Мария Видясова - Алжир у трёх дорог

Седьмого марта 1944 г. ФКНО издал ордонанс, который давал французское гражданство представителям алжирской элиты, имевшим заслуги перед Францией, а всему населению страны – право избирать 40 % муниципальных и генеральных советников. Большинство сторонников Фархата Аббаса согласилось с этой куцей реформой, но не он сам. Через неделю после издания ордонанса он создал ассоциацию «Друзья манифеста и свободы», а с 15 сентября 1944 г. выпускал газету «Egalité» («Равенство»).

Ассоциация «Друзья манифеста и свободы» привлекла к себе «улемов-реформаторов» и членов Партии алжирского народа, требовала создания федерации автономного Алжира с «обновленной антиколониалистской Францией. Однако усиление радикального молодежного крыла в Партии алжирского народа привело к появлению антифранцузских лозунгов, против которых возражал Аббас, и вызвало раскол внутри новорожденной ассоциации. Резко выступил против пресловутого ордонанса глава «улемов-реформаторов» Башир аль-Ибрахими, назвав его «шагом к ассимиляции, который народ не примет никакой ценой» [111].

Между тем позиция почти всех французов, даже самых «либеральных» по отношению к тунисским, марокканским или алжирским патриотам, состояла в том, что пока не время думать о реформах: «нам надо еще защитить империю» [112]. Де Голль выразил эту мысль с присущей ему яркостью речи: «Именно здесь, в Северной Африке, занялась заря французского обновления, именно Северная Африка стала для Франции средоточием ее сил и неиссякаемых надежд. Здесь возрождаются ее свободы. Здесь находится ее правительство, созданное для руководства войной. Здесь комплектуются первые части ее будущих армий». Так говорил он, выступая на площади Де Ла Бреш города Константина 12 декабря 1943 г. Эта его речь стала знаменитой, ибо в ней прозвучали слова: «Здесь, в Северной Африке, все население щедро проявило свою преданность Франции, и это. не только глубоко волнует Францию, но уже теперь ко многому ее обязывает. Да, именно обязывает, и в частности по отношению к мусульманскому населению Северной Африки. По соглашению с верховными правителями Марокко и Туниса и в соответствии с заключенными с ними договорами Франция обеспечила этим странам такой путь развития, по которому надо следовать, с каждым днем привлекая все больше и больше сторонников из числа лучших представителей местного населения.» [113].

Кто же они были с точки зрения де Голля и членов его окружения? Ордонансом от 17 сентября 1943 г. в Алжире учреждалась временная Консультативная ассамблея, на которую возлагалась задача «наиболее полно, насколько это позволяют существующие условия, выражать национальное общественное мнение». В нее вошли 52 представителя организаций Сопротивления, действовавших в метрополии и за ее пределами, 20 членов парламента бывшей Третьей республики, 12 представителей генеральных советов Алжира, в том числе Мухаммед Бен Джаллул (остальные – французы), а также дополнительные делегаты. Среди них пять от Алжира, три от Марокко и два делегата от Туниса [114]. Это крупный землевладелец и умеренный националист Тахар Бен Аммар и одиозный деятель правого крыла «колонистской партии» Казабьянка.

В августе 1944 г. Париж был освобожден, и в него переехало Временное правительство Франции (бывший ФКНО), а в Алжире 9 сентября Жорж Катру, который готовился к отъезду послом в Москву, был заменен на «полномочного посланника» Ива Шатеньо, сугубо гражданское лицо. Социалист, дипломированный историк, он часто бывал на Ближнем Востоке и, по словам Жюльена, симпатизировал мусульманам, имея среди них много личных друзей. Твердолобые колонисты увидели в нем угрозу и наградили его прозвищем Шатеньо Бен Мухаммед [115].

Однако ему было не суждено полностью проявить себя в качестве «либерального губернатора». Вторая мировая война закончилась в Алжире трагическим эпизодом, так называемой Сетифской резней. 8 мая 1945 г., когда почти весь мир праздновал День Победы, в Сётифе вспыхнули беспорядки, тотчас охватившие соседние деревни. Первоначально столкновения мусульман с европейцами унесли почти сто человеческих жизней, но в ходе широкой карательной операции погибли 6–8 тыс. человек. (Официальные данные). Приводились и более высокие цифры, ибо восстание длилось до конца мая и в той или иной мере охватило все департаменты Алжира.

События развивались следующим образом. 8 мая местные власти разрешили мусульманам Сётифа провести демонстрацию, но те вместо ожидаемых лозунгов во славу победы над гитлеризмом вооружились плакатами с надписями: «Да здравствует независимый Алжир!», «Долой колониализм!», «Свободу Мессали!», а иногда и «Долой компартию!». Полицейские пытались вырвать из рук демонстрантов эти плакаты, а один из них сделал выстрел. Большая часть толпы разбежалась, но самые упорные вступили в схватку с полицией, потом беспорядочно ринулись на улицы города, убивая или калеча ножами, топорами и тому подобными предметами случайных прохожих-европейцев. Так лишился обеих рук секретарь городской коммунистической ячейки. Убитых же в тот день было 27–29 человек. Но стоило спуститься ночи, как в город и его окрестности стеклись разбойные банды, объявившие обманным путем, что в городе Алжир уже воцарилось «арабское правительство». Нападая в основном на публичные здания и убивая чиновников, они не гнушались грабежом и насилием над женщинами. В итоге число убитых достигло 98, раненых – 150 [116].

Ответ центральных властей Алжира был жестоким и безжалостным. Хотя не более 5 % мусульманского населения департамента Константина приняли участие в беспорядках, на Кабилию обрушился град авиаударов, а в ее прибрежной части – корабельных залпов. Жителей деревень, зачастую совершенно невинных, каратели хватали и расстреливали без суда и следствия.

Под следствием военных трибуналов в ноябре 1945 г. оказались 4560 человек, в том числе 3696 – из департамента Константина, 505 – из департамента Оран и 359 – из департамента Алжир. В итоге были вынесены 1307 приговоров (99 смертных) [117].

Ассоциация «Друзья манифеста и свободы» была 15 мая запрещена. Фархат Аббас и его друзья были арестованы как возмутители беспорядков, хотя это была напраслина; их дело быстро развалилось. Причины же возникновения мятежа объясняли по-разному: то ли происки фашистов, то ли стихийный голодный бунт, то ли плохо спланированная и крайне неуместная по времени акция Партии алжирского народа. Однако все историки сходятся во мнении, что данное событие посеяло семена Революции 1 ноября 1954 г. или послужило ее «генеральной репетицией».

Выйдя на свободу, Фархат Аббас основал в марте 1946 г. Демократический союз алжирского манифеста (ДСАМ) [118]и вновь стал лидером борьбы за автономию Алжира. 2 июня того года ДСАМ завоевал 11 из 13 отведенных Алжиру мест в Учредительном собрании Франции. По окончании его работы (ноябрь 1946 г.) Фархат Аббас стал членом Собрания Французского союза (непрочный аналог Британского содружества наций). Однако отказ Учредительного собрания Франции принять законопроект об автономии Алжира вызвал разочарование алжирцев в ДСАМ, и хотя Аббас решил преобразовать его в партию, ДСАМ редел, потеряв 4 тыс. из первоначальных 7 тыс. своих активистов.