Мирошин - Выбор. Уроки истории: повторение пройденного

Сначала образовалась компания ребят в составе: Гена Беляев, Семен Дубинский, Шамиль Халиуллин и Борис. Они вместе готовились к занятиям, гуляли, ходили друг к другу в гости. Как-то они остались после занятий в техникуме и разбирались в каких-то премудростях знаний, и там же остались три девочки: Жанна Чижова, Лида Наумова и Дифа Козак. Постепенно ребята и девчата всё чаще и чаще стали заниматься все вместе, помогали друг другу в учебе, пели песни, мечтали, готовили номера художественной самодеятельности.

Шамиль еще до поступления в техникум серьёзно занимался радиотехникой и радиоспортом, участвовал в международных соревнованиях. Увлекался фотографией, хотя фотоаппарат-то у него тогда был «Смена», самый простенький. Шамиль сагитировал мальчишек, записаться в радиокружок. Какое-то время Борис даже ходил на занятия, где их обучали работе на «ключе», передавая и принимая тексты при помощи морзянки (азбуки Морзе). Но очень скоро он понял, что это занятие не для него, и ушел из кружка. Борису хотелось чего-то другого, и он записался в планерный кружок городского аэроклуба. И даже ходил туда несколько недель. Курсантам в течение зимы преподавали устройство планера, теорию взлета, полета и посадки. А Борис думал, что это не будет так долго, что немного теории, и – летать! Ушел и оттуда.

В конце первого курса была спартакиада учебных заведений. Борис участия не принимал, и сидел вместе со своими товарищами на трибуне в качестве зрителя. Вдруг к нему подбегает организатор спартакиады от машиностроительного техникума, говорит, что не пришел какой-то парень, который должен был метать копьё и, чтобы команде не записали «баранку», т.е. не поставили ноль, уговаривал Бориса выступить вместо того парня. Времени на раздумья уже не было, т.к. по радио уже объявили соревнование метателей копья. Борису пришлось срочно переодеться и выйти на поле. Раньше он никогда копьё даже в руках не держал. Но Борис не мог позволить себе выступить плохо еще и потому, что не хотел опозориться перед девчонками на трибунах. Он вспомнил киножурнал «Новости дня», который начинался всегда кадрами новостроек, уборочной страды и, в том числе, кадрами спортсмена-метателя копья. Поэтому он как в киножурнале без разминки разбежался и, что было сил, метнул.

В результате у Бориса в позвоночнике что-то хрустнуло, его пронзила острая боль, и он упал. Но это было только начало. Самое страшное началось потом. Это называется травматический радикулит. Борис не мог двигаться, нагибаться, поворачиваться. И его уложили в больницу. Чего только врачи с ним не делали: и новокаиновую блокаду, по десятку страшно больных уколов вдоль позвоночника с обеих сторон, и облучение кварцевой лампой, и гальванотерапия, – ничего не помогало. Борис оставался в больнице.

А за окном бушевала весна, ребята гуляли, а он лежал на больничной койке. Настроение было препакостное настолько, что друзья принесли Борису книгу про советского летчика Алексея Маресьева, самолет которого был сбит, ноги летчика были прострелены и идти он не мог, поэтому он несколько суток полз по снегу в сильный мороз, обморозил ноги, которые ему ампутировали, когда он добрался до наших. Он преодолел себя, и стал летать на протезах вместо ног, продемонстрировав силу духа. Друзья решили таким образом поддержать Бориса.

Кроме того, весь мир с восхищением говорил о героическом подвиге советских юношей Асхата Зиганшина, Филиппа Поплавского, Анатолия Крючковского и Ивана Федотова. 16 16 См.: Правда. http://olden.rsl.ru/ru/networkresources Попавшие в беду, отторгнутые разбушевавшейся стихией от берегов родной земли, потерявшие всякую связь с миром, они 49 дней на небольшом суденышке носились по безбрежным просторам океана, в упорной борьбе преодолевая слепые силы природы. Из этой беспримерной борьбы юные советские герои вышли победителями, и ничто не смогло поколебать их духа, сломить их воли.

Примечательны были высказывания рядовых американцев. Моряк Джордж Келли говорил: «Я поражен, я не нахожу слов, чтобы выразить свое восхищение их геройством». «Русские, – заявлял рабочий по ремонту дорог Питер Фокс, – какие-то необыкновенные люди, на мой взгляд. Я знаю их еще по прошлой войне, когда мы вместе сражались в Европе. Помните их Сталинград? Помните, как они ломали спину Гитлеру? Это же чудеса! И сегодня эти чудеса, как видите, они продолжают. Я уверен, что эти мальчики так же вели бы себя и в бою. Русские, они, наверное, все такие!».

А я бы смог вот так же, как они? – думал Борис. Его выписали из больницы так и не долечив. Спина продолжала болеть. Летние каникулы продолжались. Родители отправили его в Пятигорск к бабушке Екатерине Ивановне, матери Тамары, полагая, что климат и перемена обстановки благотворно подействуют на сына. Они не ошиблись. Бабушка встретила внука приветливо. Устроила ему замечательную экскурсию на Домбайскую поляну, с ее экзотическими горами и лугами, целебными источниками и горным воздухом. По вечерам Борис выходил в город, любовался видами горы Машук, и даже поднимался на ее вершину по многочисленным тропинкам, и видел, как на склонах горы, ниже того места где останавливался Борис, лежали облака.

Несколько раз он ездил купаться на искусственное озеро на окраине города, и познакомился там с юной стройной и очень красивой девушкой Таней. У нее были аккуратно подстриженные коричневые волосы, карие глаза, опушенные темными длинными ресницами. Каждый вечер они гуляли в городском сквере «Цветник», и всякий раз, находясь рядом с Таней, Борис испытывал незнакомое прежде чувство какой-то необыкновенной радости и счастья. Когда их глаза встречались, Борис понимал, видел, что и Таня испытывает такие же чувства. Но наступил последний вечер, завтра Борис уезжал. Оба понимали неминуемость расставания. Они тихо и печально сидели в городском парке на скамейке, уже стемнело, горели фонари, жужжали какие-то насекомые, все было как в сказке, кружилась голова. Как-то непроизвольно их губы слились в сладком поцелуе. Такого нежного и восторженного состояния Борис не испытает больше никогда. Потому что это было впервые.

Борис вернулся в Орск. Ребята из группы 48 ММ в техникуме не только хорошо осваивали специальность, но и принимали активное участие в общественно-политической жизни. Все они были комсомольцами, имели активную жизненную позицию. И, в этом смысле, с интересом участвовали в художественной самодеятельности. При этом преподаватели им не мешали заниматься творчеством. Здесь большая заслуга директора техникума Рихтера. Ребята сами выбирали репертуар тех песен, которые будут петь на смотре, сами выбирали маленькие пьесы, интермедии, в которых играли, сами оформляли сцену, рисовали гуашью на белых сшитых простынях задник сцены, на котором в романтическом стиле изображались плотины ГЭС, таежные сосны и, конечно же, космические корабли. Оставались в техникуме иногда допоздна. Мало того, что им эти занятия доставляли огромное удовольствие, так они еще и занимали призовые места в конкурсах, как в отдельных жанрах, так и в целом.