Сергей Кургинян - Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1

Я не берусь утверждать, что все эти логические и идеологические высшие производные просчитывались заранее всеми. Что все носит сугубо проектный и игровой характер. Я только показываю, чем что в итоге обернулось. И задаюсь вопросом: так ли трудно это было просчитать?

Но все-таки кто поработитель этих самых порабощенных народов? Коммунизм или русские?

Принятие той Декларации сразу поставило ребром перед русской эмиграцией, считавшей себя выразительницей определенно понимаемого русского интереса, вопрос о ее собственных позициях. После принятия Декларации надо было признать, что никакого русского интереса, сколь угодно своеобразно понимаемого, тут уже быть не может. Своеобразный украинский или иной интерес может быть. Русский — нет.

Русские — все скопом, без различий между коммунистами и антикоммунистами, — по этому «американскому вердикту» получали не какое-то, а просто нулевое место в будущем мире. И дальше перед всеми русскими антикоммунистами встал выбор: либо сотрудничать с силами, которые так ставят вопрос, либо, не приняв ни коммунизм, ни силы поддержки этой Декларации, доминировавшие на антикоммунистической сцене, оказаться меж двух огней. При этом было нельзя только декларативно осудить «Декларацию о порабощенных народах». Надо было — опять-таки, сущностно — отмежеваться от всех, кто реализует этот замысел. Причем отмежеваться не виртуально, а реально. Не на словах, а на деле.

Этого не произошло. То есть русские антикоммунисты не только не отмежевались от антирусского пафоса этой самой декларации, но и неявно признали допустимость и правомочность дробления народа и территории России через создание всяческих «казакий», «идель-уралов» и т. д. Тем самым стерлись сразу несколько граней, позволявших бороться за мобилизацию тех, кому дорого русское будущее.

Нет граней — какая мобилизация, какое развитие? А значит, грани надо восстанавливать. Да, аккуратно — гибко и корректно, — но восстанавливать. ПОКА ЧТО ДЕЛАЕТСЯ ДИАМЕТРАЛЬНО ПРОТИВОПОЛОЖНОЕ.

Вряд ли, наконец, перспективен и другой вариант девальвации коммунистических позитивов, распространенный в советско-патриотическом лагере. Согласно утверждениям из этого лагеря, Сталин — это антикоммунист, «новый скрытый русский царь», который ушел от пагубной ереси. Дальше говорится о патриотических фильмах с православной тематикой, вышедших перед войной («Александр Невский» и так далее), о зазвонивших колоколах и о многом другом.

Никто не спорит с тем, что Сталин извлек русскую тему из небытия и интегрировал ее в свой, существенно новый, политико-культурный и идейный мейнстрим. Никто не спорит также с тем, что это нужно было сделать. И что без этого итоги Великой Отечественной войны могли быть другими. Но чем это все было в действительности? Добавкой к реально существовавшему идеологическому потенциалу или альтернативой этому потенциалу? Конечно же, добавкой. Встань Сталин на другой путь, займись он глубокой антикоммунистической ревизией идеологии — фашисты были бы в Москве уже в сентябре 1941 года.

Уже много лет я тщетно пытаюсь вернуть адептов подобной мифологемы к реальности. И указываю им постоянно на то, что ядром тех ценностей, вокруг которых сплотились народы СССР, были ценности коммунистические, советские. Что остальное тонким образом прилеплялось к этому ядру, обогащая потенциал системы. Но не более того. Что каждый, кто видит процесс иначе и считает, что только обращение к альтернативной православной идеологии спасло ужасную ситуацию 1941 года, должен объяснить, почему эта идеология не спасла ситуацию в 1914–1917 годах. При том, что тогда ситуация была для России намного более щадящей.

В той войне союзники реально воевали под Ипром и под Верденом. Наш фронт был не первым и главным, а вторым (хотя и весьма существенным). Церкви звонили во все колокола. Религия была не легитимированной инновацией, а нормой. Основой офицерского корпуса были дворяне (образованные люди, интегрированные в традиционные ценности, хранящие семейные воинские реликвии, и так далее). Почему все это «навернулось» тогда, а в 1945 году мы, наоборот, оказались в Берлине? Откуда взялась в Великую Отечественную сверхмобилизованная поддержка всего народа, претерпевшего невероятные тяготы?

Стыдно обсуждать «решающую роль заградотрядов» и прочие расхожие пошлости. Народ не мобилизуют подобным образом. Это может быть нужной или вредной (или вредно-нужной, или нужно-вредной) добавкой к мобилизации. Но не более.

Я рассмотрел главные — как абсолютно зловредные, так и паллиативные — варианты отчуждения нашей страны от ее исторического капитала, который сегодня нужен как никогда.

А теперь вопрос на засыпку. Политическая партия создает интеллектуальный клуб (секцию, группу — неважно) под названием «Глобальный мир: амбиции суверенной России». Тем самым предлагает рассмотреть вопрос об амбициях. Амбиции не могут не быть связаны с исторической ролью, историческим капиталом. Можно ли одновременно продолжать проблематизировать (а по сути, конечно, дискредитировать) этот исторический капитал и всерьез говорить о своих амбициях?

«Зайчик» может не иметь своего лица. «Ежик» — не может. Нельзя сочетать амбиции и потерянное лицо. Ну, нельзя и все тут!

Вдумайтесь — было НЕЧТО. Для того, чтобы не ввязываться в споры, не буду конкретизировать. Конечно, историческое имя этого «НЕЧТО» — коммунизм. Но только назовешь — сработают все «негативные автоматизмы» предшествующей эпохи. И ради того, чтобы они не срабатывали, абстрагируйтесь от названия. Признайте, что было НЕЧТО. И что за это НЕЧТО было пролито много крови. Так много, что дальше некуда. Что НЕЧТО было предложено, как высшая правда, остальному человечеству. Что часть человечества пошла за этой правдой — и тоже принесла соответствующие жертвы на этот алтарь.

Потом, без проигрыша в войне или какой-либо другой катастрофы, на это жертвенное НЕЧТО взяли и наплевали. Походя как-то наплевали и отбросили. Непонятно даже ради чего. Ради увеличения приусадебных участков? Так ведь китайцы увеличили приусадебные участки, а НЕЧТО не отбросили. Ради каких-то высших ценностей? А нельзя ли уточнить, что это за ценности? Да так, чтобы при уточнении стыдно не стало?

Конечно, все, что произошло, называется «первородство за чечевичную похлебку». И что с этим делать? Если есть амбиции, то произошедшее надо отмаливать. То есть буквально отмаливать — снимать печать самоизмены, потери лица. Между прочим, для тех же китайцев потеря лица хуже смерти. И зря кто-то считает, что они без презрения смотрят на нас, это лицо потерявших.

В любом случае — ТОГДА ЭТО НАДО ОТМАЛИВАТЬ. Небуквально восстанавливать! Оскверненная икона не протирается тряпочкой, а отмаливается и освящается заново. Она не вещь, а символ. Но это невозможно делать, позволяя господам типа Прянишникова снимать порно на крейсере «Аврора» (между прочим, корабле нашего Балтийского флота) и объясняя отсутствие запрета на показ подобной «продукции» тем, что, мол, это не порнография, а «идеологическая эротика». Привел навскидку только самый простой пример — их вокруг нас тысячи.