Юрий Шевцов - Объединенная нация. Феномен Белорусии

Случайный попутчик в поезде при знакомстве зачастую вначале говорит, что он «из чернобыльской зоны», а уж потом уточняет – из какого конкретно района или города и где он живет сейчас. В больницах врачи посмеиваются над выходцами из Южной Беларуси или ликвидаторами: «Вас нет смысла лечить, все равно будет рецидив». И чернобыльцы покорно соглашаются с тем, что им лечиться придется дольше и сложнее, чем остальным. Даже разговоры в больничных коридорах у них специфичные.

Чернобыльская катастрофа объединила всех этих людей. Она дала им второе имя, иногда даже более точно идентифицирующее, чем этническая принадлежность или подданство. Чернобыль стал для них источником однотипных проблем: нехватка чистых продуктов, забота о медикаментах и оздоровлении, болезни, тревога за будущее детей, для многих – мучительное расставание с родиной и переезд на новое место жительства.

Всех этих людей, а также жителей чистых зон (врачи, учителя, ученые, активисты благотворительных организаций, люди искусства, духовные лица), связавших свою судьбу с Чернобылем, сегодня можно считать единой культурной группой. Все признаки культурной группы налицо: особая устойчивая самоидентификация, выделение их в определенную группу другими людьми, особая субкультура, тип поведения, даже особый юридический статус (наличие различных чернобыльских льгот или памяти о таковых, если они отняты). Кроме того, очевидны зачатки организованного поведения участников группы – создано множество общественных «чернобыльских» организаций.

Однако лечиться от болезней, вызванных радиацией, приходится всем. То есть социологическими замерами на предмет самоидентификации локализовать эту культурную группу мы не сможем. Для этого необходимо использовать целый комплекс разных критериев. Каждая микрогруппа чернобыльцев, выделенная лишь по одному из критериев, может рассматриваться в качестве части большого культурного «чернобыльского» комплекса.

Определяя численность чернобыльцев, попробуем оттолкнуться от масштабов радиоактивного загрязнения и конфигурации «грязных» пятен. В Украине площадь радиоактивного загрязнения относительно невелика, причем площадь зон с высоким уровнем радиации здесь вообще очень мала. Более того, «грязные» пятна не составляют единого компактного массива. Пораженные участки встречаются вплоть до Львова. Правда, внутри пятен радиация невысока. С другой стороны, в Украине были проведены масштабные отселения людей из прилегающих к ЧАЭС районов, в том числе переселен и целый город Припять.

В России и Беларуси площадь загрязненных территорий примерно одинакова. Правда, различны социальные последствия загрязнения, поскольку в Беларуси заражено больше людей.

Причины этого следующие.

Во-первых, плотность населения на территории, подвергшейся облучению, в Беларуси несколько выше. Из западных областей России, в которых прошли радиоактивные осадки, еще в 1970-х годах молодежь мигрировала в города. Крупных же городов в этом регионе относительно немного. Кроме того, в России, как и в Украине, радиация в основном выпала пятнами, расположенными некомпактно, и фон внутри них невысок.

Во-вторых, в Беларуси доля пятен с фоном свыше 5 кюри составляет 35 % площади всей облученной территории, а в РФ – примерно 15 %. То есть в Беларуси процент населения, которое подверглось высоким дозам облучения, многократно превосходит тот же показатель в России. Две трети радионуклидов от общего объема частиц, выброшенных взрывами из реактора, выпали в Беларуси. К тому же на ее территорию приходится 60–70 % всех высокозагрязненных площадей, образовавшихся в результате аварии. В России загрязнено менее 0,5 % национальной территории, облучено – в основном небольшими дозами радиации – до 3 % населения. В Украине эти показатели составляют соответственно 7 % и 5 %, а в Беларуси – 23 % и 30–40 %.

Численность облученных людей на территории Беларуси подсчитать просто – это все наличное население в РБ. Йодовый удар в первые дни после аварии получили почти все белорусы (как, впрочем, и жители близлежащих районов Украины и России).

Однако в отличие от соседних государств белорусы продолжают потреблять радиоактивные продукты (22 %). 1,8 млн. гектаров сельхозугодий в РБ подверглись облучению, а сельскохозяйственное производство на многих этих землях сохраняется (с 1990 года исключены из сельхозоборота 264 тыс. гектаров). Следовательно – что производим, то и едим.

Однако если быть более точными, то к собственно чернобыльцам в Беларуси можно отнести от 3 до 4 млн. человек. Эта величина складывается из нескольких составляющих. Около 2 млн. человек сейчас проживают на загрязненных территориях (где фон выше 1 кюри). Около 130 тыс. организованно переселены в чистые или относительно чистые районы. Много было и неорганизованных беженцев с загрязненных территорий. Массово покидали зону люди, особенно ответственно относящиеся к своему будущему: врачи, учителя, административные работники (яркий пример – ближайшее окружение президента). В регионе практически не осталось евреев, хотя до аварии на подвергшихся облучению территориях их проживало 40–60 тысяч. То есть с учетом вынужденных переселенцев из отселяемых деревень количество мигрантов из загрязненных зон в «чистой» части РБ должно составлять сегодня 200–300 тыс. человек.

В Беларуси насчитывается около 110 тыс. ликвидаторов. Вместе с членами семей они составляют заметную часть чернобыльцев – вероятно, свыше 300 тысяч. Семьи ликвидаторов можно смело относить к особой группе чернобыльцев. Около половины ликвидаторов проживает за пределами «зоны». С учетом этой группы получается, что за пределами «грязных» территорий проживают порядка 350–500 тыс. чернобыльцев.

Было бы логично отнести к чернобыльцам жителей населенных пунктов, расположенных между радиоактивными пятнами и отселенными деревнями, так как на них чернобыльский фактор оказывает сильное влияние в идеологическом и бытовом измерении. Это еще около миллиона человек.

Кроме Беларуси, чернобыльцы живут в Украине, России и других странах. Но здесь актуальность чернобыльской проблематики ниже, чем в РБ. Тем не менее нельзя забывать, что взрыв на ЧАЭС создал особую общность людей, уникальную по происхождению, трагичную по сути и миссионерскую по потенциалу. Уникальность чернобыльской общности заключается в том, что она возникла в предельно короткие сроки в результате крупнейшей в истории человечества техногенной катастрофы.

Все чернобыльцы хорошо знают, что радиация опасна для жизни, и большинство их уверены, что из-за аварии ухудшилось их здоровье. В любой загрязненной деревне могут рассказать, что больше всего радионуклидов в грибах и ягодах, много в молоке, что весной и летом вместе с пылью в организм их попадает больше, чем зимой. Другое дело, что не все одинаково воспринимают эту угрозу. Кто-то недооценивает ее в силу недостатка образования или преклонного возраста, кто-то демонстративно игнорирует, как иные жители Буда-Кошелевского района, где каждый день люди говорят о радиации, носят продукты на дозиметрический контроль, отправляют детей на оздоровление, при встречах сообщают друг другу о болезни или смерти общего знакомого и добавляют: «от радиации». А рядом находятся отселенные деревни...