К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №18 от 04.05.2010

Чубайс бронзовеет, перевоплощаясь в памятник себе: «Я думаю, это сплав личной ненависти физиологической с ненавистью к тому, что я делал, что мои товарищи продолжают делать».

Ободрённый Сысоев тему развил: «Скажите, Анатолий Борисович, вот в СМИ, в общественном сознании бытует ассоциированный образ Вас как некоего виновника всех несчастий, которые случились с нашей страной после распада Советского Союза. Псевдо-патриотические ресурсы используют этот демонический образ с целью разжигания ненависти против Вас. Является ли покушение 2005 года на Вас следствием этой пропаганды?».

Адвокаты защиты дружно возражают против демонического образа, и судья соглашается снять вопрос.

Право допрашивать Чубайса переходит к стороне защиты.

Начинает Першин, адвокат Квачкова: «Почему Вы считаете, что данное покушение направлено именно против Вас?».

Чубайс раздраженно: «Потому что взрывали именно мой автомобиль».

Першин: «А откуда нападавшие могли знать, что Вы там находитесь, если об этом не знали даже Ваши охранники?».

Чубайс криво улыбается: «Охрана меня не видела, а нападавшие могли знать, исходя из простой логики».

Першин: «Кроме БМВ и Мицубиси какие-либо другие автомобили имели осколочные и пулевые повреждения?»

Чубайс уверенно: «Да, проезжавшие рядом».

Першин опровергает его уверенность: «Вам известно, что нет таких автомашин?».

Чубайс поперхнулся, бормочет что-то невнятное, на диктофоне не разобрать.

Першин: «Вы видели подсудимых на месте происшествия?».

Чубайс кривится: «Они в кустах сидели, мне не видно было».

Першин: «Является ли Ваша деятельность в Госкомимуществе направленной на благо России?».

Чубайс надменно: «Все мои действия направлены на исполнение моих должностных обязанностей».

Першин: «Безличные приватизационные чеки – ваучеры – тоже были направлены на благо России?».

Чубайс гордо встряхивает головой: «Да, безличные чеки позволили поднять благосостояние России».

Зал сдавленно стонет, нахлынувшие чувства сдерживает страх быть удаленным.

Переход допроса в политическую плоскость явно не входит в планы потерпевшего. В стане обвинения возникло броуновское движение протеста, судья уловила недовольство и запретила Першину задавать вопросы, пригрозив удалением из процесса. Коллегу попытались отстоять Закалюжный и Михалкина.

Михалкина озвучивает позицию стороны защиты: «Адвокату Першину было запрещено задавать вопросы, сформулированные его подзащитным и переданные ему в виде поручения. Судья вправе снимать заданные вопросы, но обязана требовать внесения вопросов в протокол судебного заседания. Считаем требование судьи незаконным».

В ответ из судейского кресла неожиданно слышится «Ой, Боже мой!». Но мольба к Всевышнему оказалась лишь минутной слабостью. Возражение защиты категорически отметается.

Подсудимый Миронов возвращает мысли Чубайса на Митькинское шоссе: «Потерпевший, на какой машине 17 марта Вы выехали из дома?».

Чубайс недовольно: «Я уже отвечал на этот вопрос. БМВ. Темная, черная «семерка».

Миронов: «Это была Ваша личная машина?».

Чубайс: «Она была служебная, принадлежала РАО «ЕЭС».

Миронов: «Действительно ли Ваша машина стоила 700 тысяч долларов, как сказал суду ваш водитель Дорожкин?»

Чубайсу денежный вопрос явно не по вкусу: «Я не готов отвечать за эти цифры, не знаю, возможно. Захочешь защититься от убийц – заплатишь».

Миронов: «Покупки такой стоимостью производятся без Вашего ведома?»

Чубайс демонстрирует могущество: «Конечно. В компании годовой оборот 40 миллиардов долларов».

Годовой оборот Миронова не сразил: «Скажите, Чубайс, а как осуществлялась Ваша личная охрана?».

Чубайс презрительно: «Эффективно».

Миронов не обращает на это внимания: «Я прошу назвать, сколько человек, машин сопровождения?».

Чубайс вынужден отвечать: «В тот момент, когда я ехал, была еще одна машина. И как я Вам сказал, и могу еще раз повторить, что я не знаю других машин сопровождения».

Миронов: «Это была машина так называемой разведки и осмотра местности, или это была все-таки машина сопровождения, осуществлявшая Вашу личную охрану?»

Чубайс уходит от ответа: «Мне непонятен вопрос, я не могу на него ответить».

Миронов: «На момент 17 марта 2005 года у Вас была личная охрана?»

Чубайс: «Нет».

Миронов: «Когда Вы передвигались по поселку Жаворонки, гаишники перекрывали там движение?»

Чубайс: «Да нет, ну что Вы!»

В этом месте напрашивается «Не верю!». Да и кто поверит, что в 2005 году Чубайс ездил на работу без личной охраны, если, как сам утверждает, ещё в 2002 году на него готовилось покушение, проплачивался киллер. О перекрытых дорогах в Жаворонках при проезде Чубайса присяжным на суде рассказывала жительница этих самых Жаворонков, свидетельница по делу. Показания её были еще свежи в памяти суда.

Миронов: «Вы останавливали машину сразу после взрыва?»

Чубайс осторожно: «Я уже отвечал на этот вопрос. Машина не остановилась после взрыва, она естественным образом потеряла ход».

Миронов: «После взрыва Вы лично слышали выстрелы?»

Чубайс раздражённо: «Я уже отвечал на этот вопрос. Вы пропустили, могу повторить».

Миронов настаивает: «Лично Вы слышали?».

Чубайс нехотя подчиняется: «Простите, это Вы не услышали. Я сказал, что я выстрелов не услышал».

Миронов: «Какая из машин, которые окружали БМВ, на момент взрыва находилась ближе к эпицентру взрыва?».

Чубайс: «Я же сказал, что в момент взрыва я не смотрел наружу, я смотрел в свой мобильный телефон».

Миронов: «Это по Вашей инициативе БМВ очень скоро вывели из разряда вещдоков и продали?»

Чубайс нервной скороговоркой: «Я не знаю, что она была выведена из разряда вещдоков, я только знаю, что она не подлежала восстановлению».

Миронов: «Если она не подлежала восстановлению, за сколько и для каких нужд она продана?»

Чубайс: «Понятия не имею. На запчасти, наверное».

Миронов: «Кто видел Вашу пересадку в другую машину, в Тойоту Лендкрузер?».

Чубайс: «Ну, естественно, мой водитель, мой помощник, милиционер, который находился рядом. Все видели».

Миронов: «Вы считаете себя потерпевшим?»

Чубайс с пафосом: «Конечно».

Миронов удивлённо: «Почему?».

Чубайс в порыве благородного негодования: «Ну если б Вас взрывали или стреляли из автомата, Вы считали бы себя потерпевшим?».

Миронова не трогают призывы к сочувствию: «Поясните, в чем состоит нанесенный Вам ущерб в физическом отношении?».

Чубайс подсчитывает увечья: «В момент взрыва в ушах раздался звон, по сути это была легкая контузия, к счастью, легкая, а не так, как рассчитывали те, кто пытался меня убить».