Сергей Аксёненко - Зачем нужен Сталин

— Понимаю, — ответил Левко Григорьевич, — но если бы мы тогда не пошли на этой волне, не возглавили ее, нас сместили бы и на наше место пришли бы крикливые демагоги, которые только и ждали своего часа. Мы не могли действовать иначе.

Сплошь и рядом президенты и премьеры норовят перед выборами потрафить избирателям, выбрасывая ничем не обеспеченные деньги и раздувая инфляцию. По этой же причине проводят бездумную внешнюю политику. Например, правители США ради того, чтобы стать милыми для сердец своих избирателей здесь и сейчас, пускаются на такие внешнеполитические авантюры, что США начинают тихонько ненавидеть не только их противники, но и союзники. Рано или поздно такая политика приведет к печальным последствиям для Штатов. Скажем, вторжение Грузии в Южную Осетию в августе 2008 года в немалой степени обусловлено внутриполитической ситуацией в США, а именно выборами. Действующая администрация ради того, чтобы добиться своего переизбрания, посредством грузинского президента развязала вооруженный конфликт. Причем было ясно, что теряют на этом и Штаты и Грузия. Но администрация президента США пошла на внешнеполитические потери страны в целом ради внутриполитической выгоды одного из провластных кланов США — того, который контролирует республиканскую партию. Надо сказать, что некоторые влиятельные круги в Соединенных Штатах понимают, что деструктивная политика рано или поздно закончится крахом для их страны, поэтому они привели к власти Барака Обаму и начали политику «перезагрузки отношений». Но уже сейчас ясно, что очень многих влиятельных людей такая политика не устраивает. А то, что могут сделать влиятельные люди США с президентом, ярко продемонстрировала судьба Кеннеди.

Хотя убийство президента Кеннеди как нельзя лучше демонстрирует уязвимость демократии. Неужели не ясно, что от американского президента столь много зависит, что у него столько противников, что езда в открытой машине рано или поздно закончится трагически? Тем более США — не СССР. В США разрешено свободное ношение оружия. При таких условиях президента мог убить даже просто психически больной человек. Несомненно, что это понимала и охрана Кеннеди. Но… но представим: президент перестал бы ездить в открытой машине. Его политические противники сказали бы, что он трус, что прячется от своего народа, — в результате проигрыш на выборах. Естественно, после убийства Кеннеди, подобных вопросов никто бы поднимать не стал. Но это после убийства. То есть должен был погибнуть американский президент (не Кеннеди, так кто-то другой), прежде чем руководители Штатов смогли бы не ездить в открытых машинах, не рискуя при этом потерять голоса избирателей. И с этой точки зрения убийство президента США было неизбежным. Кто-то должен был стать первым.

Теперь о местном самоуправлении. Магдебургское право— один из краеугольных камней демократии, и это, конечно, хорошо. Хорошо, когда жители одного населенного пункта сами управляют своей общиной. Кстати, такая самоуправляемая ячейка в юриспруденции так и называется — община, хотя для нее есть и другие термины — громада или коммуна. Но Магдебургское право сложилось в Средние века, когда население европейских городов составляло 3–5 тысяч человек. Города с пятидесяти-и стотысячным населением в то время можно было по пальцам пересчитать. Тогда, конечно, люди знали, кого они избирают. Знали лично и могли контролировать своих избранников. Сейчас в селах, поселках, небольших городах самоуправление общины реально. Но ведь огромное количество людей живет в мегаполисах, население некоторых мегаполисов превышает население целых государств. И самоуправляемая община здесь уже не может существовать в принципе. Какая община в городах с населением 10–15 миллионов человек?

То, что Магдебургское право стало нелепостью, показывает пример некоторых городов США. Раньше было так — самоуправляемые города и села входили в состав штатов. То есть в городах и селах было местное самоуправление, а в штате уже действовал принцип государственного управления. А сейчас некоторые мегаполисы на атлантическом побережье до того разрослись, что фактически находятся на территории нескольких штатов. Скоро один город станет включать в себя несколько штатов. То есть все становится с ног на голову — раньше штат включал в себя города, теперь город (единица меньшего порядка) будет включать в себя штаты (единицы большего порядка). Естественно, мегаполисы по своей природе могут управляться на началах только государственного, максимум регионального, управления, а не на началах местного, так как их жители уже не являются территориальной общиной в ее изначальном понимании. Очень хорошо это продемонстрировала история Рима. Республика нормально управлялась, когда под ее властью был только город и его окрестности. Но когда Рим завоевал все Средиземноморье, а продолжал управляться как город, ситуация изменилась. Не могли сходки горожан на форуме решать все за остальных. Ведь большинство граждан в то время проживали вдали от Рима и на форум прийти не могли.

Таким образом, мы видим, что в западных демократиях: а) реальная государственная власть уходит от общества в корпорации; б) местное самоуправление становится формальностью; в) права граждан защищены во многом лишь на бумаге. То есть по сравнению с тем же СССР граждане Запада меньше защищены в своем праве на труд (от безработных просто откупаются пособиями, что ведет к их моральной деградации), на отдых, на социальный минимум; больше защищены в праве на личную инициативу, на предпринимательство, на свободу слова. То есть там, где прибавляется одно, убирается другое. Мы видим, что в западных странах были люди, которые предпочли бы своей беспокойной демократии спокойную и надежную советскую жизнь, и в СССР были люди, которые бы предпочли мобильную жизнь Запада своему социализму.

Но основная масса людей предпочитает не искать новое. Они предпочитают лишь усовершенствовать свой традиционный образ жизни.

Я здесь говорю лишь об осведомленных людях. Так, в перестройку большинство населения СССР склонялось в пользу Запада из-за неосведомленности. Их просто обманули — сказали, что ко всем благам социализма добавятся и блага Запада. К дешевой колбасе придут дешевые шмотки, к праву на труд придет право жить на пособие по безработице, к дешевой квартплате придет отсутствие прописки. Но в жизни редко работает принцип «и-и», обычно — «или-или».

Для того чтобы понять, почему многие формы государственного устройства стран Запада неприемлемы для нашей страны, рассмотрим примеры попроще. Известно, что большинство народов мира издревле использовали те или иные наркотические вещества. Причем, у каждого народа был свой наркотик, а чужие для него оказывались губительны. Свой же входил в культуру до такой степени, что без него было трудно обходиться в быту. Скажем, находясь в гостях, во время семейных торжеств и культовых обрядов. Вдумайтесь в сам термин «наркотики». Современные европейцы при этом слове представят, скорее всего, шприц с морфием, таблетки, клей, который нюхают, коноплю, которую курят, и прочую гадость, а не привычные для них пиво, вино, коньяк, водку. И хотя алкоголь по всем признакам типичный наркотик, для европейцев он не опасен, так как за тысячелетия адаптировался в культуру. На него выработалось противоядие. Каким бы злом ни был алкоголь, спивается лишь малый процент населения. Совсем иное влияние оказала «огненная вода» на индейцев и многие народы севера, доведя их до настоящей деградации. В то же время свои наркотики — какие-нибудь листья коки, кактус пейотль или мухоморы — губительного влияния на эти народы не оказывали. И наоборот: их наркотики, проникнув в Европу, стали настоящей катастрофой, с которой до сих пор безуспешно борются. Показателен и пример мусульман, запрещавших алкоголь, но куривших опиум и гашиш. Надо сказать, массовое распространение «чужеродных» наркотиков среди европейцев началось не так уж давно, и не станут ли они для них тем же, чем «огненная вода» для индейцев, — еще не известно…