Виктор Шаву - Ингрия. Единый регион. От Новгородской Республики до наших дней

Автор: Клавдий Лебедев (1852—1916)

Уже при московской власти Водская пятина была административно разделена на Корельскую (вдоль реки Волхов) и Полужскую (вдоль реки Луга) половины. При этом из-за удаленности столицы (Москвы), небрежности исполнителей и развала московитами местного самоуправления, при разделе земель возникла невероятная путаница. Часто оказывалось, что территория «пограничного» погоста (старая новгородская административная единица) делилась между двумя «половинами». А порой земли одного погоста делились и между двумя разными уездами. Так что и ситуация разделенности между исторически связанными территориями для нашей земли – не в новинку. Другое дело, довольно странно, когда это происходит в просвещенном XXI веке, а не во времена опричнины или смуты.

Ко времени Новгородской Республики относится и конфликт между Псковом и Новгородом, стоивший в конечном итоге для республики ее независимости. Казалось бы, долгое время города-республики мирно уживались и приходили друг другу на помощь в трудные периоды – и экономически, и политически.

Сейчас уже трудно установить, из-за чего именно между двумя вольными городами «пробежала черная кошка». Да, летописи фиксировали взаимные претензии по поводу того, кто должен вершить суд на Пскове и какому иерарху должен подчиняться глава псковской церкви. Но для нас, жителей XXI века, они выглядят явно недостаточными для того, чтобы Псков открыто отложился от Новгорода и предпочел войти в состав Московского княжества, отказаться от своего собственного вече и республиканского устройства – лишь бы именно от Новгорода не зависеть ни в чем, даже в мелочах.

Так или иначе, Новгород и Псков позже без проблем и на равных правах входили и в состав Московии, и Российской Империи, и одной губернии – Ингерманландской (Санкт-Петербургской), и Ленинградской области. Однако, когда в нулевые годы XXI века вновь зашла речь об укрупнении регионов, и Новгороду с Псковом предложили объединиться в один субъект Федерации, внезапно всплыли старые забытые разногласия из XV века. Причем, согласно опросам социологов, Новгородская и Псковская области готовы были объединяться с Петербургом и Ленинградской областью, но только – не напрямую друг с другом.

Поскольку Приневские земли испокон веков были спорными между Новгородской республикой и Шведским королевством, и они регулярно становились ареной многочисленных войн и приграничных конфликтов. Однако стоит помнить, что Великий Новгород контроля над этими территориями никогда не терял надолго. С приходом третьего игрока, Московского царства, ситуация резко изменилась.

С одной стороны, территории Водской пятины при московитах укреплялись с военной точки зрения. Были реконструированы крепости Копорье и Ям (Ямбург, ныне – город Кингисепп), Ладога и Корела (Кексгольм, ныне – город Приозерск). Строились новые крепости, наиболее мощная из них – Ивангород (1492 год).

С другой стороны, приписанная при Иване Грозным к земству, Водская пятина подвергалась опустошению и погромам со стороны опричнины. Резко изменился весь способ управления: при Господине Великом Новгороде князь был «служилым». То есть, не имел права владеть собственностью на территории Республики, самостоятельно собирать налоги и даже жить в пределах самого Новгорода. При этом он, говоря современным языком, выполнял функции одновременно министра обороны и министра иностранных дел.

При московских царях ситуация изменилась кардинально, народ бежал на север – за Белое море и даже в когда-то нелюбезную Швецию. Земли Приневья опустели, поля заросли лесом, несколько лет был неурожай и голод. А за ними, как водилось в средние века, пришла чума – «моровая язва» (так ее называли в летописях того времени).

Тем не менее, фактически не имея тылового обеспечения и поддержки со стороны местного населения, царь позволил втянуть себя в авантюру Ливонской войны. Которую вскоре и проиграл (1581 год, всего через 10 лет после новгородского погрома). Именно после этого шведский король Юхан III добавил к своему титулу: «Великий князь (герцог) Ингерманландии».

Стоит отметить, что Юхан III, пришедший к власти в результате дворцового переворота в 1568 году (он сверг своего старшего брата, короля Эрика XIV), неплохо разбирался в политике Ингерманландии и Финляндии. Дело в том, что герцогом (великим князем) Финляндским он был еще в царствование своего отца Густава Васы. Причем герцогом Юхан был вовсе не номинальным, проводил самостоятельную политику, в частности, его давним желанием было взять под контроль «русскую торговлю» на Балтике.

Юхан III (1537—1592), шведский король,

сын Густава Васы и Маргареты Лейонхувуд

Автор: Johan Baptista van Uther

Для этого он вступил в переговоры с польским королем Сигизмундом II Августом, с которым Швеция находилась в состоянии войны. Более того, Юхан женился на сестре Сигизмунда, Катерине Ягеллонке. И ссудил Польше крупную сумму денег, в залог которой получил семь замков в Ливонии. Шведский риксдаг (парламент) обвинил Юхана в измене и в 1563 году приговорил к смертной казни, но был помилован Эриком XIV, заменившим казнь заключением в замке Грипсхольм. И уже через пять лет Юхан бежал, сверг брата, сам стал королем и осуществил свою мечту: присоединил Ингерманландию к своей короне, лишив Россию выхода к Балтике.

Само название Ингерманландия, так же, как и Водская пятина, происходит от коренного государствообразующего народа. Правда другого, хотя и родственного води – финно-угорского племени инкери (в русской транскрипции – ижоры). Крещеного в православную веру, как и водь. И дружественного в свое время Великому Новгороду.

Кстати, большинство современных историков считает, что название «Ингерманландия» происходит от ижорского Inkerimaa – «Земля инкери» (maa – земля), с добавлением шведского корня «land» – тоже «земля». Таким образом, если это так, то мы имеем в этом названии некую исторически-лингвистическую тавтологию: Ингерманландия, получается, «Ижорской земли земля».

Впрочем, есть и более романтичная версия этого названия. Так, считается, что эти земли со столицей в Альдейгьюборге (Старая Ладога) были приданым принцессы Ингигерды, дочери шведского короля Олафа Шётконунга. Вышла замуж она, напомним, за великого князя Ярослава Мудрого (в шведских источниках – конунг Ярицлейв). Поскольку Ярослав в тот момент уже принял христианство, Ингигерда также крестилась и стала княгиней под именем Ирина. Похоронена она в Софийском соборе Великого Новгорода и причислена к лику святых как Анна Новгородская (под этим именем она приняла перед смертью постриг). А название земли Ингигерды – Ингерманландия, якобы, сохранилось с тех далеких времен.