Харро фон Зенгер - Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2

Политическое использование стратагемы 21, похоже, не ограничено той или иной культурой. В августе 1996 г. в одном из интервью немецкого министра финансов Тео Вайгеля спросили: «Господин министр, этим летом все только и говорят о налогах. Свободная демократическая партия (СвДП) особо суетится, требуя еще в этот срок созыва Законодательного собрания существенного уменьшения подоходного налога. Осуществимо ли это?» Вайгель: «Нет, СвДП только рождает иллюзии. Коалиция в апреле постановила приступить к налоговой реформе с первого января 1999 года. Пока же все остается по-прежнему. Очевидно, у СвДП короткая память. Либералы взялись за старое дело: давать обещания, не неся при этом никакой финансово-политической ответственности. Я сам считаю такие обещания несерьезными. Подобными делами я не занимаюсь» (Бильд. Гамбург, 17.08.1996, с. 2).

Примечательно, что Вайгель характеризует предложения СвДП как «несерьезные». «Хитрыми» он их не называет. Однако хитроумие со стороны СвДП ничем не отличается от хитроумия тайваньской оппозиционной партии. СвДП пользуется громогласным обещанием — министр финансов, который не может или не желает его выполнить, попадает впросак. Взоры всех оказываются прикованными к сброшенной СвДП золотистой оболочке — предложению существенного уменьшения подоходного налога, — поначалу исполненные ожидания, затем разочарования и недовольства в отношении министра финансов. Никто не порицает СвДП, которая таким поведением смогла снять с себя всякую политическую ответственность. То, что предметом стратагемного анализа оказалась СвДП, дело случая. Просто ее пример показывает вездесущность самих стратагем.

Тайваньское правительство отвергает предложенную Китайской Народной Республикой формулу «одно государство — две системы» (см. 25.18), в соответствии с которой Тайвань становится особым административным районом под юрисдикцией единого Китая, но имеет право сохранять свой капиталистический строй довольно длительный срок. Такая постановка вопроса вызывает у многих тайваньских политиков раздражение. Среди прочего им не нравится, что вместо действительно независимого государственного образования должен появиться особый административный район в рамках обширного государства. Взамен столь наглого требования властей КНР тайваньское правительство выдвинуло формулу «одна страна — два правительства». Эту формулу подверг жесткой критике пекинский журнал Фокус ["Шидянь»]. При этом, согласно тайбейской газете Единство (Ляньхэ бао; англ. United Daily News) от 11.06.1990, сообщающей большими буквами на первой странице о произведенном в Пекине залпе критики, не обошлось без стратагемы 21. Как видится китайской стороне, стоит Тайваню лишь признать самостоятельность своего правительства, как в урочный час «цикада сбросит свою чешую» и из формулы «одна страна — два правительства» вылупится то, чего как раз и добивались: создание независимого государства Тайвань с целью окончательного отделения от Китайской Народной Республики.

Как говорят, Мао не раз давал понять «банде четырех», что ей следует покончить с групповщиной. Но «банда четырех» представила эти указания перед народом в ином свете (см. стратагему 25), чтобы отвести от себя критические стрелы Мао. Здесь напрашивается сравнение с цикадной стратагемой 21 (Гуанмин жибао. Пекин, 31.10.1976).

На Западе в случае неудачи порой говорят: мы все-таки люди, а не машины. Поэтому человеку свойственно ошибаться.

Тем самым есть повод избежать критики. В Китае в статье под названием «37-я стратагема: притворство» Хуан Гоцзянь обличает чиновников, не желающих нести наказание за совершаемые ими ошибки, сваливая всю вину на волокиту (в Китае так говорят о «бюрократизме»). Ведь не они лично, а неладная волокита, то есть некий общий, частным образом не уловимый недуг всему виной! (Рабочая газета (Гунжэнъ жибао). Пекин, 9.02.1988).

«Бюрократизм, бюрократизм, чудесное средство спасти свою шкуру. Тем самым большое обращают в малое, а малое — в ничто [ «даши хуа сяоши, сяоши хуа у ши»]. Можно таким образом избежать ответственности перед высшими и отвертеться от обязательств перед низшими, говорит китайская мудрость» (Гунжэнъ жибао. Пекин, 9.02.1988, с. 2). Сходным образом строит свои доводы в отношении другого вопроса израильский знаток Ватикана профессор Серджио Ицхак Минерби, когда в обнародованном 16 марта 1998 г. ватиканской комиссией Святейшего Престола по религиозным отношениям с евреями документе под названием «Мы помним: размышления о Шоа [318]» (We Remember: A Reflection on the Shoah) усматривает стремление Ватикана не «подвергать взыскательной оценке саму Церковь и особенно роль папы Пия XII, а свалить всю вину на «сынов и дщерей» Церкви» («Einwände Israels zur Denkschrift des Vatikans» («Возражения Израиля по поводу письма Ватикана». Новая цюрихская газета, 18.03.1998, с. 2). Таким образом, не сама остающаяся незапятнанной «Церковь берет на себя вину, а отдельные христиане… ответственность сваливается на отдельных исполнителей» (Роман Арене (Arens), «Unzureichendes Bekenntnis» («Недостаточное признание». Базелъская газета, 17.03.1998, с. 2). Объективное несовершенство одного из общественных институтов ставится в вину отдельным личностям. Тем самым создается видимость улучшения состояния дел. Жертвуют людьми, орудиями, лишь бы отвлечь внимание. А дело, общественный институт остается без изменения.

Другая разновидность подобного рода использования стратагемы 21 состоит в том, чтобы жертву, например, властного звена (Funktionärsschicht) или учреждения (Institution) изобразить героем и тем самым отвлечь внимание от самого властного звена или учреждения. Например, в провинции Ляонин некий Ли Чжилинь из потребкооперации в течение двух лет боролся против необоснованных поборов санитарно-эпидемической службы, но стал жертвой репрессий. Хотя в итоге он и отстоял свои права, но совершенно разорился, так что его сыну пришлось бросить учебу, а жена и вовсе ушла от него. Пресса поведала о разыгравшейся трагедии, но выставила на передний план Ли Чжилиня, прославляя его несгибаемость таким вот выспренним слогом: «Здесь нашла выражение его вера в партию, вера в государство». А вот вопросы продажности и несовершенства органов правопорядка пресса поднять не удосужилась (Китайская молодежь (Чжунго циннянъ бао). Пекин, 5.11.1998, с. 2). Выпутаться из неприятной истории можно показным раскаянием, которое привлечет к себе всеобщее внимание. Так повела себя госсекретарь США Олбрайт, когда на выступлении в университете г. Атланта говорила, что «поддержка Соединенными Штатами Пиночета была «ужасной ошибкой» («Fall Pinochet bring die USA in Verlegenheit» («Дело Пиночета ставит США в неловкое положение». Базелъская газета, 9-12.1998, с. 6). О каких-нибудь мерах в отношении еще здравствующих американских чинов, ответственных некогда за совершенный Пиночетом переворот (см. 27.5), ничего не слышно.