Виталий Петрусенко - Эхо выстрелов в Далласе

Работа СКРУ не обошлась без «маленького скандальчика». Но конгрессмены — члены СКРУ узнали о нем постфактум из газеты «Вашингтон пост» в июне 1979 года, когда специальная комиссия по расследованию убийств была уже распущена. Расскажем обо всем по порядку.

К сейфу с наборным замком, в котором хранились «рыскающая пуля», фотографии и рентгеновские снимки мертвого тела президента Кеннеди, имели допуск несколько сотрудников комиссии. В июле 1978 года один из них, не закрыв двери сейфа, покинул комнату, а когда вернулся, то застал там человека, ворошившего одну из папок в сейфе. Сразу же было доложено о случившемся главному советнику и административному директору СКРУ Роберту Блейки. Но схваченный с поличным отрицал все напрочь. На фотографиях тела президента, папке с рентгеновскими снимками, на двери сейфа были обнаружены отпечатки пальцев этого человека, и тогда он признал, что копался в сейфе. Пойманным оказался сотрудник ЦРУ Реджис Блэхут, прикомандированный к СКРУ для связи с разведывательным ведомством и для охраны документов ЦРУ, переданных в распоряжение комиссии.

Блейки не сообщил об этом ни одному из членов СКРУ, хотя случай был экстраординарный. Из газетных отчетов следует, что он взял на себя выяснение отношений с разведкой. В обмен на молчание Блэхут был уволен, его непосредственные начальники получили выговоры, а ЦРУ представило Блейки какие-то материалы из своих архивов, которых до этого он безуспешно добивался. Замяли много вопросов, в частности и такой, зачем потребовалось Блэхуту вырывать из папки фотографии головы покойного президента.

Когда «маленький скандальчик» всплыл в июне 1979 года в печати, директор ЦРУ С. Тэрнер отмежевался от Блэхута, заявив, что тот «действовал в одиночку и из любопытства». Поначалу Блэхут тоже придерживался этой версии, однако прижатый вопросами корреспондентов, сменил песню. «Есть другие вещи, которые связаны с этим, но сказать о них означало бы повредить кое-чему». На вопрос, что он имеет в виду, Блэхут ответил: «Я дал ЦРУ письменную клятву хранить тайну. Я не могу обсуждать это…»

С подобными ответами как-то не вяжется последующая версия ЦРУ о возможной причине «набега» Блэхута на сейф. Был пущен слух, что он хотел украсть фотографии головы покойного президента, чтобы подзаработать на них, продав каким-нибудь органам печати.

Независимые расследователи связывают «любопытство» Блэхута с давним подозрением, что некоторые фотографии, как и рентгеновские снимки, были фальсифицированными (вспомним подозрение Лифтона, что съемки производились и после официального окончания вскрытия). Не эти ли фальсифицированные фотографии и рентгеновские снимки имел задание «изъять» из папок и конвертов Блэхут? В июле 1978 года те, кто действовал руками Блэхута, еще не знали, какой будет реакция СКРУ на гипотезу Лифтона о «перекройке» тела. От тех, кто следил за Лифтоном, не могли ускользнуть его продолжительные беседы с Блейки, с сотрудниками СКРУ Пэрди и Флэнаганом, занимавшимися вопросами бетесдовского вскрытия тела президента. Следившие как огня боялись настоящего расследования «перекройки», тем более что министр обороны Браун разрешил свидетелям вскрытия давать показания. Но опасения оказались напрасными.

Специальная комиссия конгресса по расследованию убийств столкнулась с фактами и оценками, которые поставили перед ней труднейшие вопросы. Как прореагировать на вывод своей группы медицинских экспертов во главе с доктором Баденом об «изъянах», допущенных при вскрытии? Что делать с гипотезой Лифтона о «перекройке» трупа, которая, если вызвать на слушания в специальной комиссии людей, наблюдавших необычные «происшествия» в секционном зале, может подтвердиться?

СКРУ не собиралась вникать в эти вопросы, но и отмахнуться от них так просто она не могла. Было принято двойственное решение, характерное для всего стиля работы специальной комиссии конгресса.

Упоминавшиеся выше сотрудники СКРУ Пэрди и Флэнаган изложили в своей интерпретации некоторые факты в докладе, помещенном в седьмой том документов специальной комиссии. Они писали: «Имеется значительное расхождение в различных отчетах о характере ран президента… Описание ран врачами в Парклэндском мемориальном госпитале отличается от описаний в заключении о вскрытии, а также от того, как выглядят ранения на фотографиях и рентгеновских снимках. Далее, докладная агентов ФБР Сайберта и О'Нейла упоминает о «хирургической операции» на голове, которая была очевидна по прибытии тела для вскрытия; тем не менее известно, что никаких хирургических операций не производилось».

После такого, в общем, многообещающего начала сотрудники СКРУ выливают ушат холодной воды на головы тех, кто поспешил поверить, что вот сейчас-то все и начнется. «Если врачи, совершавшие вскрытие, правы, тогда парклэндские медики не правы, и они либо лгут, либо ошибаются… Не кажется вероятным, что они лгут… С другой стороны, представляется возможным, что персонал Парклэндского госпиталя мог ошибиться».

Наконец, Пэрди и Флэнаган подходят к гипотезе Лифтона. «Теоретически возможно также, что как парклэндские, так и бетесдовские медики правы в своих наблюдениях и что фотографии и рентгеновские снимки точно отражают наблюдения врачей, производивших вскрытие. Это могло произойти, если кто-то изменил труп, пока он перевозился из Парклэндского мемориального госпиталя в бетесдовский военно-морской госпиталь. Это, однако, крайне невероятно или даже невозможно. Агенты секретной службы проявляли постоянную бдительность при перевозке тела из Парклэнда в Бетесду и заявили, что никто не изменял труп. Кроме того, если бы такое изменение и произошло, вероятно, люди, присутствовавшие на вскрытии, заметили бы его; в таком случае они злоумышление исказили свои наблюдения… это вряд ли возможно».

И напоследок составители доклада еще раз «проезжаются» по медикам из Парклэндского госпиталя, указывая: «кажется более вероятным, что наблюдения парклэндских врачей были ошибочными». Да, трудно было Пэрди и Флэнагану свести концы с концами, спасая тонущее, как утлое суденышко, заключение военных патологоанатомов-фальсификаторов о вскрытии.

Посмотрим теперь, как выкручивались составители заключительного доклада СКРУ.

«Определение числа и расположения президентских ран, — говорится в этом документе, — критически важно для разрешения вопроса, сколько было убийц — один или больше. Секретность, окружавшая процедуру вскрытия, породила значительный скептицизм в отношении выводов комиссии Уоррена. Беспокойство не ослабевает в связи с тем, что власти вели себя далеко не искренне. Главный патологоанатом, проводивший вскрытие в госпитале ВМС, уничтожил свои записи, а комиссия Уоррена решила отказаться от изучения рентгеновских снимков и фотографий или позволить кому-либо еще их проанализировать. Решение комиссии положиться целиком на показания врачей исключило возможность создания своеобразного консилиума независимых медицинских экспертов, которые рассмотрели бы данные вскрытия и решили, соответствуют ли они выводам врачей в Парклэнд-ском госпитале и в Бетесде».