А. Уткин - Правда об Ираке или Битва в Месопотамии

Но зрелыми стали и сомнения. «Кумулятивный эффект американской экспансии – войны и последующие оккупации на Балканах, в Персидском заливе, Афганистане – в ходе войны с терроризмом; а также возможные будущие войны против Северной Кореи, Ирана, Сирии или с Китаем из-за Тайваня – будут иметь, полагает Кристофер Лейн, – нервирующий эффект на мощь Соединенных Штатов».

Вполне возможно, что Франция и Германия станут непосредственной целью американского давления, усугубляя расхождение двух материков. Тогда эти две страны (с ближайшими союзниками) неизбежно будут искать союзных связей с оттесненными историей Россией и Китаем. До сих пор Париж и Берлин демонстрировали весьма удивительную стойкость, не соглашаясь с Вашингтоном. И не случайно министр иностранных дел Франции Доминик де Вильпен сразу же после падения Багдада вылетел в Тегеран. У Европейского союза большое будущее. Создатель «евро» Роберт Мунделл полагает, что в Европейский союз вступят еще не менее пятидесяти государств – и все они в конечном счете перейдут на евро. Среди этих стран – все государства Центральной и Восточной Европы, Центральной Азии и даже некоторые государства Северной Африки. Евро станет подлинным соперником доллара. Европейская экономика будет расти быстрее американской. Европа остановит процесс уменьшения своего населения.

Европа, может быть, и напоминает кому-то Венеру (неспособную противостоять американскому Марсу), но в ходе подготовки войны в Ираке американцам никак не удалось уговорить «слабых европейцев» согласиться с ними в восприятии Ирака как угрозы и в необходимости блокировать эту угрозу силовыми методами. Европейцы с охотой цитируют все оценки, говорящие о преходящем характере американской гегемонии.

Таких, как, скажем, оценка, данная американским исследователем Чарльзом Купчаном: «Две необратимые тенденции свидетельствуют о том, что период однополярности не может длиться долгие десятилетия. Ни одна доминирующая держава не способна поддерживать свою мощь бесконечно. Со временем встанут к мировому могуществу другие державы. Диффузия экономического могущества происходит ныне быстрее чем когда-либо в истории. Ближайшим конкурентом Америки будет не некая отдельно взятая страна, а Европейский союз, который консолидирует ресурсы своих государств-членов». Европа уже превосходит Соединенные Штаты в торговле и финансах. В военной сфере Европа бесконечно отстает, но стремится несколько исправить положение созданием единых вооруженных сил. К 2025 г. Европа нагонит Америку (а позже оба региона ощутят растущую мощь Азии. Меняется сам характер американского интернационализма. «Однополярность покоится, – размышляет Купчан, – на существовании политического класса, который не только пользуется плодами доминирования, но готов предоставить свои ресурсы для поддержания всех „в строю“ и расходовать на поддержание этого доминирования». Но с окончанием холодной войны американское население – взятое в целом – не ощущает абсолютной необходимости нести расходы по полицейским функциям в масштабах всего мира. Нужно ли напрягать американское общество платить кровью и деньгами за поддержание глобального порядка. 11 сентября 2001 г. подняло патриотическую волну, но насколько продолжительна американская решимость. В период Тонкинской резолюции конгресса (август 1964 г.) американский народ готов был нести жертвы во Вьетнаме, но к концу 1960-х годов эта решимость иссякла. В отсутствие прямой и непосредственной угрозы Соединенным Штатам мобилизация общества на военные и паравоенные кампании будет все более сложным делом. Роль мирового полицейского сопряжена с очевидными жертвами. И в сегодняшней Америке интернационализм, по мере поступления сведений о новых жертвах в Ираке, теряет стойких сторонников. Вот уже сенатор-демократ Эдвард Кеннеди говорит об Ираке как о «не том месте», где следует прилагать американскую мощь.

Что мы видим в результате? Совместите подъем Европы и Азии с упадком энергичного интернационализма в Соединенных Штатах, и вам станет ясно, что доминирование Соединенных Штатов в мире не может продержаться бесконечно долго.

Но повстанческая борьба продолжалась с растущей интенсивностью, и впервые открыто встал вопрос о выводе американских воинских частей. Даже такие приверженцы войны как Джереми Бремер, в конечном счете выступили категорически против: «Продолжать широкомасштабные военные действия была бы ошибка исторических размеров. Это означало бы поражение американских интересов не только в Ираке, но и в более широком регионе. С другой стороны, это привело бы к поддержке террористов повсюду» [252].

В апреле 2006 г. несмотря на все противоречия, шиитские лидеры первоначально договорились между собой и решили заменить Джаффари на Нури аль-Малики. Курдам и суннитам ничего не осталось, кроме как признать Малики, которого они справедливо воспринимали как негибкого и преданного своей фракции. Главное для шиитов было и остается сохранить контроль над министерством внутренних дел. Ради этого министерства шииты в мае 2006 г. готовы были даже передать министерство обороны какому-нибудь технократу с нейтральными взглядами.

Правящая коалиция представляет собой нечто большее, чем союз шиитов с курдами – так было при Ибрагиме аль-Джавахери, так же пролегает главная линия иракской внутренней политики Малики. Прошиитский Багдад стал демонстративно игнорировать действия курдов на севере. В ответ курды дали согласие на основные инициативы центрального правительства. Что до суннитов, то им будут даны несколько министерских постов – но шииты никак не настроены делать крупные уступки суннитам.

Президент Буш продолжал и продолжает стоять жестко на линии борьбы с повстанческим движением, называя террористами тех, кто борется, собственно за независимость своей страны. В сентябре 2005 г., выступая в ООН, Буш сказал: «Или мы дадим шанс надежде, или насилие распространится еще шире».

Американский народ довольно долго ждал обещанного в Ираке: уничтожения ОМП, строительства демократического общества. Можно сказать, что вплоть до перевыборов президента Буша население Америки сохраняло иллюзии, поддерживаемые государственной машиной. Но терпение любого народа не безгранично и вскоре после начала второго срока Буша в 2005 г. началось общенациональное осмысление того, что начиналось так лихо. Прежде всего следовало решить вопрос, какого рода сопротивление встречает американская армия в Ираке, где каждый месяц гибнет от 500 до 1000 человек?