Сергей Кургинян - Содержательное единство 2007-2011

Примерно в конце 2004 – начале 2005 года оценки, говорящие о том, что русские восточные территории не удержат, дошли до сердца американской элиты (Совета по международным отношениям и других влиятельных структур). С этого момента американская политика в отношении России все более явно разворачивается в направлении ее "добивания в ускоренном порядке".

Мне кажется, что в тех экспертных слоях Запада, которые рассматривают этот сценарий, обсуждается два варианта российского будущего.

Первый вариант – привод к власти Касьянова, причем руками самих русских ("делайте, как хотите, но только это и именно это"). Однако огромная часть российской элиты понимает, что при таком развороте событий она не уцелеет политически, экономически и, возможно, физически.

Второй вариант – сделать любого будущего лидера России "русским Лукашенко", а страну – новой редакцией "империи зла". В этом случае, кого бы ни избрали в России (хоть Чубайса), она все равно окажется в роли "империи зла".

Это мое утверждение носит почти интуитивный характер, но мне кажется, что я в чем-то прав. Об этом говорят обертоны высказываний американских политиков, ряд их действий и многое другое… В конце концов, Платон же говорил об "интеллектуальной интуиции"… Разумеется, я не могу навязать ее ни руководству страны, ни экспертным кругам, но мне так кажется.

Касьянов быстро отдаст территорию сам. А в случае другого варианта будут нагнетать до предела образ "империи зла", угрожающей всему миру, а затем инициировать ее развал и быстро укрепляться на ее обломках до того, как на территорию смогут прийти китайцы.

Мне кажется, что в некоторых американских планах "маячит" что-то в духе вышеописанного. Об этом говорят и данные из Пакистана, и данные из ближнего зарубежья.

Теперь перейдем к ситуации в самой России.

Часть 4. Групповой портрет в интерьере

Вот в каком интерьере размещен групповой портрет, который я теперь хочу рассмотреть.

Этот портрет можно назвать "ново-солженицынским". Почему "ново" и почему "солженицынским"? К ответу на эти понятные вопросы я и перехожу.

27 февраля 2007 года – в канун 90-летия Февральских событий 1917 года – правительственная "Российская газета" в #40(4303) опубликовала полумиллионным тиражом длинный очерк Александра Солженицына "Размышления над Февральской революцией".

Далее была организована телевизионная дискуссия и обсуждение очерка на страницах газет и журналов. А также выпуск очерка отдельной брошюрой тиражом 4,5 млн. экземпляров.

Главный редактор "Российской газеты" Вячеслав Пронин заявил, что очерк Солженицына является крайне актуальным, и в качестве такового будет направлен всем губернаторам и депутатам ввиду приближающихся парламентских и президентских выборов.

Налицо, как мы видим, некий проект, в котором задействованы определенные ресурсы. Причем те ресурсы, которыми располагает только сама росссийская власть. Только она может вести параллельную кампанию в газетах и на телевидении. Только она может издавать миллионными тиражами и рекомендовать в регионах для обязательного прочтения исторический очерк. И только она, наконец, может называть этот очерк "актуальным для губернаторов и депутатов ввиду приближающихся парламентских и президентских выборов".

В отличие от некоторых своих коллег, я не вижу в происходящем единой сосредоточенной воли некоего субъекта под названием "власть". Когда этот субъект хочет отработать нечто "на всю катушку", он может вовлечь в дело иные ресурсы. Вместе с тем и отрицать участие каких-то верхов в кампании подобного рода я не могу.

Но вначале – о том, что данная кампания не является КАПИТАЛЬНО властной. Она является властной, но не капитально.

Посмотрим, как очерк Солженицына обсуждался на телевидении.

26 февраля 2007 года по телевизионным каналам прошло краткое сообщение о презентации очерка Солженицына.

Дальше перерыв.

4 марта 2007 года в программе "Времена" Ирина Хакамада, Леонид Радзиховский и другие обсуждают статью Александра Солженицына. Но Хакамада говорит, что все авторитарные движения непрочны (то есть, по содержанию – "метет" очерк Солженицына). Радзиховский хочет президентской республики… Словом, если это кампания – то странная кампания. Очерк Солженицына – о другом. Возникает странное впечатление двусмысленности.

13 марта по РТР и ОРТ показан круглый стол об итогах Февральской революции. В нем участвуют Наталья Нарочницкая, Эдуард Радзинский, Александр Ципко… То есть люди, близкие по духу к солженицынской версии. А также Глеб Павловский, который, конечно же, находится слева от Солженицына, но может поступать прагматично. И наконец, Владислав Сурков.

Сурков говорит о правильных вещах. О том, что иностранные правительства не должны экспортировать к нам революцию. Что стране нужно опираться на свои традиции, а не слепо копировать чужой опыт. Что государство должно быть сильным. Что наши элиты недостаточно зрелые для того, чтобы государство могло минимизировать свое присутствие в повседневной жизни людей. А также о том, что революция невозможна. И что его ведомство каждый день работает на то, чтобы ее предотвратить. А ее предотвращение – это обыкновенная гигиена, здоровый образ общественной жизни. Назвать эти тезисы солженицынскими очень трудно.

НА ЭТОМ В ОСНОВНОМ КОНЧАЕТСЯ ТЕЛЕСЛАГАЕМОЕ КАМПАНИИ ВОКРУГ ОЧЕРКА СОЛЖЕНИЦЫНА.

Перехожу к анализу газетного, так сказать, слагаемого той же кампании.

Итак, 27 февраля 2007 года "Российская газета" публикует сам очерк А.Солженицына "Размышления над Февральской революцией".

27 февраля 2007 года "Российская газета" открывает дискуссию вокруг очерка. Директор Института Российской истории А.Сахаров сообщает, что Февраль возвел Россию на недосягаемую для того времени высоту свободы, сделал ее мировым демократическим лидером. Сразу отметим, что Солженицын говорит в своем очерке о Феврале совсем с иных позиций. Скажем так, с позиций сосредоточенного омерзения. Подверстывать Сахарова к Солженицыну – странная затея.

28 февраля 2007 года депутат Владимир Рыжков и писатель Александр Проханов продолжают дискуссию "От анархии к жесткой власти" в той же "Российской газете". Но либерал Рыжков имеет одну позицию, Проханов – другую. Назвать и ту, и другую позиции солженицынской очень трудно.

В номере "Московских новостей" за 23 февраля – 1 марта 2007 года Алексей Кара-Мурза обсуждает тот же очерк Солженицына. Но в ключе апологетики Февраля. То есть почти в пику "Российской газете" и самому Солженицыну.

1 марта 2007 года "Российская газета" публикует круглый стол историков под названием "Хаос с невидимым стержнем", где тот же очерк обсуждают Алексей Малашенко, Алексей Кара-Мурза, Владимир Махнач. Но это, опять же, круглый стол. Где Алексей Кара-Мурза – сдержанный апологет Февраля, Алексей Малашенко – тоже.