Сергей Чернышев - Кризис? Экспансия! Как создать мировой финансовый центр в России

Но поскольку деньги, на первый взгляд, одинаковые, соблазн их перетекания огромен. Деньги вообще текучая масса. Деньги – как воздух: текут и заполняют все. Индульгенция – пожалуйста, рукопись – пожалуйста, турбина – тоже пожалуйста.

Сам оборот денег вызывает немалые издержки (включая расходы на эмиссию, хранение, учет, печатание наличных денег, транспортировку, утилизацию, воровство и ошибки). При этом никаких материальных ценностей в процессе оборота денег не производится. И это первый источник инфляции.

Второй источник – оборот денег в качестве инструментов в контуре прав и в контуре капитала.

Деятельность с обменом прав, обменом товаров и обменом капиталов – это абсолютно разные типы деятельности, которым соответствуют разные контуры обмена. Но когда они обслуживаются одними и теми же деньгами, на стыках возникают искрение, пропажи, потери, которые также приводят к инфляции.

Эмиссию-то вы произвели правильно. Но при этом контуры запутаны. Кто-то продал лишнюю нефть за доллары, доллар втек сюда, начал давить на рубль, рубль падает, вы его вынуждены поддерживать, поэтому вам пришлось допечатать рубли. Вы их допечатали не потому, что вам нужно обслуживать внутренний оборот в рублях, а потому, что вам нужно «съесть» эту дурацкую долларовую массу, привезенную извне. Ей здесь делать нечего, она ничего обслужить не может.

Тогда Центробанк съедает эти доллары, выпихивает рубли, и потом мы удивляемся, что рубли инфлируют. А чего им не инфлировать, если они ничего не обслуживают? Если они обслуживают издержки шлюзов, издержки того, что два контура решили слиться.

Раньше это было неизбежно, потому что было очень дорого построить шлюзы, создать быстрый компьютерный учет различного рода прав либо инвестиционных проектов, и приходилось отдавать эту функцию рублю, платя за это инфляцией. Но сегодня, когда мы можем сознательно выстроить все цепочки и связи, плата может быть в десятки, сотни раз меньше. Сегодня стоимость обслуживания депозитарного центра в буквальном смысле в сто раз дешевле, чем если бы каждый торговец ценными бумагами вел всю документацию у себя, и у него была б такая жизнь, как сегодня у прокурорских, когда в суд приносят такое количество папок, что прочесть их физически невозможно. И поэтому там в деле можно написать что угодно, любую клевету – по принципу анекдотической фразы из дипломной работы в техническом вузе: «а гайки делаем из стекла, потому что эту хрень все равно никто не читает» – под дипломом «5» и подписи членов госкомиссии.

Вести – это на самом деле учетные инструменты обращения капитала, не предназначенные для выхода в наличность. Да, при определенных обстоятельствах они должны частично конвертироваться в обычные деньги, и на этих шлюзах возникает единственный риск, призрак инфляции.

Но если проект стандартен, если в нем рождается добавленная стоимость, то эта добавленная стоимость, обмененная на потребительский рубль, не увеличивает инфляцию, а снижает ее. Дефлятором могут быть только инвестиционные вести, перетекающие в денежный контур.Вести являются единственным фактором дефляции, поскольку мы выдаем на рынок добавленную стоимость б о льшую, чем стоимость потраченного капитала в денежной форме!

При этом чаще всего предпринимателю не требуется всю добавленную стоимость зафиксировать в деньгах. Он добавляет стоимость N, а просит откэшировать через денежный шлюз n – на булавки, на еду, на яхту… Но б о льшую часть добавленной стоимости предприниматель пустит в новый инвестиционный проект, т. е. оставит в вестях. А на рынок, который обслуживается деньгами, поступит товаров на б о льшую стоимость, чем ранее привлечено в виде капитала.

Инфляция – когда денег больше, чем товаров. А у нас будет наоборот: товаров больше, чем денег, обслуживающих их оборот. Значит, цена товаров должна падать, и, что важно, – без снижения их количества.

При этом новый, инвестиционный, контур не отменяет задачи центрального денежного контура: ЦБ каждый день регулирует объем эмиссионных денег – либо скупает деньги, либо эмитирует, например в целях поддержания валютного паритета. Объем каждый день дышит.

Во время обращения товаров и денег их количество уменьшается за счет издержек самого обращения. В обычной экономике эти потери компенсируются все возрастающей денежной массой. А нужно создать обратную ситуацию: когда товаров, претендующих на обслуживание рублем, выбрасывается больше, чем имеется для того рублей. Тогда включается в игру эмиссионный центр: не хватает денег – добавь, это не страшно. И стране легко объяснить: цены упали, потому что проекты дают результаты, товаров становится больше, при этом часть добавленной стоимости инвестируется в новые процессы. Товары произведены и пошли в потребление, а собственно денег на их производство было потрачено намного меньше их нынешней денежной стоимости.

Сегодня же в уродливой экономике производитель требует живой кэш, клиентские деньги, собранные в банках. Он говорит банку: «физики» подождут, дай на время мне. И банк дает. Производитель вкладывает их в длинный инвестиционный цикл. Когда-нибудь они действительно отобьются. Но за это время естественная убыль первых денег приведет к тому, что деньги на выходе к деньгам первоначальным будут иметь другое отношение. Марксова цепочка: деньги – товар – деньги`. Причем деньги` учитывают не только добавленную стоимость, но и потери в результате трансакционных издержек – это впервые сформулировал Коуз.

Потеря денег во время цикла обращения и производства товаров и есть та самая инфляционная составляющая, с которой надо разобраться раз и навсегда!

Материально потери нет, нет убытка, новый товар действительно производится, он действительно имеет новый спрос. Получается глупость: как же так, произвели новый товар из леса, дерево росло, мы его не сами делали, да и руду Бог создал. Пусть мы кору содрали, дерево распилили, но основное же взяли из природы готовым. Отчего тогда инфляция?

Инфляция – это неправильно выстроенная система отношений людей и их финансовых инструментов по поводу пиления бревен. Это плата за нашу глупость, за нашу плохую организованность.

Когда мы разведем эти контуры, когда обнаружим, что в проектной деятельности могут вращаться бревна и цемент, измеренные в инвестиционных попугаях, и что для этой деятельности потребуются ресурсы, лишь малой частью которых будут привычные нам деньги – за которые мы привыкли есть, пить, стричься, мыться, платить взятки и т. п. – вот тогда на потребительском рынке появятся товары, для приобретения которых станет не хватать денежной массы. Вот тогда эмиссия будет способствовать потребительскому росту, а не инфляции. Эмиссия станет радостным событием. Эмиссия на падающих ценах и будет означать реальный рост ВВП, реальный рост благосостояния, главный показатель эффективности экономики .