Владимир Лисичкин - Третья мировая информационно-психологическая война.

Чтобы понять обстановку, сложившуюся к началу холодной (информационно-психологической) войны, и условия формирования ударной силы Запада в этой войне – касты идеологов КПСС, необходимо остановиться на конкретных фазах русской революции, завершившейся к концу 30-х годов. Отличительной ее особенностью является наличие не четырех (рассмотренных в разделе 1.2), а пяти фаз, характеризующихся своими противоречиями и противостоянием конкретных сил. Это: предреволюционная фаза с эффектом стягивания, гражданская война, борьба группировок победителей – революционной и прагматической линии, вторая революционная война, фаза стабилизации.

Проанализируем основные закономерности процессов в рассматриваемый период предыстории психологической войны и выделим определяющие моменты.

Первая мировая война, начавшаяся в 1914 г., стала потрясением для человечества. Ее развязали "цивилизованные", "демократические" государства в борьбе за сферы влияния, за передел мира, за обладание колониями. Это была империалистическая война, которая выражала грабительскую сущность капитализма. Никаких коммунистических государств тогда не было. Люди стали жертвами массовой бойни, для которой использовались все возможные средства поражения, включая газы. Из этой бойни извлекались баснословные прибыли.

В начале войны во всех сражающихся странах люди поддались гипнозу массового идеологического воздействия. Многие ожидали улучшения жизни в результате быстрой победы над врагом. Но война затягивалась, росли жертвы и страдания, нарастал социальный протест и ожесточение против виновников трагедии. Все большие массы людей видели выход в революции – в свержении правящих слоев общества, развязавших войну.

Крайне обострилась обстановка в России. Поражения царской армии, бездарное управление, осознание солдатами бессмысленности войны за чуждые им интересы привели к разложению колоссальной многомиллионной армии. Росло озлобление масс в тылу. Шла деградация правящей верхушки, символом которой стала личность Распутина. Четкую характеристику сложившейся ситуации дал крупнейший русский философ послереволюционной эмиграции Н. А. Бердяев /1/:

"Разложение императорской России началось давно. Ко времени революции старый режим совершенно разложился, исчерпался и выдохся. Война докончила процесс разложения. Нельзя даже сказать, что февральская революция свергла монархию в России, монархия в России сама пала, ее никто не защищал, она не имела сторонников. Религиозные верования народа, которыми держалась монархия, начали разлагаться. Нигилизм, который в 60-е годы захватил интеллигенцию, начал переходить в народный слой. Полуинтеллигенция, вышедшая из народного слоя, была решительно атеистической к материалистической. Озлобленность была сильнее великодушия.

Во время войны, перед февралем 1917 года все слои общества, кроме небольшой части высшей бюрократии н придворных, были, если не против монархии в принципе, то против монарха и особенно – против царицы. Это был конец деспотии. Монархия в прошлом играла и положительную роль в русской истории, она имела заслуги. Но эта роль была давно изжита. Религиозно обоснованная русская монархия была осуждена свыше, осуждена Богом и прежде всего за насилие перед церковью и религиозной жизнью народа, за антихристианскую идею цезаропапизма, за ложную связь церкви с монархией, за вражду к просвещению. Это же было и осуждением церкви в ее исторической стороне. Церковь потеряла руководящую роль в народной жизни".

В результате произошло объединение практически всех слоев общества, выступивших за революцию, против царизма. Обе революции 1917 г. (и Февральская и Октябрьская) победили практически бескровно. Уже после победы Октябрьской революции начинается и все более усиливается размежевание политических сил. Развертывается Гражданская война, в которой противостоят друг другу два огромных разнородных конгломерата сил: за революцию – красные, против революции – белые.

Красные выступали за идеалы социальной справедливости, за переустройство России в интересах большинства людей: "мир хижинам, война дворцам", эксплуатируемые против эксплуататоров. Их социальную базу составляли рабочие, крестьяне, солдаты, часть интеллигенции.

Белые выступали за сохранение существовавшего строя и состояли из двух больших групп. Одна выступала за сохранение привилегий, денег, власти любой ценой, даже ценой оккупации и раздробления России; другая – государственники, патриоты, которые хотели спасти Россию от надвигающегося хаоса и анархии. Их социальную базу составляли с одной стороны обладатели капиталов и власть имущие, с другой – носители традиций русского общества (в частности казачество, духовенство, значительная часть интеллигенции и офицерского корпуса).

Победа красных в Гражданской войне была обусловлена несколькими глубинными причинами. Прежде всего основная масса крестьянства – носителя традиций в обществе поддержала революцию. Бердяев отмечал в /1/:

"Русская революция возможна была только как аграрная революция опирающаяся прежде всего на недовольство крестьян и на старую ненависть их к дворянам – помещикам и чиновникам. В русском крестьянстве не исчезли еще воспоминания об ужасах крепостного права, об унижении человеческого достоинства крестьян. Крестьяне готовы были мстить за своих дедов и прадедов. Мир господствующих привилегированных классов, преимущественно дворянства, их культура, их нравы, их внешний облик, даже их язык, был совершенно чужд народу-крестьянству, воспринимался как мир другой расы, иностранцев".

Значительная часть белых армий, особенно Добровольческая (деникинская), самоотверженно сражалась и многие готовы были отдать жизнь за русскую землю. Но их союзниками были войска 14 иностранных государств, вторгшихся на территорию России, и оказывавших белым помощь оружием, деньгами, военной силой. Верхушка белого движения опиралась на чужеземцев, сотрудничала с ними и в глазах народа они становились чужими, антипатриотическими силами, пособниками оккупантов. Эволюция белой гвардии ярко отображена М. Булгаковым /2/.

Русский коммунизм оказался прямым наследником духовных традиций прошлого. По словам Н. А. Бердяева /1/:

"Он воспользовался свойствами русской души, во всем противоположной секуляризированному буржуазному обществу, ее религиозностью, ее догматизмом и максимализмом, ее исканием социальной правды и царства Божия на земле, ее способностью к жертвам и к терпеливому несению страданий, но также к грубости и жестокости, воспользовался русским мессианизмом, всегда остающемся, хотя бы и в бессознательной форме, русской верой в особые пути России… Он соответствовал отсутствию в русском народе римских понятий о собственности и буржуазных добродетелях, соответствовал русскому коллективизму, имевшему религиозные формы".