Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

Сказал слово и сразу же вспомнил: знаете, что такое "воздух"? Это деньги на блатном жаргоне. Это "воздух". Уже слова приобретают другой смысл: все существует в криминальной семантике. Значит, менять-то надо воздух! "Современные условия" жизни, о которых говорит президент и в которых нельзя ничего делать, – сам воздух!

Значит, на повестке дня стоит не спецоперация, а нечто совершенно другое. И единственное, о чем можно думать, как осуществлять проект самосохранения. Всё остальное – гибель. Но это новое невозможно воплотить до тех пор, пока первичная теорема господствует. Нет ста обстоятельств, не думайте о ста причинах! И о последних нюансах того, как именно была патриотическим образом продана "Сибнефть". До всего не додумаетесь, народ дошлый! Не думайте об этом! Это неважно. Пока воздух такой – всё равно будет только это: ничего другого быть не может.

Думайте, что с этим делать! То есть с каждым из нас и с собой: "Спаси себя, и вокруг тебя спасутся многие". Как это может быть осуществлено? Что тут можно противопоставить? Если пульса нет, то это – смерть. Сказать, что это не смерть, сказать, что всё воскреснет, всё будет двигаться, – это опять невроз. Нужно беспощадно правильно ответить себе самим на этот вопрос и как-то действовать.

Только в этом одном может быть настоящая присяга чести тех, кто погиб в Белом Доме невинно, тех, кто невинно сидит в тюрьмах и завтра будет сидеть. Ничего другого не может быть; пока интеллигенция этот вопрос не решит, всё будет происходить по-прежнему.

Значит, этот вопрос должен быть решен, и думать надо над тем, как это можно сделать. Спасибо.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

ОТВЕТЫ СЕРГЕЯ КУРГИНЯНА НА ВОПРОСЫ "КРЕМЛЬ.ОРГ"

(Материал был размещен на сайте Кремль-орг 29.09.2005.)

Вопрос: Ваше отношение к ток-шоу "Прямая линия с президентом"? Его полезность и важность? Соответствует ли задачам сегодняшнего дня?

Ответ: Мне, как и большинству граждан России, было приятно видеть на экране человека явно здорового, трезвого (сравниваю отнюдь не только с российским предшественником), с хорошей выправкой. Человека, владеющего словом. Способного вести трехчасовой (то есть беспрецедентно длинный) диалог в прямом эфире. Человека, безусловно, осведомленного. Знающего факты, работающего с фактами, имеющего по отношению к этим фактам определенную внятную позицию и т.д.

Нужно ли, чтобы нация все это видела? Прежде всего, что тут плохого? Пусть видит. Хуже-то от этого не будет. Является ли такая задача первоочередной? Почему такое общение происходит раньше обычного? Не на Новый год, не в состыковке с Посланием Федеральному Собранию? Первоочередной может быть такая задача только в условиях выборов. Или – общенационального кризиса (знаменитые радиобеседы Ф.Д.Рузвельта с американской нацией).

Президент сам говорит, что кризиса нет. И выборов, как мы видим, тоже нет. Так что эта задача не может быть первоочередной.

Но она и не обязательно должна быть первоочередной. Пусть она будет текущей, "одной из"… Что плохого?

Однако в том-то и дело, что последние месяцы выявляют некую нервозность. Не знаю, президента ли. Может, команды или части команды. Но нервозность есть. Она выражается в очевидной передозировке. Путина отчаянно пиарят. В августе, например, его пиарили просто беспрецедентно. А август – это мертвый месяц. Вот и возникает ощущение, что накачать все надо быстро-быстро перед какими-то решающими событиями. Но неясно, какими.

А такое впечатление идет вразрез с заявлениями о благополучии, составляющими системообразующую ось президентского диалога с нацией. Нельзя слишком часто говорить, что все благополучно. В нашем обществе есть традиции инверсии при восприятии очень настойчивых благополучных заявлений.

Не мне решать… Можно было сделать августовскую паузу, и в сентябре организовать трехчасовой диалог с народом. Но сначала в августе сделать накачку, потом в сентябре… А дальше-то что делать? Дальше может возникнуть именно то, о чем негативно отзывался сам президент, вспоминая некие советские анекдоты.

Вопрос: Соответствует ли формат передачи самой задаче, идее прямого эфира с президентом? Есть ли какие-нибудь пожелания, предложения?

Ответ: Когда задается миллион вопросов, а ответить надо на несколько десятков, всегда есть риск нерепрезентативности. Альтернатива – управление этой выборкой "шестьдесят из миллиона". То, что такими выборками управляют, вполне естественно. Вопрос в другом – как управляют? Пытаются выделить репрезентативное? Или осуществляют фильтрацию под некое внешнее задание?

Я, кстати, не исключаю, что вообще никак не управляли выборкой. Вероятность, что этого управления не было, конечно, мала, но она есть. Но ведь такое общение осуществляется по законам восприятия, а не по законам действительности. Даже если в действительности не управляли (что, повторяю, сомнительно), то для всех воспринимающих управляемость подобного процесса – это аксиома.

В рамках этой "аксиомы восприятия" есть два сценария.

Сценарий #1 – управление с целью максимальной репрезентативности.

Сценарий #2 – управление с целью максимальной комплиментарности (иначе – с целью подавления некомплиментарности).

А дальше в дело вступают законы политики. Президент – политик, у него есть оппозиция. Оппозиция будет навязывать сценарий #2 в качестве нормы для восприятия. Это ее обязательная задача. И вот уже слышится, что в Воркуте милиционеры хватали всех, кто хотел сказать что-нибудь "не по шерсти". Опять, может быть, хватали, может быть, нет. Оппозиция на то и оппозиция, чтобы это транслировать в общество, в любом случае.

О чем должна думать власть? О том, чтобы такую трансляцию опровергнуть. Это же нельзя сделать с помощью "разоблачения клеветнических происков". Такое разоблачение только закрепит ненужный стереотип восприятия. По-настоящему разрушить этот стереотип можно только подачей альтернативной фактуры. То есть, чего-то некомплиментарного.

Этого не было. Или почти не было. Было в категорически недопустимо малых дозах. При том, что президент говорит свободно. И вполне, по-моему, готов к полемике. В чем же дело?

Но и это не главное. Хотим мы или нет, какая-то повестка дня у нации есть. И задают ее (опять же, хотим мы или нет) в основном газеты, причем чаще всего оппозиционные.

Неестественно, когда вопросы граждан находятся в избыточном разбалансе с этой повесткой. Граждане же все-таки читают газеты, хочется так думать. В любом случае, даже если объективно такой разбаланс есть, для восприятия лучше, чтобы его не было. То есть, чтобы вопросы как-то соотносились с повесткой дня.

Между тем, почти все на телемосте было редуцировано до социально-популистского меню. Может, это объективно так. Может, это и есть меню нации. Но, во-первых, это тревожно. А, во-вторых, восприятие-то никогда не признает объективность такого процесса. И оппозиция… как бы слаба она ни была, она все равно будет говорить: "Не объективность, а сугубый волюнтаризм".