Юрий Емельянов - Сталин перед судом пигмеев

В то же время в опубликованных в этот день статьях подчеркивалось, что Сталин являлся «учеником и помощником В.И. Ленина», а упоминания о Ленине в этих публикациях были чаще, чем Сталина. И все же казалось, отношение к Сталину в стране принципиально не изменилось. На площадях различных городов страны, в интерьерах школ, учреждений, правлений заводов, колхозов и совхозов можно было увидеть изображения Сталина. Многие его работы и отредактированный им «Краткий курс истории ВКП(б)» изучались во всех высших учебных заведениях в ходе обязательных занятий по марксизму-ленинизму. Работы Сталина по-прежнему можно было найти в книжных магазинах и библиотеках страны. В магазинах продавались наборы пластинок с речами И.В. Сталина. О выдающейся роли Сталина говорилось во всех учебниках по истории СССР.

В условиях, когда жизненный путь Сталина был завершен, а шаблонные и напыщенные славословия в его адрес были прекращены, создавались условия для того, чтобы приступить к объективному исследованию Сталина и его времени. Однако этого не происходило. Упоминания о Сталине в печати по случаю годовщины его смерти тщательно дозировались и укладывались в рамки сухих формул, лишенных каких-либо живых и конкретных фактов. По случаю годовщины со дня смерти Сталина никто из его бывших коллег не выступил в печати со своими воспоминаниями о Сталине. Публикация сочинений Сталина, которая к моменту его смерти дошла до работ 1934 года, была прекращена на 13-м томе. Уже подготовленные к изданию тома с работами Сталина не печатались. Не было принято никаких решений о создании центрального музея Сталина в Москве или иного центра по изучению жизни и деятельности Сталина.

Позже стало известно, что руководители страны лично одергивали тех, кто успел опубликовать свои мемуары о встречах со Сталиным., Так, от Н.С. Хрущева досталось авиаконструктору A.C. Яковлеву, автору известных воспоминаний о Сталине, опубликованных в книге «О великом и простом человеке». Обратившись к нему во время знакомства с самолетами «Як», Хрущев сказал: «Вы кто, конструктор или писатель, зачем книжки пишете?» «На такой странный вопрос, — вспоминал Яковлев, — я решил не отвечать и подождал, что будет дальше». «Вы конструктор и занимайтесь конструкциями, — продолжал Хрущев. — Для книг есть писатели, пусть они и пишут. А ваше дело конструкции…»

Впрочем, писателям о Сталине тоже не разрешалось писать. Об этом свидетельствовала реакция руководства страны на публикацию поэмы Александра Твардовского «За далью — даль» на страницах возглавлявшегося им журнала «Новый мир» в марте 1954 года (к первой годовщине смерти Сталина). Ряд строф в поэме, посвященных Сталину («Мы были сердцем с ним в Кремле…»; «Ему, кто вел нас в бой и ведал, какими быть грядущим дням, мы все обязаны победой, как ею он обязан нам»; «Да, мир не знал подобной власти отца, любимого в семье. Да, это было наше счастье, что с нами жил он на земле»), вызвали резкое осуждение в партийном руководстве. Как писал Вадим Кожинов, «вскоре же, с начала июня 1954-го, была развернута громкая критическая кампания против Твардовского, и в августе он был снят с поста главного редактора «Нового мира» и заменен… Симоновым, который после наказания за «сталинскую» статью более о вожде не заикался».

Тем временем в руководстве страны вновь обострилась борьба за власть. В борьбе против Г.М. Маленкова Н.С. Хрущев старался заручиться поддержкой партийного аппарата. Об этом красноречиво свидетельствовал следующий эпизод. Когда на совещании в ЦК КПСС по вопросам кадровой политики Маленков обрушился с критикой на проявления морально-бытового разложения и коррупции среди партийных работников, неожиданно Н.С. Хрущев из президиума совещания бросил реплику: «Все это, конечно, верно, Георгий Максимилианович. Но аппарат — это наша опора». Как писал Р. К Баландин в своей книге «Маленков. Третий вождь Страны Советов», «зал взорвался радостными аплодисментами. Судьба третьего вождя Советского Союза была решена».

Заигрывая с партийным аппаратом и получая его поддержку, Н.С. Хрущев все активнее вторгался в хозяйственные дела, то есть сферу деятельности Председателя Совета Министров СССР Г.М. Маленкова. При этом он получал поддержку своих главных союзников — H.A. Булганина и А.И. Микояна. Одновременно предпринимались меры для того, чтобы ослабить организационные и политические позиции Г.М. Маленкова, В отставку отправлялись люди, которых в свое время выдвинул Маленков. В ноябре 1954 года канцелярию Президиума ЦК, которую возглавлял бывший секретарь Маленкова и его верный сторонник Д.Н. Суханов, заменили Общим отделом, который находился под контролем Хрущева. (Суханов вскоре был арестован по надуманному обвинению.)

В апреле 1954 года Верховный суд реабилитировал A.A. Кузнецова, H.A. Вознесенского и других, а в декабре 1954 года в Ленинграде состоялся процесс по делу бывшего министра государственной безопасности СССР B.C. Абакумова и других ответственных работников МГБ СССР. Их обвиняли в нарушении законности, особенно в связи с «ленинградским делом», в ходе которого были расстреляны видные партийные и советские руководители Вознесенский, Кузнецов, Попков и другие. В то время в верхах советского руководства многие считали очевидным, что инициаторами «ленинградского дела» были Берия и Маленков. Хотя Маленкова не обвиняли в ходе процесса, суровый приговор Абакумову и другим прозвучал серьезным предупреждением Маленкову.

В газетах уже не вспоминали о программе Маленкова, в соответствии с которой производство потребительских товаров (так называемой «группы Б») должно было осуществляться ускоренными темпами. 24 января 1955 года в «Правде» ее главный редактор Д.Т. Шепилов опубликовал статью «Генеральная линия партии и вульгаризаторы марксизма». Позиция тех, кто призывал отказаться от преимущественного развития продукции группы «А», приравнивалась к сторонникам «правоуклонистских идей», то есть бухаринских. Было ясно, что Хрущев, в ведении которого находился центральный орган партийной печати «Правда», решил оповестить страну, что Маленков не может руководить не только сельским хозяйством, но и промышленностью.

Еще за два дня до выхода в свет статьи Шепилова на заседании Президиума ЦК 22 января 1955 года обсуждался вопрос о Маленкове. Судя по черновым записям этого заседания, Маленкова обвиняли в «стремлении приобрести парламентскую популярность» (Сабуров), «недозрелости» (Каганович). Молотов счел, что у Маленкова «неясная политическая линия». Были также высказаны обвинения в «нечестности» и «близости к Берии». Маленков решительно отказался признать себя «нечестным», но согласился, что был близок к Берии. В постановлении Президиума говорилось, что Маленков, «не обладая необходимыми знаниями и опытом хозяйственной деятельности… плохо организует работу Совета Министров, не обеспечивает серьезной и своевременной подготовки вопросов и заседаний Совета Министров, проявляет нерешительность, не проявил себя также политически зрелым и твердым большевистским руководителем». Было принято решение об освобождении Г.М. Маленкова с поста Председателя Совета Министров СССР.