Сергей Кара-Мурза - Хроника пикирующей России. 1992-1994

Уже заключены первые крупные сделки. Так, 70% акций автомобильного завода «Шкода» приобрела компания «Фольксваген», компания «Тунгсрам» в Венгрии куплена «Дженерал электрик». Польский завод по производству турбин «Земек» купил швейцарский концерн АББ («Файненшнл Таймс», 16 апреля 1991). Как пишет бывший помощник премьер-министра, чехословацкий ученый Оскар Крейчи, «национальное богатство провозглашено государственным, а с государственным правящая элита затем обращается как со своим собственным».

Председатель КПЧС П.Канис отмечает: «В Федеральном собрании есть прозарубежное лобби, которое стремится во что бы то ни стало принять законы о внесудебной реабилитации [возвращении собственности] и о «большой» приватизации. Это лобби в сущности защищает интересы иностранных, а не чехословацких граждан. Чтобы убедиться в этом, стоит только понаблюдать за ходом голосования в парламенте».

Сравнение советских программ перехода к рынку с тем, что происходит в бывших соцстранах, и особенно анализ законопроектов о приватизации, не оставляет сомнения в том, что путь иностранному капиталу открывается вполне сознательно. Во всех наших странах отечественный капитал пока что конкурировать не может.

Прислушаемся к тому, что пишет Кравчик: «Выдвигаемая до недавнего времени в качестве единственной концепция приватизации посредством продажи национального достояния иностранному капиталу влечет за собой превращение поляков в современных зулусов, которые будут работать, возможно, даже за оплату в валюте, на иностранных предприятиях. Ни один поляк, даже бывший министр промышленности Вильчек, не будет в состоянии вступить в конкурентную борьбу с ИГ Фарбен, Круппом, Зингером, Дюпоном или ИБМ. Когда «большая распродажа» будет завершена, на месте потенциального польского капитала останется только пустыня. Это будет крупная сделка между государственной бюрократией и иностранным капиталом. И предотвратить ее надо стараться всеми силами, если мы чувствуем ответственность за судьбу будущих поколений» (с. 159).

Во всех странах распродаже национальной промышленности предшествовал период «реформ» — приведение этой промышленности в состояние разрухи и банкротства. Те, кому приходилось еще три-четыре года назад бывать в ГДР или Чехословакии, знают, что эти страны имели вполне благополучную экономику, которую при бережном отношении можно было быстро оздоровить. На сегодняшний же день 70% всех предприятий Чехословакии неплатежеспособны: в их ворота стучится беда банкротства. К 1 февраля 1991 года объем отложенных платежей составил 77,6 млрд. крон, причем финансовое положение не смягчается, напротив, усугубляется: только за январь неплатежеспособность возросла на 50%.

Политика центра, заявил на заседании клуба социал-демократов и левой группировки «Конвент» в Брно представитель тракторного завода Р.Киллар, характеризуется не совсем чистыми помыслами. Не исключено, что в жизнь воплощаются намерения положить на лопатки коммерчески преуспевающие предприятия, а потом продать их за бесценок.

Прижатое к стене, министерство финансов ЧСФР дало понять, что оно действует в рамках предписаний, рекомендованных Международным валютным фондом. После диктата Советского Союза, заявил на страницах газеты «Лидове новины» председатель Чехословацкой конфедерации профсоюзов Р.Ковач, нами теперь правит Международный валютный фонд. Братиславская молодежная газета «Смена» поставила перед министром финансов Словакии М.Ковачем такие вопросы: известны ли вам условия, на которых МВФ предоставил недавно Чехословакии кредит в размере 1,7 млрд долл.? И как могут депутаты Федерального собрания, не зная условий, выдвинутых Фондом, утверждать важные экономические законы?

Министр признался, что он не знаком с текстом-оригиналом соглашения. Читал только проект, направленный в федеральное правительство. В нем предусмотрены обязательные меры — девальвация кроны, либерализация цен, повышение цен на газ, отопление. Иначе говоря, меры, принимаемые сейчас правительством, заранее определены и выверены Международным валютным фондом.

Сильно ли отличаются наши народные депутаты от своих чехословацких коллег?

Разумеется, невозможно поверить, что среди советских либеральных рыночников велико число тех, кто сознательно готов за небольшую долларовую взятку способствовать распродаже национального достояния народов СССР. Очень многие интеллигенты искренне уверены в том, что по ту сторону границы царит приоритет «общечеловеческих ценностей» над приземленными интересами рынка. И этим чистым душой интеллигентам бесполезно что-либо доказывать, пока они не познают законы рынка на своей собственной шкуре — и тогда они начнут пополнять ряды левых террористов, метать бомбы в министров и отравлять водопроводы. Мстить обществу, которое сами же обманывали своими утопиями.

Но пока что в общественном сознании господствует убеждение, что «заграница нам поможет». Тем, кто может на минуту стряхнуть с себя религиозный рыночный экстаз и опереться на здравый смысл, полезно рассмотреть наиболее чистый эксперимент, который провела история — раскрытие экономики ГДР.

Этот случай можно взять за эталон максимально благоприятного, фактически братского отношения сильной рыночной экономики к открывшейся ей бывшей соцстране. Ни к полякам, ни к русским, ни к узбекам никто так бережно и чутко не отнесется, как отнеслись западные немцы к своим братьям по крови, воссоединения с которыми они жаждали сорок пять лет. Это очевидно. В Германии действительно имелось общенациональное желание помочь — но была и примесь неизбежного в рыночной экономике желания нажиться. Что же возобладало, каков экономический результат братания?

В бывшей ГДР объем выпуска промышленной продукции в 1990 г. снизился по сравнению с 1989 г. почти на 30%. Особенно велик спад производства в металлургической (38%), пищевой (34,6), текстильной (33,5), промышленности стройматериалов (32,2) и химической промышленности (30%). В 1991 году спад продолжится и объемы производства по сравнению с 1990 г. уменьшатся в целом еще на 20% (в тяжелой и легкой промышленности на 33%, в горнодобывающей и перерабатывающей на 40%).

Распад производства привел к катастрофическим последствиям в социальной сфере. Большинство восточногерманских компаний резко сокращает число работающих, в результате наблюдается быстрый рост безработицы. По свидетельству Федерального ведомства труда, в феврале 1991 г. полностью безработных насчитывалось 800 тыс. человек. Еще около 2 млн заняты частично — трудятся неполный рабочий день. Таким образом, около 40% рабочей силы бывшей ГДР являются сейчас либо безработными, либо «заняты на кратковременной работе, но, по сути, не проводят на работе ни одного часа».