Юрий Шевцов - Объединенная нация. Феномен Белорусии

Изменялась сама структура политической власти в БССР: на смену всем типам территорильных элит – от партизан до латентных националистов – приходил технократический директорат промышленных гигантов. Это хорошо заметно в том числе и на персональном уровне: на смену первому секретарю ЦК КПБ Е. Соколову, поднявшемуся на программе строительства крупных животноводческих комплексов в Брестской области, лидером Беларуси стал Вячеслав Кебич, бывший директор самого крупного в БССР предприятия – Минского тракторного завода.

В контексте именно этого процесса усиления значения внутри БССР элитных групп, связанных с гигантами производства, надо рассматривать и получение Беларусью в 1988 году статуса республики, где проходит особый экономический эксперимент. Примерно такой же статус получила тогда и Эстония. В рамках эксперимента промышленные предприятия получали большую свободу от союзного центра, а республика, где они находились, – возможности получать большую выгоду от их деятельности на своей территории. Однако сущность этих статусов в Эстонии и Беларуси была разной.

В Эстонии экспериментальный статус являлся формой движения в сторону построения независимого эстонского государства. Эстонская идентичность не воспринимала крупные советские предприятия как свои, рассматривала их в качестве элементов колониальной зависимости от России – Москвы. В конечном счете эстонский эксперимент развязывал руки территориальным властям, крупные предприятия и связанные с ними социальные группы и элиты не имели решающего влияния на принятие решений эстонским руководством по всем стратегическим вопросам развития республики.

В БССР этот же статус имел полярно иное значение и полярно иные последствия. Новый статус БССР способствовал укреплению внутри Беларуси позиций промышленного директората в ущерб позициям всех иных элит. В каком-то смысле можно сказать, что в конце 80-х годов в БССР происходил быстрый переход власти в руки промышленников.

И в Молдавии, и в Прибалтике произошло столкновение интересов социальных групп, ориентированных на крупные промышленные предприятия, и остальной части общества. В Молдавии это столкновение наложилось на специфичную регионально-этническую карту республики, и в наиболее промышленно развитой части Молдавии возникла Приднестровская молдавская республика, сделавшая крупные предприятия основой своей экономики, а защиту их интересов – основой своей экономической политики. В Прибалтике интердвижения проиграли, и эти республики лишились почти всей своей крупной промышленности.

В БССР промышленники взяли всю реальную власть еще до распада СССР.

В 1990 году произошло еще одно событие, развившее успех промышленников. Подобно остальным союзным республикам, БССР объявила своей собственностью все промышленные предприятия, которые находились на ее территории. Однако последствия этого шага, его цели и даже задачи в Беларуси качественно отличались от такого же шага в других союзных республиках. Все республики переводили предприятия союзного подчинения из-под власти Москвы ради усиления своей политической самостятельности и курса на получение государственной независимости. В конечном счете, перевод союзных предприятий под власть республики был формой ослабления влияния Москвы на политическое развитие республики, способствовал тем силам в каждой республике, которые стремились к отделению от СССР. Союзные республики в целом были не способны сохранить крупные предприятия, и переход предприятий в их руки в большинстве случаев усиливал ослабление промышленности и даже влек за собою деиндустриализацию союзных республик.

В БССР перевод союзных предприятий в собственность республики способствовал обратному процессу: весь общественный и экономический потенциал крупной союзной республики начинал работать на сохранение промышленности в момент, когда союзный центр вел политику, противную интересам промышленности, а начинавшийся экономический кризис в СССР был уже очевиден. Был осуществлен принципиальный переход к мобилизационной модели развития белорусской экономики в преддверии начавшегося коллапса советской промышленности.

Именно интересы крупной промышленности обусловили консервативную, антиреформаторскую позицию БССР в начале 90-х годов. Позднее, когда экономический кризис в СССР в начале 90-х годов стал очевидным, консервативная белорусская позиция трансформировалась в очень специфичную политику реформ. В самых общих чертах белорусская политика сводилась к мобилизации всех внутренних ресурсов республики в интересах сохранения крупного промышленного производства и к активной защите белорусским государством интересов своих крупных производителей на внешних рынках.

Основные черты белорусской социально-экономической политики, сложившейся в начале 90-х годов ХХ века, сохранились до сих пор.

Прежде всего в Беларуси произошло фактическое объединение управления всеми крупными предприятиями в единую систему с директивным централизованным управлением. Гиганты составили своего рода громадный концерн. К этому концерну оказались пристегнуты и все остальные формы экономической активности в Беларуси. Назначение руководства крупных предприятий, определение основных направлений их экономической активности и производственных планов, определение приоритета развития тех или иных предприятий и отраслей – все это оказалось в руках центрального республиканского руководства.

Не имеет значения форма собственности предприятия и любые иные юридические нормы, которые определяют его функционирование. Де-факто, и очень эффективно, все предприятия управляются из единого центра. Мера их экономической самостоятельности зависит от решения центрального руководства. До принятия президентской конституции Беларуси в 1994 году таким центром являлся совет министров Беларуси. Ныне – президент и созданные им органы управления.

Вызванная кризисом централизация управления экономикой позволяет быстро реагировать на возникающие вызовы и перебрасывать ресурсы от успешных предприятий и отраслей в менее успешные, но важные для выживания всего промышленного комплекса. У любой мобилизационной или иерархической системы управления есть проблема бюрократизации, но в условиях короткого кризисного периода развития мобилизационая система может быть эффективной. В Беларуси мобилизационная система управления себя оправдала. Только за счет этой системы предприятия имели возможность внутреннего кредитования. Почти все крупные заводы прошли через такой период своего развития, когда государство оказывало им интенсивную помощь как прямыми финансовыми вливаниями, так и косвенными – льготами по выплатам налогов, задолженностей, поиску выгодных партнеров и заказов, выработке индивидуальной инвестиционной и приватизационной схемы предприятия и т. д.