Иосиф Сталин - Том 18

Понятно, что Советское правительство не могло примириться с такой ситуацией и было вынуждено отозвать своих гражданских специалистов из Югославии.

3. О Велебите и других шпионах в аппарате министерства иностранных дел Югославии. Неточное заявление товарищей Тито и Карделя о том, что они, Тито и Кардель, при встрече с товарищем Молотовым ограничились в своих сомнениях «в отношении Велебита только замечанием о том, что им в отношении Велебита не все понятно». На самом деле в разговоре этих товарищей с товарищем Молотовым речь шла о том, что Велебита подозревают как английского шпиона. Кажется очень странным, что товарищи Тито и Кардель устранение Велебита из аппарата министерства иностранных дел идентифицируют как его гибель. Почему Велебита нельзя устранить из министерства иностранных дел, но не погубить его? Странно также заявление товарищей Тито и Карделя о причинах сохранения за Велебитом поста первого помощника министра иностранных дел: выходит, что Велебит не снят с поста первого помощника министра иностранных дел именно потому, что его проверяют. Разве не было бы более правильным снять Велебита с вышеупомянутого поста именно потому, что его проверяют. Откуда взялась такая болезненная доброжелательность к английскому шпиону, который к тому же непримиримо враждебно относится к Советскому Союзу?

Но Велебит не единственный шпион в аппарате министерства иностранных дел. Советские представители несколько раз говорили югославским руководителям о югославском после в Лондоне Леонтиче как об английском шпионе. Непонятно, почему этот прожженный английский шпион до сих пор остается в аппарате министерства иностранных дел Югославии.

Советскому правительству известно, что на английскую разведку, кроме Леонтича, работают еще три сотрудника югославского посольства в Лондоне, их фамилии еще не установлены. Советское правительство за это заявление несет полную ответственность. Непонятно также, почему посол США в Белграде ведет себя как хозяин в стране, а его «информаторы», число которых растет, разгуливают на свободе?

Непонятно и то, что друзья и родственники палача югославских народов Недича так легко и удобно разместились в государственном и партийном аппарате Югославии.

Должно быть понятным, что Советское правительство — в случае если Югославское упрямо будет проявлять нежелание очистить аппарат министерства иностранных дел от шпионов будет воздерживаться от открытой переписки с Югославским правительством через югославское министерство иностранных дел.

4. О советском после в Югославии и Советском государстве. В своем письме от 13 апреля 1948 года товарищи Тито и Кардель пишут: «Мы считаем, что он (советский посол) как посол не имеет права ни от кого просить сообщений о деятельности нашей партии. Это не его работа». Мы считаем, что это заявление товарищей Тито и Карделя в своей основе неверно антисоветское. Как видно, они советского посла, ответственного коммуниста, который в Югославии представляет коммунистическое правительство CCCP в югославском коммунистическом правительстве, приравнивают к обычным буржуазным послам, к обычным чиновникам буржуазного государства, задача которых подрывать основы Югославского государства. Трудно понять, как товарищи Тито и Кардель смогли докатиться до такой нелепости. Понимают ли они, что такое отношение к советскому послу означает отрицание дружественных отношений между СССР и Югославией? Понимают ли они, что советский посол, ответственный коммунист, представитель дружественной страны, которая освободила Югославию от немецких оккупантов, имеет не только право, но и обязанность время от времени говорить с коммунистами Югославии о всех вопросах, которые их только могут интересовать? Как можно подвергать сомнению эти простые и элементарные вещи, если, конечно, стоять на позициях дружественных отношений с Советским Союзом.

Для того, чтобы товарищи Тито и Кардель знали необходимости сказать, что мы, в полной противоположности югославской схеме, не считаем югославского посла в Москве простым чиновником, не приравниваем его к буржуазным послам, не отрицаем его «право требовать от кого-либо сообщений о деятельности нашей партии». Став послом, он не перестал быть коммунистом. Мы относимся к нему как к товарищу и коммунистическому деятелю. Он между советскими людьми имеет знакомых, приятелей. «Собирает» ли он данные о деятельности нашей партии? Вероятно, «собирает». Ну и что, пусть «собирает». У нас нет причин скрывать от товарищей недостатки в нашей работе. Мы и сами раскрываем наши недостатки с целью их ликвидации.

Мы считаем, что такое отношение югославских товарищей к советскому послу нельзя считать случайным. Оно проистекает из общей позиции Югославского правительства, опираясь на которую югославские руководители часто не видят разницы между внешней политикой СССР и внешней политикой англо-американцев, индентифируют советскую внешнюю политику с внешней политикой англичан и американцев и считают что Югославия должна вести в отношении Советского Союза такую же политику, какую она проводит в отношении империалистических государств — Великобритании и США.

В этом отношении очень характерным является выступление товарища Тито в Любляне в конце мая 1945 года, в котором он сказал:

«Говорилось, что эта война — справедливая война, и мы ее за такую считали. Но мы не требуем и ее справедливого окончания, мы требуем, чтобы каждый у себя был хозяином; мы не хотим платить по чужим счетам, мы не желаем быть разменной монетой, мы не хотим чтобы нас впутывали в какую-то политику, связанную с разделом сфер интересов».

Это было сказано в связи с вопросом Триеста. Как известно, после ряда территориальных уступок, которые Советский Союз вырвал у англо-американцев, они вместе с французами отклонили предложение СССР передать Триест Югославии и заняли Триест своими войсками, которые находились в Италии. И так как были исчерпаны все другие средства по передаче Триеста Югославии, Советскому Союзу не оставалось ничего другого, кроме как начать войну против англо-американцев из-за Триеста и занять его силой. Югославские товарищи должны были знать, что СССР после только что закончившейся кровопролитной войны не мог пойти на новую войну. Но все-таки этот случай вызвал неудовольствие югославских товарищей, что отразилось и в выступлении товарища Тито. Заявление товарища Тито в Любляне о том, что Югославия «не будет платить по чужим счетам», что она «не будет разменной монетой» и Югославия не хочет, чтобы ее «впутывали в какую-то политику раздела сфер интересов», было направлено не только против империалистических государств, но и против СССР. И при этом отношение товарища Тито к СССР, в данном случае, ничем не отличалось от его отношения к империалистическим государствам, ибо он не подчеркнул разницу между СССР и империалистическими государствами.