Сергей Волков - Интеллектуальный слой в советском обществе

уровень обеспеченности образованного слоя упал в 4-5 раз. Причем наиболее сильно пострадали его высшие слои (если учителя

начальных школ получали до 75% дореволюционного содержания, то профессора и преподаватели вузов - 20%, даже в конце 20-х

годов реальная зарплата ученых не превышала 45% дореволюционной). До революции профессор получал в среднем в 15,4 раза

больше рабочего, в конце 20-х годов - лишь в 4,1 раза.

По мере “пролетаризации” и “советизации” интеллектуального слоя в конце 30-х годов его благосостояние относительно других

социальных групп было сочтено возможным несколько повысить; хотя и в это время зарплата работников ряда отраслей умственного

труда была ниже зарплаты промышленных рабочих, но, по крайней мере, зарплата ИТР превосходила ее более, чем вдвое, научных

сотрудников - на треть. Резко (в среднем на 268%) возросли после репрессий 1937-1938 гг. оклады комсостава армии (см. табл. 155)

(349), что было связано как с желанием крепче привязать к себе армию, так и с тем, что оставшиеся военные рассматривались как

вполне “свои” (каковыми и являлись).

В 40-50-х годах зарплата служащих превышала зарплату рабочих, причем наиболее значительно в конце и середине 50-х годов.

Однако в дальнейшем происходил неуклонный процесс снижения относительной зарплаты лиц умственного труда всех категорий,

процесс, не знавший каких-либо остановок и особенно усилившийся в 60-х годах, когда зарплата почти во всех сферах умственного

труда опустилась ниже рабочей. В начале 70-х ниже рабочих имели зарплату даже ученые, а к середине 80-х - и последняя группа

интеллигенции (ИТР промышленности), которая дольше другим сохраняла паритет с рабочими по зарплате (см. табл. 156, 157, 158)

(350).

При этом зарплата служащих с зарплатой ИТР практически не сближалась, а рабочих - сближалась довольно быстро, и именно это

обстоятельство вызывало глубокое удовлетворение советских идеологов. В социологических трудах, хотя и говорилось о “некоторых

негативных моментах на отдельных этапах” этого процесса (типа того, что ИТР стремятся перейти на начальственные должности),

подчеркивалась его “бесспорно позитивная направленность” как “одной из существенных сторон движения социалистического

общества к полной социальной однородности” (351). Дело дошло до того, что в качестве “дополнительного материального стимула”

для перехода специалистов сельского хозяйства на должности руководителей отделений, бригад, ферм и т.п. постановлением ЦК и

Совмина (ноябрь 1977 г.) “по некоторые видам оплаты труда эти работники приравнены к рабочим, на них распространены

соответствующие льготы”, об этом приравнивании к рабочим в виде поощрения говорилось как о нормальном и даже положительном

для интеллигенции явлении (352).

Естественно, что выпускники вузов старались по возможности избежать участи типичного рядового “молодого специалиста”,

предназначенной им распределением. До 80-90% выпускников гуманитарных и 60-80% естественных факультетов университетов

направлялись в школы, но закреплялись там лишь немногие (почему им предпочитали питомцев пединститутов). Лишь около 30%

инженеров и половина воспитанников сельскохозяйственных и педагогических вузов работали по вузовской специальности. Из 400

харьковских студентов-политехников выпускного курса менее 3% выразили желание работать мастерами и начальниками цехов (353).

Выходцы из интеллигенции особенные неудобства испытывали на селе (354). Едва ли приходится удивляться, что “удовлетворенность

жизнью” выражали от 66,6 до 71,6% у рабочих, при 55% ИТР (355).

До 1957 г. система оплаты научных работников устанавливалась в зависимости от деления научных учреждениях на 3 категории: 1 -

институты АН СССР, 2 - институты республиканских и отраслевых академий, 3 - прочие (ведомственные). Затем, однако, категории

стали устанавливаться в зависимости не от ведомственной принадлежности, а от “важности разрабатываемых проблем”, фактически

это привело к тому, что первой стала 3-я категория. Оклады научных работников учреждениях 2-й категории составляли 83-92% от

окладов в 1-й, а 3-й - 60-82%. Средний оклад научных работников со степенью в учреждениях 2-й категории составлял 130, а в 1-й -

150% от 3-й (356). Если в 1950 г. зарплата преподавателя вуза без степени составляла 162% от средней по стране, то в 1960 - 141, а в

1975, даже после повышения, всего 86%. Подобными аргументами сопровождались робкие просьбы включить “упорядочение

зарплаты” в науке в “Основные направления” 10-й пятилетки. Но ничего, конечно сделано не было, более того, с введением новых

правил защиты диссертаций положение еще ухудшилось. Появились публикации (357), требующие отменить доплату за степень

(учитывая, что в то время заводские рабочие получали до 400 р., а водители - 500-600 при зарплате доктора наук 300-350, кандидата

150-200, чл.-корр. 600, фактически требовалось сделать так, чтобы ученые получали в 3-4 раза меньше рабочих и в 5-6 раз меньше

водителя автобуса). Одновременно с этим выдвигались требования повысить “дисциплину” научных работников, т.е. заставить их

строго отсиживать положенные часы в учреждениях, тогда как просьбы разрешить им совместительство (358) были проигнорированы

(тогда очень боялись, что ученые станут слишком много зарабатывать). В академических НИИ только 43,2% из ответивших

положительно на вопрос о возможности повысить свою квалификацию, положительно оценили возможность получить более

квалифицированную работу (359). Это не должно вызывать удивления, ибо среди кандидатов наук в возрасте до 35 лет только

половина находилась на должностях старших научных сотрудников. Особенно остро стояла эта проблема в АН, где концентрация

научных работников со степенями была на порядок выше, чем в отраслевых НИИ, а промежуточные должности (при значительной

разнице в окладах между младшими и старшими научными сотрудниками) отсутствовали.

Пенсии научных работников начислялись с суммы, не превышающей для академиков и чл.-корр. АН - 600 р., докторов наук и

профессоров - 400, старших научных сотрудников, доцентов и кандидатов - 200, младших научных сотрудников и без степени - 100 р.

Любопытен факт действия в 80-х годах “Положения о пенсионном обеспечении работников науки” 30-тилетней давности, по которому

кандидат наук мог иметь максимальную пенсию в 80 р. Неудивительно, что “как показывает практика, большинство научных

работников отказывается от назначения им пенсии по этому положению и оформляют ее по общему положению о выплате

государственных пенсий, по которому им, как правило, назначается максимальная пенсия в размере 120 р.” (360). На одном из