Георгий Реутов - Правда и вымысел о второй мировой войне

Рассказывая о своей работе в министерстве снабжения, Макмиллан показывает суть англо-американских отношений в 1940-1941 годах, торгашеский характер военной помощи, оказываемой Соединенными Штатами Америки Англии. Эти свидетельства представляют немалый интерес.

Явно не симпатизируя СССР, автор признает, что вступление его в войну с Германией было весьма выгодно Англии. Макмиллан полностью поддерживает Черчилля в его отказе от выполнения требований Советского правительства открыть второй фронт в Западной Европе. В этом взгляды Макмиллана ничем не отличаются от господствующей официальной концепции буржуазной историографии.

Большая часть второго тома мемуаров Макмиллана посвящена описанию хода событий и действий Англии на Ближнем Востоке и в Восточной Азии. Здесь много биографического материала, не вызывающею большого интереса.

Значительный интерес для понимания внутренних пружин английской внешней политики довоенных лет, а также периода "странной войны" представляют воспоминания Л. Эмери, видного деятеля консервативной партии, представлявшего интересы колониальной буржуазии [38].

В плане критики внешней политики Чемберлена автор в какой-то мере напоминает Черчилля. Однако он идет дальше, называя по именам инициаторов мюнхенской политики. По языку и силе образов мемуары Л. Эмери несомненно превосходят работы Черчилля, Идена, Макмиллана.

Конечно, далеко не со всеми выводами автора можно согласиться. Так, например, он выступает защитником обанкротившегося курса на сближение с фашистской Италией, всячески обеляет капитулянтскую политику министра иностранных дел С. Хора во время итальянской агрессии против Эфиопии. Примечательна характеристика, которую дает Л. Эмери А. Идену на посту министра иностранных дел. "Антони Иден был назначен министром иностранных дел,- пишет он,- для того чтобы показать преданность Болдуина идее коллективной безопасности и нежелание идти на компромисс с Муссолини в вопросе об Эфиопии. Эта политика привела к плачевным результатам. Но тот факт, что Иден остался на своем посту (в правительстве Н. Чемберлена,- Г. Р.), ясно показывал, что в принципе мы от этой политики не отказались..." [39].

Но особенно серьезно звучит критика, когда речь заходит о мюнхенской политике Чемберлена. Л. Эмери подтвердил факт, на который уже давно указывали советские историки: идея Мюнхена родилась в правящих кругах Англии еще осенью 1937 года; она была сформулирована Чемберленом на совещании с премьер-министром Франции Шотаном и министром иностранных дел Дельбосом в конце ноября 1937 года [40].

Действия "творца" мюнхенской политики Н. Чемберлена автор расценивает весьма отрицательно. "Фактически он боялся лишь одного: как бы нас не вовлекли в какую-нибудь франко-русскую группировку, направленную против диктаторов",- саркастически замечает Эмери. Другого капитулянта - французского министра иностранных дел Боннэ - Л. Эмери называет "честолюбивым конъюнктурщиком". Справедлива и оценка, которую автор дает мюнхенскому сговору. "Фактически Гитлер,- говорит Л Эмери,- ведя войну нервов, сумел с помощью грандиозного шантажа запугать своих нерешительных и миролюбивых противников... Мюнхен не только не способствовал укреплению мира, но и сделал войну более вероятной" [41].

В отличие от многих мемуаристов и буржуазных историков Англии и Запада в целом, автор правильно характеризует позицию СССР в период чехословацкого кризиса. "Россия во время всего этого кризиса,- недвусмысленно подчеркивает он,- занимала абсолютно ясную позицию. Литвинов последовательно отстаивал идею коллективной безопасности, то есть по существу выступал за союз между Россией и западными державами..." [42].

Двенадцатая глава мемуаров Л. Эмери носит примечательное название - "Игра в войну". Его автор выбрал не случайно. Он отмечает, что "странная война" явилась логическим следствием всей политики правительства Чемберлена в 1937-1939 годах. Интересны аргументы, которые приводятся для доказательства того, что концепция "странной войны" была разработана еще в сентябрьские дни 1938 года [43]. Однако Эмери ничего не говорит о том, что лежало в основе и этой "концепции", и самой "странной войны". И все же из всего изложенного можно сделать следующий вывод: отказавшись от активных действий против фашистской Германии, правящие круги Англии и Франции сохраняли для себя возможность сговора с Гитлером, чтобы организовать "крестовый поход" против СССР.

Несмотря на ряд противоречивых оценок и выводов, мемуары Л. Эмери содержат правильную оценку политики, проводившейся правящими кругами Англии накануне и в первый период войны.

Гораздо меньший интерес представляют воспоминания С. Хора, Дж. Саймона, Э. Галифакса, занимавших в разные годы пост министра иностранных дел, а также ряда дипломатов и ответственных чиновников Форин оффиса [44]. Документальная основа их слаба. Основная цель авторов - оправдать не только политику "умиротворения", но и свое участие в ней.

Наиболее рьяно в защиту "умиротворения" выступает Н. Гендерсон. "Принципы, которыми я руководствовался,- откровенно сообщает он в книге, изданной через несколько месяцев после начала второй мировой войны,- ...заключались в том, что мир в Европе основан на достижении взаимопонимания между Англией и Германией. Я был готов... делать все, что в моих силах, чтобы сблизиться с нацистскими лидерами и, если возможно, завоевать их доверие и даже симпатию..." [45].

"Умиротворение, как его представлял м-р Чемберлен,- отмечает Гендерсон,- означало обеспечение справедливых решений путем переговоров... Те, кто его отвергают, помещают себя в одну кампанию с нацистскими экстремистами..." [46]. И это писалось уже после начала войны. Бывший посол, еще и еще раз защищая свою деятельность в 1937-1939 годах, заявлял: "Если бы я мог начать снова, я бы во всех значительных случаях действовал так же, как я действовал в течение двух лет моего пребывания в Берлине..." [47].

Лишь Роберт Ванситтарт, являвшийся в 1930-1938 годах заместителем министра иностранных дел, резко отрицательно оценивает действия правящих кругов Англии. Эти круги, отмечал он, "думают прежде всего о собственных эгоистических интересах и только потом о международной безопасности". В разгар войны Р. Ванситтарт полностью признал ответственность Англии за ее начало [48].

Значительный интерес представляют биографические работы К. Фейлинг и Я. Маклеода - видного деятеля консервативной партии - о Н. Чемберлене и Ф. Вильямса о К. Эттли [49]. Первые две основаны на личных дневниках и переписке Чемберлена. И хотя книга К. Фейлинг издана в 1946, а Я. Маклеода в 1961 году, обе они выполняют одну и ту же задачу: реабилитировать в глазах общественного мнения Англии как политику "умиротворения", так и ее главного идеолога и творца.