шире, по сравнению с персидским. В этом смысле Сефевидский период стал одним из важнейших этапов довольно длительного процесса, когда возрастание тюркского элемента в истории Персии достигло той стадии зрелости, при которой тюркский язык предъявил свои права на его применение во всех сферах политической и духовной жизни. 71 71 Исмаилов Э. Очерки по истории Азербайджана. С. 104.

Повышение социального статуса и престижа тюркского языка привело к увеличению количества литературных произведений на азербайджанском языке. Это было проявлением резкого скачка в развитии азербайджанского литературного языка. Весомый вклад в развитие азербайджанского литературного языка внес основатель государства Сефевидов Шах Исмаил I, писавший под псевдонимом Хатаи. Шах Исмаил Хатаи не без основания считал «стихи на родном наречии тюркских племен наилучшим орудием пропаганды среди них (тюрков – А.Б.) религиозно-философской школы, основателем которой был он сам». 72 72 Расулзаде М.Э. Современная литература Азербайджана. Доклад, прочитанный 17 января 1936 г. в Париже // Расулзаде М.Э. Сборник произведений и писем. М., 2010. С. 171.

Следствием широкого применения в государственном управлении, армии и духовной жизни Сефевидского государства тюркского языка стало проникновение в этот период в словарный состав персидского языка примерно 1200 лексических единиц тюркского происхождения. 73 73 Doerfer G. Azeri (Adheri) Turkish // Encyclopedia Iranica. London-New York, 1989. P. 146.

Однако, несмотря на то, что тюрки являлись государствообразующим этносом в Сефевидской державе и, соответственно, тюркский язык фактически функционировал в качестве государственного языка, влияние данного периода на дальнейшее этническое развитие азербайджанских тюрков было достаточно противоречивым и двойственным. Наряду с вышеупомянутыми положительными моментами, следует отметить и весьма негативные последствия данного периода, которые, в первую очередь, были связаны с объявлением шиизма в Сефевидском государстве государственной религией.

Возникновение шиизма, второго после суннизма крупного течения в исламе, было связано с борьбой за власть в мусульманском мире, возникшей сразу же после смерти Пророка. Главное противоречие между суннитами и шиитами заключается в разных представлениях о том, кому должна принадлежать власть в мусульманской общине. Согласно суннитскому учению, верховная религиозная власть принадлежит самой общине верующих, согласие (теократическое) которой необходимо для воцарения главы общины – халифа. Шииты же считают, что единственно законными наследниками и духовными преемниками пророка Мухаммеда являются двоюродный брат и зять пророка Али ибн Абу Талиб и его потомки. Именно они, по мнению шиитов, и обладают исключительным правом стать халифом.

Учитывая, что победа в борьбе за власть во второй половине VII века сопутствовала суннитам, сторонники шиизма, спасаясь от преследований властей, вынуждены были стекаться на периферию Халифата, в частности, в Иран и Азербайджан. В этом отношении шиизм является исторически гонимым религиозным течением в исламском мире. Правда, несмотря на все эти гонения и преследования, на протяжении всей истории ислама шииты никогда не прекращали борьбу за возвращение власти потомкам Али.

Привлекательность шиитского учения для Сефевидов заключалась в том, что оно лучше других течений в исламе было приспособлено для обоснования и оправдания с религиозной точки зрения их притязаний на господство не только в Иране и Азербайджане, но и на всем Ближнем Востоке. Умело используя шиизм для собственных политических целей, Сефевиды вели борьбу под лозунгом возвращения верховной власти «семье Пророка» – потомкам Али.

Основатель Сефевидского государства Шах Исмаил I не переставал подчеркивать, что он «горд своим «происхождением» от Али и Фатимы». 74 74 Minorsky V. The Poetry of Shah Isma’il I. BSOAS, vol. X, 1942. P. 1026a. Это позволяло консолидировать под флагом Сефевидов всех недовольных существующим положением и значительно расширить социальную базу кызылбашского движения. Именно широкое участие простого народа в движении обеспечило его успех и приход Сефевидов к власти.

Безусловно, Сефевиды интересовались шиизмом скорее как знаменем политической борьбы против Аккоюнлу и других суннитских государств, в жестком противостоянии с которыми зарождалось Сефевидское государство, нежели как отвлеченной религиозной доктриной. Кроме того, шиизм был довольно удобным идеологическим инструментом и в борьбе с суннитской Османской империей, с которой Сефевидское государство вело бесконечные войны. Хотя Сефевиды объявляли эти войны борьбой за чистоту ислама, но на самом деле это было лишь прикрытием их притязаний на господство на Ближнем Востоке и в мусульманском мире в целом.