Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

Итак, о суррогатной армии моджахедов, этом "сухом остатке" афганской войны. В ядре этой армии – примерно 12 тысяч суперспециалистов: пуштунов, египтян, йеменцев, ливийцев, алжирцев – всех не перечислишь. Высокопрофессиональный моджахед, одетый в спецкомбинезон из бронированной ткани, вооруженный спецприборами связи, ночного видения и т.п. и специальным высокоточным тяжелым стрелковым оружием, продается на рынке военной рабочей силы по цене 1 тысяча долларов в день. Никакого деления по цене на день работы и день бездействия в этой категории продаваемых специалистов не существует. Такой "товар" покупают только для действий.

Появление альтернативного Персидскому заливу рынка энергоносителей, способных быть доставленными в Европу, – это большая помеха "Большой Игре". Война в Чечне – это часть действий по недопущению появления подобного рынка и всего того, что вытекает из этого появления. А вытекает из этого появления сразу несколько сценариев, альтернативных "Большой Игре".

Стратегический трубопровод не должен пройти нигде – таково решение "Большой Игры". Он не должен пройти самым выгодным для нас путем через Чечню до Новороссийска. И потому будет пожар в Чечне. Но он не должен пройти невыгодным для нас путем через Азербайджан, Армению, Грузию. И потому будет (если наметят такой маршрут) пожар и в этом регионе. Он не должен пройти и совсем невыгодным для нас путем в Турцию. И на этот случай существуют курды и все остальное.

Этот стратегический трубопровод вообще не должен существовать. Так решила "Большая Игра". И что? Не найдется ста – двухсот миллионов долларов на обеспечение такого решения? Не закроются глаза на любые эксцессы в Чечне, если это удобно для такого решения? Не включатся необходимые политические и специальные механизмы для того, чтобы все шло в русле "Большой Игры"?

"Какие механизмы?" – спросят меня. Я отвечу. Внимательно наблюдая за процессами в том же Алжире, я с достаточной уверенностью могу утверждать: исламский экстремизм играется в этом регионе заинтересованными крупными силами в США против Франции и ее влияния на нынешнюю алжирскую умеренную элиту. Несколько менее надежно, исходя больше из логики, чем из фактов, я могу утверждать, что Бен Ладен – фигура, достаточно вписанная, как и вся его семья в целом, в политику той же "Большой Игры". И, наконец, с весьма высокой уверенностью я могу утверждать: когда "Большой Игре" надо – она задействует спецтерроризм и в том же Израиле. А что? Два взорванных автобуса – и измененный результат выборов. А значит, и сдвинутый вектор ближневосточной политики. "Большая Игра" полностью лишена сантиментов.

Какое отношение это имеет к событиям на Пушкинской площади? Да самое прямое!

В кои-то веки начали говорить о том, что английская фирма Halo Trust готовит подрывников для чеченских терактов. И сразу же – с приветом от СЕМЕЙСТВА – начинается "фуфло" по поводу того, что у этой фирмы будут огромные неприятности в Великобритании. Что правительство обеспокоено и т.п. Да не будет никаких неприятностей, успокойтесь! В самом крайнем случае, фирма заменит название. Или появятся новые фирмы. Структуры, которые готовят подрывников, в такой стране, как Великобритания, да и в любой серьезной стране, не могут существовать без элитного (чаще всего спецслужбистского) прикрытия.

Это не значит, что вся Великобритания работает на "Чечню". Значит это совсем другое. А именно, что, кроме суррогатной моджахедской армии, есть и другие сходные суррогатные армии. В Великобритании в том числе. И что эти суррогатные армии делят между собой рынок соответствующих услуг, сотрудничают на этом международном рынке. И это сотрудничество не может реализовываться вопреки "Большой Игре", которую ведет "Большая Элита".

Теперь – самый больной вопрос. Что, этот альянс суррогатных армий так уж минует наше Отечество? При таком-то разгуле криминала? При такой неадекватности социального и политического статуса наших военных – их действительной роли в обществе! Если заработная плата генерала составляет малую долю от заработной платы ларечника, если этот генерал (и тем более офицер) унижен, сброшен вниз по социальной лестнице, идейно и политически дезориентирован, то что – так-таки и не возникает почва для формирования соответствующего рынка услуг? И так-таки ничего на этой почве не произрастает? Да не может такого быть! Большая часть военных поразительным образом не затронута этим. И продолжает, скрипя зубами, исполнять свой воинский долг. Но меньшая – и самая активная часть – давно на другой тропе. И началось это, увы, как минимум в том же Афганистане, если не раньше. А с конца 80-х годов развивалось бешеными темпами и включалось в общий транснациональный консорциум.

И давайте все же от отдельных случаев продажи оружия отдельными военными, от отдельных случаев помощи западных фирм чеченским террористам выходить на нормальные серьезные обобщения. Есть она, эта "Система". И есть в ней наша компонента, наряду с прочими. В этом (а не только в объективных трудностях, которые, конечно же, велики) одна из причин странных событий, которые происходят не только в Москве (не так-то просто обнаружить террориста в мегаполисе с миллионами приезжих), но и в самой Чечне.

В Италии ведь тоже, как мы знаем, взрывались банки, поезда, вокзалы. И никто ничего не мог раскрыть. А потом оказалось, что многие из тех, кто должен был раскрывать, занимались сокрытием. Занимались, ибо были винтами этой самой "Системы", только поверхностная часть которой может быть идентифицирована в качестве пресловутой псевдоложи Пи-2. Оказалось, что и суперкрасные, и ультраправые были винтиками этой "Системы".

20 лет тяжелого труда ушло на понимание этого. 20 лет всех, кто об этом говорил (а это были крупнейшие ученые и политики одной из самых образованных стран мира), обвиняли в зауми, в приверженности теории заговора. 20 лет, вопреки этому, собирались доказательства, свидетельства, строилась соответствующая политическая теория. Этот процесс имеет своих героев и своих мучеников. И он закончился тем, что в пережившей ту трагедию стране никто уже не смеет говорить с позиций "ты будь попроще". Тем самым трагический опыт все-таки дал результаты.

Мы пережили распад СССР. Мы переживаем второй виток слишком очевидно мрачной истории. И многое будет зависеть от того, как будет избыта эта самая простота. Сумеем ли мы все вместе выстрадать новую – адекватную и нужную для политики – сложность. Не выстрадаем? Отмахнемся от этого? Что получим тогда (причем все вместе – и русские, и чеченцы)? Мамардашвили любил повторять: "Ад – это вечно длящаяся смерть". То есть бесконечно жующийся и непережеванный бутерброд, бесконечно повторяющаяся одна и та же, ни во что не переходящая, ситуация.