Ю. Листвинов - Лунный мираж над Потомаком

Но временный отход от политики развязывания тотальной войны против коммунизма не означал, конечно, полного отказа от подобных планов и тем более отказа от систематического и упорного «отбрасывания коммунизма». Соединённые Штаты вновь возвращаются к старой концепции создания замкнутого кольца воздушных и ракетных баз вокруг Советского Союза, чтобы, «стягивая, сжимая его всё сильнее», задушить своего противника. Одновременно они стремятся к разжиганию местных, локальных войн в различных районах мира, где, создавая значительный перевес в военной силе и технике путём концентрации своих усилий на данном направлении, надеются каждый раз одерживать значительные победы, аккумулируя которые они смогут полностью нейтрализовать влияние СССР на развитие мировой политики.

Война в Корее, развязанная Соединёнными Штатами, показала полную несостоятельность этих устремлений. Она продемонстрировала также, что американская военная техника, в частности авиация, уступает по своим боевым показателям образцам вооружения, имеющегося в распоряжении стран социалистического лагеря. В Вашингтоне, где могли лучше видеть размеры надвигающейся военной и политической катастрофы, не решились поддержать проекты распоясавшейся военщины, которая, потеряв голову при виде крушения своих планов, выступила с призывами проведения атомных бомбёжек в Китае и Корее, то есть по сути дела призывала к немедленному развёртыванию «большой войны». Известную роль также сыграло и проявление «чёрной неблагодарности» со стороны западных партнёров США, поторопившихся отмежеваться от бредовых намерений Соединённых Штатов. Зондирующее заявление президента Трумэна о том, что в Вашингтоне рассматривают возможность применения ядерного оружия в Корее, вызвало неприкрытую панику. Было совершенно очевидно, что, если Соединённые Штаты попытаются осуществить это намерение, они останутся в полной изоляции. В такой обстановке развязывание «большой войны» не сулило ничего хорошего. Приходилось поневоле ограничивать районы «действительной борьбы» до тех пор, пока вооружённая мощь Соединённых Штатов не будет «развёрнута».

Крах политики Трумэна предопределил поражение его партии на выборах 1952 года. Хотя программа республиканцев, как обычно, мало чем отличалась от программы их политических соперников, избиратель теперь инстинктивно шарахался в сторону от демократов. Значительную роль сыграла и сама личность кандидата от республиканцев — генерала Эйзенхауэра, окружённого ореолом героя второй мировой войны.

Новому правительству было очевидно, что Соединённые Штаты не в силах выиграть наземную войну. Требование широких кругов американской общественности о прекращении войны было использовано им для того, чтобы, ссылаясь на свои якобы миролюбивые намерения, с известным достоинством выйти из неё, выдать вынужденное за акт доброй воли. Однако не миролюбие нового правительства, а позорный крах старой военной доктрины, необходимость перегруппировки сил были главными факторами, определившими принятие такого решения.

Но, отказываясь от доктрины «сдерживания», Соединённые Штаты с приходом к власти правительства Эйзенхауэра берут на вооружение ещё более агрессивную доктрину «освобождения» и, в её военном аспекте, доктрину «массированного возмездия». Переход к «новой, позитивной» внешней политике, которую провозгласил Эйзенхауэр, означал, по признанию Вашингтона, что её неотъемлемой частью должно стать усиление международной напряжённости, подготовка тотальной войны против социалистического лагеря на основе «абсолютной силы», то есть на основе достижения Соединёнными Штатами «атомного изобилия». Отвергая целесообразность ведения войн «не в том месте, не в той обстановке и не в то время», доктрина «возмездия», или нанесения сокрушительных ядерно-авиационных ударов по противнику с использованием всей военной мощи, должна была помочь сконцентрировать усилия для того, чтобы склонить в пользу Соединённых Штатов чашу весов в решительной схватке с Советским Союзом.

Следуя формуле «пусть азиаты воюют против азиатов», Вашингтон пересматривает американскую внешнюю политику. Резкое усиление гонки вооружений союзников США по НАТО, в том числе и Западной Германии, должно было позволить Соединённым Штатам занять намеченную для себя роль «высокоподвижного резерва». Сухопутные силы могли быть теперь несколько сокращены, но одновременно предполагалось резко увеличить численность самолётов стратегической авиации, способной нести ядерное оружие, расширение сети воздушных и ракетных баз за границей.

Первые конкретные шаги правительства Эйзенхауэра показали, что позиция нового президента в вопросе о войне в Корее если и отличается от старой, то разница заключается лишь в том, что Эйзенхауэр рассматривает войну не как самоцель, а как один из эпизодов глобальной борьбы против коммунизма. Отмена Эйзенхауэром приказа Трумэна от 27 июня 1950 г., служившего известной гарантией против провокационных вылазок чанкайшистов, была оценена даже союзниками Соединённых Штатов как безумие.

Сообщение об испытании Советским Союзом транспортабельной водородной бомбы не привело к пересмотру основных концепций внешней политики Соединённых Штатов. Наоборот, именно с 1953 года всё чаще начинают раздаваться голоса, что США должны поторопиться использовать имеющиеся преимущества в запасах накопленного ядерного оружия, чтобы нанести превентивный удар по Советскому Союзу. Вместо того чтобы трезво взглянуть на изменившуюся обстановку, Вашингтон всемерно усиливает гонку вооружений, по-прежнему уповая на свою «неуязвимость», на то, что США со сравнительно незначительными потерями смогут выйти победителями из ядерной войны.

1957 год застал президента и его государственного секретаря всё ещё балансирующими на «грани войны». В январе на открытии первой сессии нового конгресса Эйзенхауэр вносит предложение, беспрецедентное по своей откровенной агрессивности: он предлагал предоставить ему право по своему усмотрению использовать американские вооружённые силы на Ближнем Востоке, так как «всемирная ответственность США» требовала сохранить контроль над этим чрезвычайно важным стратегическим районом, располагающим к тому же двумя третями известных мировых запасов нефти. К берегам Ближнего Востока был послан 6-й американский флот в составе 50 кораблей, в том числе и авианосцев, имевших на борту ядерное оружие.

«Доктрина Эйзенхауэра», или, как её ещё называют, «доктрина Эйзенхауэра — Даллеса», определялась не только интересами США на Ближнем Востоке. Она отражала также глубокое беспокойство и заинтересованность в желательном исходе борьбы между двумя социальными системами на азиатском и африканском континентах. Исход «титанической борьбы между двумя противоположными концепциями жизни», говорил Никсон ещё в 1956 году, будет зависеть от хода событий в нейтральных государствах Азии и Африки, от того, какой путь изберут новые, освободившиеся от колониального гнета нации.