Игорь Шумейко - Вторая мировая. Перезагрузка

Первый, «поверхностный слой» этого силлогизма («Чем же тогда СССР лучше Гитлера?») — это чисто демагогический, почти журналистский перехлест, легко опровергаемый. Сравнивать наши ошибки с «Великим тысячелетним планом Гитлера» — это логика обиженного, злого и очень недалекого ребенка. «Вот сожгут всех этих, и тех, и еще тех, а уж потом — все. И откроют в Освенциме и Саласпилсе — м-м… «Луна-парк»! Или… «Гитлерлэнд» с мороженым…

Но есть же и «второй слой», вот это да — настоящие и труднейшие вопросы. Где заканчивается право спасителя? Что есть «справедливое устройство мира»? И как «послевоенные годы» потихоньку переходят в… «предвоенные»? Невоевавшие страны, они могут, конечно, уподоблять мир спасенной из пожара хорошенькой, пухлой девочке, с галантным поклоном отдаваемой родителям, и на этом — все… Можно только… разве что свой телефончик родителям оставить, но так, неназойливо: «Звоните, как там наша спасенная…» Но как осознать истинные границы ответственности? Когда (и куда) исчезла внутренняя правота и справедливость СССР?

Итак, несовершенство и несправедливость Версаля и Мюнхена подтолкнули к началу Великую войну. Советский Союз, как античный герой, принял на себя все удары судьбы, все зло и всю ответственность — и победил. И кто же тут собирался строить систему на «вечной благодарности спасенных»? Уж конечно, не такой умудренный политик, как Сталин. Все его послевоенные речи, доклады, даже тосты («За великий русский народ!») бережно кодифицированы, давно изучены. Но есть два его «сразупослевоенных» высказывания, представляющихся мне наиболее провидческими и прямо относящимися к перечисленным тяжелым вопросам. Они, эти высказывания, тоже, в общем, известны, заверены многими свидетелями, но, однако не вошли ни в одно собрание его сочинений. Потому и приводятся свидетелями «не до точки, не до запятой», примерно так:

1. «В этой войне мы потеряли самых лучших. И это еще непременно скажется».

2. «Без теории мы погибнем».

Понятно, отчего «ближние», ведавшие стенографированием и изданием «Собраний сочинений И.В. Сталина», никогда никуда не включали сей «апокриф». Они-то как раз и были — из «непотерянных…»

Но прежде чем коснуться этих самых… «нелучших из не лучших» — и кукурузного радетеля, и собирателя золотых звездочек, — вернемся прежде к заглавию.

… «шесть перьев с каждого гуся королевства (Война и справедливость)».

Прекрасно сознавая, сколь приелись читателю за последние 25 лет эти вышеупомянутые образы «непотерявшихся, нелучших», я попробую хотя бы пример противоположного толка дать из колоды, пока еще незатертой.

Дело происходило в эпоху Генриха Пятого, победителя при Азенкуре, покорителя Франции, самого лучшего и самого удачливого короля Англии (по оценкам большинства британских историков). В Столетней англо-французской войне тогда наступил как раз перерыв, предусмотрительно использованный англичанами для развязывания небольшой своей внутренней, гражданской войны. Воцарившийся Генрих V замиряет и вновь объединяет страну под лозунгом: «Франция будет наша!» Те королевства по населению, мощи, величине армий соотносились примерно как… хорек с оленем. Но после недолгих приготовлений Англия (хорек) бросилась и победила оленя (на время, конечно).

А в истории Генриха Пятого Десмонда Сьюарда меня поразила одна абсолютно мимоходная техническая деталь подготовки к той великой экспедиции. Лучники, как известно, были главной ударной силой англичан, стрелы (более миллиона штук) заготавливались и перевозились бочками. А оперением стрел тогда служили действительно перья. Именно те же, что и поэтам, гусиные. И вот одна лишь строчка в книге Стьюарда… (далее рутина о мерах по подготовке кораблей): «Генрих Пятый издал указ: «шерифам во всем английском королевстве вырвать по 6 перьев из крыльев у каждого гуся «».

Вот она, идея военной справедливости в гениально простом виде, самом наглядном виде. «Феодальное общество Англии, как скажет вам любой учебник, имело очень сложную структуру». Иерархия вассалитета, сложная система привилегий, но вот ведь же — строго по 3 пера из каждого английского гусиного крыла. Мобилизация всей Англии. Предельно просто и справедливо. И если даже окажется, что у какого-то гуся выдрали 12 перьев, а у какого-то ни одного, то вся Англия — правильно — поймет это как случайное исключение, как преступление, коррупцию… районных военных комиссариатов, проводивших призыв… То есть, я, конечно же, оговорился, хотел сказать «шерифов».

И через несколько месяцев 5000 английских лучников разметали при Азенкуре 20-тысячную французскую армию (рыцари, слуги, герольды, оруженосцы…).

Вот пример справедливой, народной (может, даже и «Отечественной») войны со стороны Англии. Может, это мое определение опять-таки покажется непривычным… диким, но тут такой комментарий. Это нам, россиянам, непривычно, потому, что у нас понятия Народная, Отечественная война связаны, неразрывно слиты с войной оборонительной, «защитой», «спасением» Отечества. Но для других стран и наций, особенно таких… более мобильных, в основном приморских, Народной, Отечественной может стать и захватническая война. Главное — в наличии/отсутствии идеи, реально объединяющей нацию. Захват добычи, захват новой территории… Это нам трудно представить, что «такие идеи» могут объединить весь народ. Но вот скандинавы поднялись и захватили треть Европы, основали несколько королевств. Арагонцы поднялись и захватили половину Италии. Немцы — «Дранг нах Остен». Нормандцы поднялись и захватили Англию. Кстати, и этот описываемый случай, когда они (нормандцы), спаявшись с англичанами в новую нацию, через 400 лет во главе с Генрихом Пятым захватили Францию, это было отмечено в тогдашних летописях как «обратное завоевание Нормандии».

Какое отношение это имеет к России (кроме всяких намеков и сопоставлений бытующей практики наших «райвоенкомов» и генриховых «шерифов»)?

Конечно, всякая Народная война подразумевает и некую народную самоорганизацию, да только «Народно-захватническая» война требует организации и самоорганизации на два порядка большей, чем «Народно-освободительная война». Нужно собраться, погрузиться, переместиться. А главное, после победы в «Народно-захватнической» войне нужно делить не только содержимое захваченных обозных телег, но и… землю, недвижимость. А дележ этого подразумевает уже и новую организацию жизнедеятельности, работы на захваченных территориях — в противном случае эта добыча не имеет ни смысла, ни ценности.