Сергей Кургинян - Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 2

Не потребительства, нет! Именно гламура. Гламурный компонент в фашизме и неофашизме явно существует. И тяга нашего господствующего класса к гламурной же версии чего-то, в меру политкорректного, но и чуть-чуть фашистского, тоже есть. Это все более внятно обнаруживается в определенных частях данного класса. Но то же самое присуще и классу в целом. Да, класс упорно не хочет обусловливать себя каким-либо «идеальным». Но это не значит, что класс ничем не обусловлен. И чурается обусловленности вообще. Класс хочет и может обусловить себя только одним — Жизнью. Итак, классовая богиня — Ее Величество Жизнь. Не Идеал, а Жизнь… Всмотримся повнимательнее в это противопоставление.

Идеал — это «ядро ядра ядра»… Так сказать, «святая святых». В самом деле, если ядро культуры — культ, то ядро культа — импульс. Импульс тем самым является ядром ядра культуры. Но у самого импульса тоже есть ядро. Это — идеал. Идеал тем самым — это «ядро ядра ядра» в буквальном смысле слова. Идеал рождает накаленную стратегическую цель. Нет стратегии без Идеала (потому-то у нас и нет стратегии, что идеала нет). Вокруг накаленной стратегической цели рождаются новые ценности (бесценностное вчера становится вдруг основной ценностью и наоборот). Так формируется «магматический корень» будущего вулкана Великой Новизны. Начинаются «технологические проработки», посвященные тому, как воплотить идеал в действительности. У вулкана возникает канал. Он оформляется… Магма идеальности прорывается наружу. Начинается взаимодействие Идеала с Действительностью. Это очень сложный процесс.

У действительности есть свои неотменяемые требования. Идеал, конечно же, поначалу чинит расправу над действительностью. Точнее, над теми ее элементами, которые являются препятствием на пути очищения этой самой скверной действительности, по отношению к которой Идеал так долго накапливал моральное и метафизическое негодование. Скверное устраняется. Устраняется и то, что мешает насаждению в действительности тех позитивов, от лица которых Идеал приходит в жизнь. Может ли долго существовать, например, в условиях христианской власти (признания властью монополии христианского идеала) институт рабства? Не может. Чуть раньше, чуть позже — «или-или». Или рабство съест христианство, и отношение к человеку как к вещи будет восстановлено в своих правах, или христианство перемелет социальный уклад, по сути отрицающий наличие души у каждого человека. Христианство назвали религией рабов не потому, что оно учило покорности, а потому, что его победа обеспечила крушение рабовладения в ничуть не меньшей степени, чем «развитие производительных сил». И потому христианство — не только духовная, но и социальная революция.

Ну, не сразу все феодалы его приняли. Так и институт рабства был отменен не сразу. Суть христианства именно в этом. Новый идеал — новые формы организации социальной жизни.

Итак, устранение негативов, учреждение позитивов… И — аппарат, с помощью которого это делается… Аппарат, который не может не осуществлять репрессий, как психологических («долой идолов! да здравствует Бог!»), так и физических. Со временем Аппарат имеет склонность обособляться от Идеала… И пошло-поехало… Ежов — Берия — Андропов… 1937 год — борьба с космополитизмом — психушки… Что? Это свойство одного-единственного «ужасного» Идеала? А инквизиция?

В определенным образом организованных умах (прошу не путать с умом рассматриваемого класса) рождается понимание того, что любая Великая Новизна — это, так сказать, небесплатное удовольствие. Возникает вопрос о том, стоит ли платить такую цену… За что? За некие, достаточно условные, приобретения, за шаг по пути Истории. Ну, хорошо, ВЧК и все прочее… Расчищают исторические плацдармы и заодно что-то другое творят… Очень, знаете ли, разнокачественное…

Но раньше или позже все это наткнется на естественные ограничения… Христиане согласятся справлять Масленицу и смотреть сквозь пальцы на прыгание через костры в ночь Ивана Купалы. Коммунисты — снисходительно относиться к верующим. У политической борьбы свои законы. Действие рождает противодействие. Всех еретиков не сожжешь… Всех белых и «сочувствующих» не перевешаешь. Придется идти на компромисс с предшествующим жизнеустройством… А главное — с Жизнью как таковой. С изначальной и непреодолимой Природой Человека.

Реакционны не только конкретные силы, хотя и их вы не дочикаете при любой жестокости и прозорливости ваших ЧК. Ну, «молоты ведьм» — и что? Ведьмы — туточки! Аж на экранах христианнейшего вашего телевидения. Уберут с телевидения? На видеокассетах будут… Есть спрос — будет и предложение.

Реакционны и ваши ЧК. Ведьмофилы в итоге окажутся в высшем синклите ваших же инквизиций.

А главное — реакционна Природа Человека и Природа как таковая. Ну на что вы замахиваетесь! Это так устойчиво, так неизменно, в таких бездонных глубинах укоренено! Вы же даже не знаете, в каких именно глубинах! Ах, наука ваша?.. Да она сегодня говорит одно, а завтра другое! Вот — Фрейд. А вот — Ницше… А вот — Юнг. Человек остался зверем, дитя Природы он, и не более того. Что? Венец Творения Божьего? Так ведь первородный грех! Что? Пришел освободитель? Грех избыт? Новый человек? Ну, и насколько же он новый?

Партия Нового Идеала (подчеркиваю — любого!) начинает с того, что объявляет войну… Чему? Ну, скажем так, скверне, которой наполнил действительность Старый (ложный, на их взгляд, а главное, дряхлеющий) Идеал. На войне как на войне. Нужны бескомпромиссные воины, готовые на любые жертвы во имя победы. Может ли быть большая жертва, чем муки на кресте самого Сына Божьего? И может ли быть у воинства более могущественный Верховный Главнокомандующий? Битва не может не закончиться победой. И она ею заканчивается. Первородный грех избыт… Ад посрамлен…

Однако, во-первых, всего лишь посрамлен… Что такое окончательная победа — это сложнейшая метафизическая (а значит, к политическая) проблема… Но обсуждать ее нам все равно придется.

А во-вторых, победа метафизическая в трансцендентальном мире (победа Идеи, Идеала — с точки зрения нерелигиозных людей) должна приводить не только к трансцендентным (в светском варианте — идеологическим) результатам, но и к результатам имманентным (в светском варианте — социальным и политическим). Война должна закончиться миром… С кем? Со Старым Идеалом? Никогда!

В войнах этого типа подобный компромисс абсолютно недопустим. Он равнозначен моральному, а значит и политическому, фиаско всей партии Нового Идеала.

Поэтому со Старым Идеалом ведут войну на уничтожение. Ну, хорошо. Старый Идеал разгромлен. Стерт в порошок. Что дальше?