Александр Казаков - Кадры для будущего

– От теории к практике. Причина, по которой вы ушли из Союза молодежи «За Родину!» и почему вы пришли к «Местным», понятна.

– Точнее будет сказать так: я не оттуда ушел, а сюда пришел. К тому же речь должна идти не о Союзе молодежи «За Родину!». После того как Сергей Шаргунов с компанией утвердились в СМ «За Родину!», я сказал, что этими людьми я заниматься не буду, просто потому, что не хочу нести за них ответственность. Поскольку они, собственно, лишили меня механизмов влияния на принятие ими решений, нести за них ответственность я не собирался. А вся та группа молодых людей, гораздо более значительная, чем в Союзе молодежи «За Родину!», которая не хотела, в свою очередь, участвовать в этих играх, была мной организована в некую протоструктуру под названием «Молодая Родина», и вот 90 процентов акций, которые были проведены за последние более чем полгода, весенние все, сейчас, во время кампании, все эти пикеты и так далее – это все делала «Молодая Родина», которая приписана к московской организации партии «Родина» и базируется там.

Тут же были и ребята из Подмосковья, и соревнования спортивные они проводили, и политические акции прямого действия устраивали. Вот эта группа больше чем из трехсот человек – эти триста человек, которые у меня на телефонах, – это реальные люди. Я знаю «магию чисел» в общественных структурах: если больше 30 человек в наличии, это уже организация, а больше 50 – это уже движение. Здесь же, в «Молодой Родине», было больше трехсот человек. А из Союза молодежи «За Родину!» я не уходил, потому что в нем и не был.

– Это важное уточнение. А почему «Местные», почему не МГЕР – «Молодая Гвардия Единой России»? У МГЕР больше ресурсов, у Московской области гораздо меньше.

– Я достаточно хорошо знаком с положением дел в «Молодой Гвардии», поскольку через молодежную Общественную палату общаюсь с некоторыми операторами из этого движения «Единой России». Боюсь, что сформированная повестка для этой организации уже обещает быть невыполненной.

– Замах на рубль?

– Удар будет, наверное, не на копейку, но все же и не на рубль. Дело в том, что опять возникает вопрос партийный: я не вижу никакой реальной мотивационной повестки для партийной молодежи. Загнать в организацию – да. Вывесить морковки по кругу – почему бы не съесть, если висит на халяву, а для того чтобы съесть, нужно прийти. Ну придут, почему нет?

– А в «Местных» какая мотивация?

– А в «Местных» мотивация – земля, место, местность с приставкой «моя!», «мое!». В данном случае у Подмосковья есть дополнительная мотивация: они же «под», у них есть дополнительная мотивация – защита, оберегание своей земли от москвичей. Скажем, они развивают тему экологическую, и она вполне мотивационная, потому что простой слоган: «Подмосковье не должно быть свалкой для Москвы» очень важен для людей, которые живут в области. Подчеркну снова – для тех, кто не только ночует или отдыхает в Подмосковье, а живет постоянно, поскольку эта свалка видна на каждом шагу.

Пример – Новорижское шоссе. В течение примерно часа по Новорижскому шоссе в сторону дач – посмотрите по сторонам. Причем ведь этого мусора, как правило, больше не на той стороне, которая справа, из столицы, а на той, которая слева, по дороге в Москву. То есть, чтобы не везти мусор в Москву с дач, его сбрасывают на дороге. Для людей, которые живут в столице, это все кажется просто: «ну наймите дворника, он вам уберет, экскаватор пошлите!». Потому что нет отношения к земле как к «своей». А для ребят, которые там живут, это оскорбление их земли, их места под солнцем, их малой родины, места, где они родились, живут и, вероятно, даже собираются жить. Это то же самое, как если бы сосед сбрасывал свой мусор в моем доме.

– Борьба с такими проявлениями бытового хамства – это что, программа?

– Нет, это не программа. Я в данном случае говорил об эмоциональной мотивации, которая помогает сделать молодому человеку первый шаг на общественном поприще. Но это, безусловно, тема, потому что она имеет развитие и на серьезном инфраструктурном уровне. Скажем, для того чтобы проехать в город Долгопрудный при +25 градусах Цельсия и выше, надо ехать в противогазе, потому что дорога проходит фактически сквозь законсервированную свалку. Если это ваш мусор, вы его и уберите, постройте там заводик и переработайте эту законсервированную свалку! Программа экологии именно поэтому и понятна в Подмосковье. Чистота моей земли – ведь это как раз структурная частичка той модели, которая может транслироваться в любой регион, это проблема малой родины, которая может быть сформулирована и для всей нашей большой Родины.

– Еще какие мотивации?

– Меня, конечно, подкупает то, что «Местные», насколько я с ними знаком, – это патриотически настроенная молодежь. Для меня слово «патриотизм» – это не флажок и не просто слоган. Я знаю, что это такое, могу долго об этом говорить, с многочисленными ссылками на русских философов. Они не просто заявляли: мы патриоты. Русские философы задавались вопросом: «Что такое патриотизм?». Они писали о том, что такое национальный инстинкт, почему он опасен, писали о том, что такое просветленный или просвещенный духом национализм, который является ступенью к подлинному патриотизму, о том, что такое Родина.

– Опишите подробнее позитивный национализм.

– Для того чтобы говорить подробнее, прежде всего надо разделить эти самые два национализма (в формулировках Ивана Ильина). Национализм как некая витальная сила – это действительно инстинкт, инстинкт самосохранения. Но в таком качестве, при современных манипуляционных технологиях, это страшная сила, причем страшная и для тех, на кого направлена, и для тех, кто направляет, провоцирует. Это, условно говоря, «черный» национализм. Потому что, как правило – я не буду тут вспоминать про «бунт бессмысленный и беспощадный», – такого рода основанные на инстинктах бунты абсолютно без разбору действуют уже через неделю после начала, им уже все равно: «чужими» становятся все. И если о национализме, о нации, о Родине, о государстве не говорить, не заниматься просвещением, то тогда этот подспудно всегда присутствующий национализм либо сам выплеснется в черных и жестких формах, не исключено, что случайно, по непрогнозируемым поводам, либо найдутся те, кто его спровоцирует.

Я говорил сейчас о национализме как инстинкте, но задача – и это задача государства, а тем более имперского государства – этот национализм при помощи просвещения высветлять, делать духовно обоснованным и оправданным. Почти цитирую Ильина: в мире многонациональном настоящим гражданином может быть только националист, потому что только поднявшись на вершину национализма, можно увидеть вершину соседнего национализма и понять его. То есть, осознав историю и высокое предназначение своей нации, можно понять такие же мысли и представления немцев, французов, тогда становится понятным их национализм.