Владимир Брюханов - Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую войну

Он неизменно соблюдал правило вести одновременно лишь одну войну, за исключением Кавказской войны, завещанной ему и которую он не мог ни прервать, ни прекратить » [66] Декабрист М.С.Лунин. Общественное движение в России. Письма из Сибири. М.-Л., 1926, с. 25-26. .

Через полтора десятилетия подобные оценки пришлось пересмотреть: « Грустно-поучительное явление, что мы умели восстановить против себя не только Англию, но и императорскую Францию с конституционной Сардинией; и Австрию с ее Славянами, нашими братьями; и Турцию с нашими единоверцами. Наше veto не помешало Франции июльских дней [1830 года] продержаться 18 лет, Бельгии отделиться от Голландии, Саксонии, Ганноверу, Испании, Португалии, Дании и Сардинии изменить вопреки нам прежнюю форму правления; но это упорное и беспрестанно возобновляемое veto глубоко заронило всюду семена неприязни, которые теперь и приносят плод. Мы неохотно признали французскую империю, не хотели признавать обновленной Сардинии; и вот и та, и другая в войне с нами. Мы щадили Австрию и Турцию ради statuquo; и вот – Турция и Австрия против нас, ради своих Славян. Мы побоялись поддержать и Славян, и единоверных Греков, из уважения к мнимой законности; и вот Греки и Славяне, изверившиеся в нас, готовы броситься в объятия враждебного нам Запада. Мы нетерпимостью своей, гордостью и упорным консерватизмом всех подняли против себя, и народы, и правительства; даже единоверные и иноплеменные народы, даже строго монархические правительства, даже Австрию, одну из участниц священного союза » [67] [Н.А.Мельгунов]. Мысли вслух об истекшем тридцатилетии России. // «Голоса из России», кн. I, Лондон, 1856, с. 72-73. , – так писал известный либерал Н.А.Мельгунов в 1856 году.

Еще более серьезные перемены происходили в это время на фондовых биржах: « С момента, когда /.../ при Александре Николаевиче Россия в поисках новых рынков завоевывает Среднюю Азию, угрожая таким образом „жемчужине британской короны“, богатейший из финансовых рынков Европы, лондонский, захлопывается перед ней наглухо. И в 1870 годах русская кредитная, а следовательно и внешняя, политика переориентируется на германские рынки. Что удивительным образом совпадает с /…/ играми Бисмарка, провозглашенного /…/ Достоевским „единственным политиком в Европе, проникающим гениальным взглядом своим в самую суть фактов“ » [73] А.Л.Янов. Россия против России. Очерки истории русского национализма. 1825 – 1921. Новосибирск, 1999, с. 246-247. .

Поднимала голову и Франция. В сентябре 1873 досрочно закончились выплаты контрибуции и германские оккупанты были вынуждены покинуть Францию.

Еще в начале 1874 года германское правительство распространило по Европе циркулярную ноту, в которой подчеркивалось, что если Франция мечтает о реванше, то Германия не позволит ей выбрать для этого угодный ей час [74] А.Дебидур. Дипломатическая история Европы. 1814-1878. В двух томах. Ростов-на-Дону, 1995, т. II, с. 410. . Похоже, однако, что вскоре после этого германские планы и попали под угрозу срыва – в связи с неожиданным изменением позиции Александра II.

Успехи совместной российско-германской дипломатии разрядили прежнее враждебное отношение к России со стороны западных держав, и русский царь, отправившийся в апреле 1874 года в дипломатический вояж по европейским дворам (официально – на свадьбы, помолвки и юбилеи родственников), встречал повсюду теплое и заинтересованное отношение. В Англии, где он пробыл девять дней, он и королева Виктория клялись во взаимной дружбе и любви. Здесь же Александр II заявил, что отныне политика России заключается в сохранении мира в материковой Европе [75] А.Б.Широкорад. Указ. сочин., с. 176-177. . Результаты такого его настроения проявились ровно через год.

Кризис наступил весной 1875 года.

В феврале 1875 было объявлено об окончательном установлении во Франции республики – вместо временного правительства: наглядно демонстрировалась консолидация нации перед лицом внешнеполитических угроз.

В марте французское правительство утвердило введение четвертых батальонов во французских пехотных полках (увеличение пехоты на треть). Хотя законопроект долго обсуждался в парламенте и французской прессе, что не вызывало видимого беспокойства в Германии, но после его принятия влиятельные немецкие газеты – „Kölnische Zeitung“, „National Zeitung“, „Post“ – подняли крик об угрозе французского реванша.

Мнения в германском руководстве разделились: Мольтке был за немедленную превентивную войну, Бисмарк – против [76] М.Н.Покровский. Империалистская война. М., 1934, с. 31-32. .

Радовиц, приближенный Бисмарка, ездил в Петербург зондировать мнение России. Вернувшись в Берлин, он высказал на обеде у английского посла 21 апреля 1875 года французскому послу Гонт-Бирону прежнюю германскую сентенцию: « Если затаенной мыслью Франции является реванш, – а она не может быть иной, – зачем нам откладывать нападение на нее и ждать, когда она соберется с силами и обзаведется союзами ». Перепуганный французский посол немедленно донес об этом своему правительству. Последнее также заволновалось и конфиденциально довело об этом до сведения дипломатических канцелярий.

Неожиданно Франция нашла защитника в лице России. Император Александр II заявил французскому послу в Петербурге Ле Фло: « Если вы однажды будете находиться под серьезной угрозой, чему я не хочу верить, вы об этом очень скоро узнаете. Вы это узнаете от меня. У нас общие интересы, мы должны оставаться едиными ». Русское правительство снеслось с Берлином и Лондоном. Бисмарк дал отбой – неодобрения Лондона и Петербурга ему было достаточно, чтобы одержать верх над Мольтке и его сторонниками.

Этого Александру показалось мало: в сопровождении А.М.Горчакова он выехал в Берлин, и 11 мая, после свидания с Бисмарком, Горчаков заявил Гонт-Бирону: « Я вчера видел Бисмарка и могу вам подтвердить, что он мирно настроен и, следовательно, вы не должны опасаться с его стороны войны » [77] Р.Пуанкаре. На службе Франции. 1914-1915. М.-Минск, 2002, примечания, с. 712-713. . Но это было еще не все: Горчаков разослал из Берлина телеграмму российским посольствам за границей: « Отныне мир обеспечен » [78] С.Г.Пушкарев. Россия 1801-1917: власть и общество. М., 2001, с. 560. .

Вся Европа поняла происшедшее совершенно четко: Александр II и Горчаков публично приписали себе спасение Франции от войны, оскорбив тем самым Германию [79] А.Дебидур. Указ. сочин.. т. II, с. 415-418. .

Трудно оправдать такой промах Александра II.

Чем он был продиктован? По-видимому, причин было несколько.

Во-первых, тайная военная конвенция с Германией: вероятно, она обязывала воевать и Россию, причем в этой ситуации непосредственно против прежних победителей в Восточной войне – это могло показаться возвращением пережитого кошмара: ведь и на Балтике, и на Черном море их превосходство снова было бы бесспорным – флот союзной Германии тогда никакой роли играть еще не мог.