Николай Греков - Тарас Шевченко - крестный отец украинского национализма

Теперь встает вопрос: кто же тут котяра и кто распустил слюни?

Далее автор переходит на отечественный материал: следует компромат на молодого язычника Владимира, который потом в зрелом возрасте принял христианство и крестил Русь, за что и почитается всеми православными как Святой равноапостольный князь. И, наконец, резюме:

Вопрос, конечно, риторический, ибо ответ уже дан выше:

Короче: «повбивав би» - постоянный рефрен у Кобзаря.

А вот как выглядит этот библейский мотив в его творчестве в поэме «Саул» (1860).

«Первая книга Царств»: «И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу… И сказали ему:… поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов».

Так, очевидно, представлял себе Тарас Григорьевич сущность царской власти.

И здесь самодержавие (не иначе - рука Москвы).

«А от Саула отступил Дух Господень, и возмущал его злой дух…»

«… Давид, взяв гусли, играл, - и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него.»

А вот интерпретация «широкого лобом» кобзаря:

Саул не знал, но мы-то знаем, что Мессия - потомок Давида. Теперь становится понятна фраза Тараса Шевченко:

Какого же зла наделал Христос? И кому? Ответ давно известен: врагу рода человеческого, князю мира сего. Ему и служил Шевченко, продавший душу свою за славу. И еще якобы за Украину. Но это ложь. Ибо счастье ни Украины, ни украинцев невозможно минуя Господа. Князь мира сего распоряжается мирскими благами. А они только и существуют для кобзаря. Их только он и обожествляет: «… Почему же не верить мне, что я хотя к зиме, но непременно буду в Петербурге? Увижу милые сердцу лица, увижу мою прекрасную академию, Эрмитаж, еще мною не виданный, услышу волшебную оперу. О, как сладко, как невыразимо сладко веровать в это прекрасное будущее. Я был бы равнодушный, холодный атеист, если бы не верил в этого прекрасного бога, в эту очаровательную надежду» (1857).

Что и говорить, опера - это райское наслаждение (вроде «Баунти»). И не она одна:

Обожествление земного имеет изнанкой приземление Святыни и низведение ее в прах.

Вот поэма «Марія» (1859), написанная якобы по библейским мотивам. Вначале автор перепутал Богородицу с обнаженной натурщицей, заставляя вспомнить одного из сыновей Ноя по имени Хам. Затем Мария поет (голосом кобзаря):

Что у него болит, о том кобзарь и говорит. Но зачем же вкладывать свои желания в уста Богородицы? Разве что для богохульства.

Вместо Ангела Божия - веселый молодой парубок.

Вместо Благовещения - революционная пропаганда.

Вместо схождения Святого Духа - пошлость «в ярочку», привычная для Т. Шевченко.

А ведь Спаситель предупреждал: «Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению» (Мк. 3:29).

Евангелие христиане читают стоя. Кобзарь же, войдя в раж, стал неудержим в своей лжи: для него не было ни Воскресения Христова, ни схождения на учеников Духа Святого, ни основания Христом Святой Соборной Апостольской Церкви. А было вот что:

Вот вам и Успение Богородицы. А вот - дальнейшая история Церкви:

Антицерковный дух Тараса Шевченко неистребим:

Радетель за чистоту апостольской веры (мы видели, как он отделал апостолов) поливает грязью Отцов Церкви, которые для него являются лжеучителями: «О, святые, великие, верховные апостолы, если бы вы знали, как мы запачкали, как изуродовали провозглашенную вами простую, прекрасную светлую истину. Вы предрекали лжеучителей, и ваше пророчество сбылось. Во имя святое, во имя ваше так называемые учители вселенские подрались, как пьяные мужики на Никейском вселенском соборе».