Олег Арин - Мир без России

Для удобства анализа упростим также разобранные ранее категории интернационализации, интеграции и глобализации. Мотивом интернационализации является доступ к рынкам торговли и приложения капиталов; сутью интеграции является формирование тесно переплетенных экономических анклавов, т. е. соединение всех циклов экономической деятельности в единое целое; глобализация — распространение финансово-инвестиционной и информационной деятельности на весь мир в стремлении взять его под контроль.

Далее мне придется сделать еще одно упрощение: поделить мир на три группы стран на основе уровня их экономического развития. Для всех международников это — привычные три мира (но не полюса).

Первый мир (развитые страны) — «золотой миллиард», состоящий из трех зон: Северная Америка, Западная Европа и Япония с устоявшимися формами капиталистической экономики и демократии.

Второй мир (среднеразвитые страны) — страны СНГ, Восточной Европы, Балтии, Китая и Индии. Их специфика — политика реформ, т. е. отказ от предыдущих моделей социализма или госкапитализма и попытки перехода на новые модели, близкие к западным моделям капитализма.

Третий мир (развивающиеся страны) традиционно состоит из стран Африки, Латинской Америки, Ближнего и Среднего Востока, Восточной Азии (за исключением Южной Кореи, Тайваня и КНР) и Южной Азии (за исключением Индии). Всех их объединяет не только низкий уровень социально-экономического развития, но и то, что они почти все являются странами-объектами, а не субъектами мировой политики.

Хочу еще раз подчеркнуть: три мира — это не полюсы и не центры силы. Это условное деление мира по уровню экономического развития. Совпадение происходит только с Первым миром, который одновременно является и центром силы, и единственным экономическим полюсом.

Теперь дадим характеристики каждому из трех миров.

Первый мирработает во всех трех экономических пространствах, хотя и с разной степенью интенсивности. У каждого из трех субрегионов внутри Первого мира существуют свои интеграционные зоны: в Западной Европе — Европейское сообщество, в Северной Америке — НАФТА, в Восточной Азии — институционно не оформленная подсистема Япония — США — СВА — ЮВА (страны АСЕАН). В первом случае как развитая интеграция, во втором — начинающийся процесс, в третьем — как тенденция. Весьма активно все три субрегиона вовлечены в интернационализацию. На поле же глобализации единоличным лидером являются США. Для того же, чтобы добиться подлинного глобального лидерства, США необходимо «вскрыть» региональную интеграцию, сделать ее «открытой», т. е. соединить региональную интеграцию с глобализацией, иными словами, «на выходе» получить «глобальную интеграцию». В результате геоэкономическое лидерство США превратится в глобальное лидерство. Поэтому именно США заинтересованы в мировой глобализации, т. е. в подчинении не только Второго и Третьего миров, но и Первого мира. Именно поэтому одной из форм сопротивления со стороны европейских государств является локализация, предусматривающая вовлечение в локальное экономическое пространство компаний или инвестиций из любой страны (хотя объективно, как уже говорилось, локализация работает на глобализацию).

В целом же с точки зрения экономической сущности Первый мир представляет интеграционный или тяготеющий к интеграции экономический анклав. Как центр силы, он противник формирования других центров силы и, таким образом, их неизбежный антагонист.

Первый мир является самым мощным в экономическом, политическом и военном отношениях, и он доминирует над остальными двумя мирами. В силу этого систему международных отношений можно рассматривать как однополярный мир с единым центром силы, каковым являются США.

Второй мирне является интегрированным, действует в поле интернационализации и является объектом глобализации. В то же время среди стран этого мира существуют некоторые попытки интегрироваться, например в рамках СНГ вокруг России и в Юго-Восточной Азии вокруг Китая. На поле интернационализации Второй мир также является объектом, а не субъектом, за исключением Китая, Южной Кореи и Тайваня, внешнеэкономическая деятельность которых начинает ощущаться на рынках других стран, в том числе и в зоне «золотого миллиарда».

Среди стран Второго мира есть два претендента (то, что по-английски обозначается словом challenger) на статус великой державы — Россия и Китай 200 . На это указывает их официальная стратегия формирования «многополярного мира», т. е. намерение сломать существующую структуру международных отношений.

Второй мир во всех отношениях значительно слабее Первого мира и испытывает к нему синдром любви и ненависти. С одной стороны, стремится к экономическому сотрудничеству, с другой — отстаивает свою независимость и самостоятельность. Внутри этого мира нет бесспорных полюсов, хотя наибольшие шансы для этого есть у Китая. Второй мир менее целостен и менее взаимосвязан с экономической точки зрения. У него нет единой политики, нет союзнических отношений. Он текуч, в результате чего одна его часть может примкнуть к Первому миру, другая — к Третьему. В любом случае в настоящее время Второй мир нельзя рассматривать как полюс. Это — просто географическая зона.

В Третьем миренет интеграционных полей, если не считать в качестве таковых попытки стран Латинской Америки к более тесному и согласованному взаимодействию внутри экономических пространств Карибского бассейна. Он функционирует в поле интернационализации в качестве объекта, одновременно являясь объектом глобализации, хотя и в меньшей степени, чем страны ЮВА, из-за отсутствия соответствующей инфраструктуры.

Объективно он заинтересован в многополярности, но в еще большей степени в биполярности, поскольку последняя структура предоставляет ему больше возможностей играть на противоречиях между «полюсами» в пользу своих интересов. В настоящее время Третий мир — это конгломерат государств, по своему социально-политическому строю находящийся на уровне феодальной стадии развития с элементами капитализма (Африка), на феодально-капиталистическом (ЮВА) или на криминально-капиталистическом уровне (страны Латинской Америки).

Все, что было сказано выше, — это статика. Теперь перейдем к динамике.

Поскольку в своих работах я часто выступаю против концепции многополярности и отстаиваю концепцию биполярности, подчеркивая при этом, что нынешний мир однополярен, меня часто обвиняют в том, что я противник России и отъявленный протагонист США. Другие же, наоборот, с одобрением отзываются на то, что я все равно склоняюсь к биполярности. Эти личные мотивы я привожу только для того, чтобы подчеркнуть: утверждение или формирование той или иной структуры международных отношений определяется объективными процессами системного характера, а не или не только индивидуальными усилиями той или иной державы или даже группы стран. Скажем, нынешнее лидерство США, развал СССР или возвышение Китая невозможно объяснить громадной военно-экономической мощью США, некомпетентностью советского руководства или мудростью китайских вождей. Все это имеет место быть, но в рамках сочетания множества системных тенденций в мировых отношениях, каждая из которых обладает своими закономерностями и которые во взаимодействии определяют генеральную линию движения всей системы. Поэтому я не могу быть сторонником той или иной концепции полярности. Моя задача заключается в том, чтобы научно обосновать существующую структуру международных отношений и попытаться дать прогноз последующим структурам.