Юрий Романченко - Охота на Россию. Наши враги и «друзья» в XXI веке

В новых исторических условиях территориальный вопрос возник уже между Россией и КНР. Учитывая проблемы, с которыми столкнулась Россия на западе, а также наличие отработанного механизма разрешения противоречий, основанного на уступках, на востоке было решено действовать аналогичным образом. В октябре 2004 г. Россия и Китай в очередной раз решили пограничный вопрос, поделив спорные острова на Амуре и Аргуни. Согласно соглашению, КНР перешли полностью остров Тарабаров и часть острова Большой Уссурийский, расположенные в районе Хабаровска. Данные острова имеют для России стратегическое значение — на Большом Уссурийском расположены укрепленный район и погранзастава, а над Тарабаровым осуществляют взлет и посадку военные самолеты 11-й армии ВВС, а также гражданские авиалайнеры. Острова Большой Уссурийский и Тарабаров не являются необитаемыми. Площадь только одного из них — Большого Уссурийского — сопоставима с территорией нынешнего Хабаровска. Передача Китаю полутора островов на Амуре рядом с Хабаровском лишает Россию 320 кв. км территории. Кыргызстан, Таджикистан и Казахстан еще раньше уступили часть своей территории Китаю.

Двумя соглашениями о делимитации государственной границы между Кыргызстаном и Китаем, подписанными в 1996 и 1999 гг., Бишкек передал Пекину около 125 тыс. гектаров своей территории. Таджикистан в 1999 г. передал КНР 1 тыс. из 28 тыс. кв. км спорных территорий в районе Восточного Памира (Мургабская область на востоке Таджикистана). Территориальный спор между Казахстаном и Китаем произошел из-за 946 кв. км. В 1997-м была решена судьба двух спорных районов в Алма-Атинской и Восточно-Казахстанской областях. Казахстан оставил за собой 56 % этих участков, Китаю перешли остальные 44 %, что составляет около 530 кв. км. Летом 1998 г. стороны подписали новый договор о прохождении границы. Казахстан согласился на компромиссный вариант раздела спорного участка границы.

В связи с драматическими уроками прошлого и геополитической экспансией Пекина в настоящее время высказываются опасения, что продаваемое Китаю российское оружие может в случае ухудшения отношений быть обращено против нашей страны. Действительно, прогнозирование геополитической обстановки на длительную перспективу, в принципе, не должно исключать предположения, что будущее руководство Китая попытается вернуть «утерянные земли», в том числе и с применением военной силы.

Однако, исходя из складывающейся геополитической и геостратегической обстановки, Россия в настоящее время не может позволить себе иметь в лице КНР не только враждебное государство, но даже нейтральное. Возвращение к периоду противостояния в российско-китайских отношениях в настоящее время недопустимо. Различие в демографическом потенциале России и Китая является одним из серьезных аргументов в пользу добрососедских отношений и экономического сотрудничества с этой страной.

После периода конфронтации отношения между Китаем и Россией не только существенно улучшились, но и приобрели позитивную динамику. В 2001 г. был подписан Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между КНР и Россией. Такого рода документы КНР не подписывала около 20 лет. Договор является, по существу, бессрочным, так как после двадцати лет каждые последующие пять автоматически продлевается, если никто из партнеров не пожелает изменить его. Договор должен подтвердить, что «дружественные отношения двух стран являются межгосударственными отношениями нового типа, строящимися на основе невступления в союз, неконфронтационности и ненаправленности против третьих стран».

Военное сотрудничество вышло на более высокий, качественно новый уровень. Об этом может свидетельствовать не только постоянно растущий экспорт российской техники и вооружения в КНР, но и решение, которое было принято в декабре 2004 г. во время визита в Пекин министра обороны России С. Иванова, о том, чтобы в 2005 г. впервые в истории двух стран провести на китайской территории военные учения. Дальнейшее развитие сотрудничества в военной области между Россией и КНР может способствовать укреплению полицентричности современного мира. Кроме того, поставки оружия в Китай, а также в другие страны Востока являются не только экономически выгодными контрактами, которые позволяют сохранять ряд предприятий ВПК. но и дают возможность развивать наукоемкие отрасли производства в условиях, когда Запад стремится ограничить сотрудничество с Россией преимущественно энергетической сферой.

Проблема военного сотрудничества с КНР фактически сводится к тому, чтобы исключить достижение такого уровня сверхвооруженности этой страны, при котором у ее руководства мог бы возникнуть соблазн использовать свой военный потенциал в качестве средства давления на Россию. Непосредственное использование военной силы со стороны Китая также может рассматриваться в качестве возможного средства достижения политических и экономических целей. Однако вероятность его применения будет находиться в зависимости от решения проблемы Тайваня, степени остроты ресурсной проблемы в КНР, какого-либо внутреннего конфликта в этой стране, а также слабости России и ее Вооруженных сил.

Будущее Тайваня является в настоящее время наиболее острым вопросом американо-китайских отношений. Активная поддержка США режима на Тайване, которая осуществляется в течение всего периода после его фактического отделения в конце гражданской войны в 1949 году, представляет для Вашингтона одно из средств, с помощью которых уравновешивается растущий военный потенциал КНР. Помощь Тайваню, а также наличие американских военных баз в Южной Корее и Японии, а с недавних пор и в Центральной Азии может рассматриваться как попытка геополитического окружения Китая. Будущее Тайваня и американо-китайских отношений во многом определяется США. Еще в годы холодной войны Вашингтон начал пересмотр «политики двух Китаев», что в значительной степени было обусловлено стремлением США придать отношениям с КНР антисоветский характер. После окончания холодной войны проблема Тайваня оказалась в замороженном состоянии: США продолжают оказывать острову политическую поддержку и военную помощь, а Китай чередует угрозы в адрес тайваньского режима с попытками достичь успехов на дипломатическом поприще. На сессии ВСНП в марте 2005 г. был принят закон о противодействии отделению Тайваня, который исключает возможность обретения островом независимости. Согласно заявлению высокопоставленных китайских руководителей, для восстановления территориальной целостности должны быть задействованы все средства, включая применение оружия. Оно будет использовано в том случае, если какие-либо силы на острове предпримут действия, которые могут привести к окончательному выходу Тайваня из состава КНР, или же в том случае, если все возможности для мирного объединения будут исчерпаны. Демонстрация силы, осуществляемая китайской стороной, предполагает проведение учений, в ходе которых отрабатываются вопросы десантирования и захват плацдарма на острове. К учениям привлекаются военно-морские, военно-воздушные и сухопутные силы Китайской народной армии. Кроме того, проводятся учебно-боевые пуски баллистических ракет дальнего и среднего радиуса действия. Несмотря на систематическую демонстрацию военной силы, Китай вряд ли решится на вторжение, потому что война немедленно отразится на экономике страны, инвестициях, а также спровоцирует политическую изоляцию Китая. Тем не менее представляется, что комбинация различных средств в конечном итоге позволит властям КНР в обозримой перспективе распространить свой контроль на Тайвань по формуле «одна страна — две системы». Такой вывод напрашивается по причине того, что у Пекина уже имеется опыт восстановления своего суверенитета над Гонконгом и Макао. В том случае, если США откажутся от поддержки тайваньского режима, это будет означать согласие Вашингтона на изменение баланса сил в регионе и корректировку вектора экспансионистских усилий Пекина.