Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

– наконец, политически озвученные уже несчетное число раз претензии Турции к Греции, которые, увы, вовсе не ограничиваются спором вокруг Кипра. А также гораздо более крупные великоосманские претензии, согласно которым не худо бы вернуться к временам, когда в состав Порты входил Белградский пашалук, и далеко не только он один.

Опять-таки в порядке перечисления сделаем краткий и неполный обзор подобных точек лишь для Европы (Карта 2):

– возможные (и уже не раз заявленные после распада СССР) притязания Румынии на Молдавию. Подчеркнем, что эти притязания сегодня "по факту" относятся и к Приднестровью, которое вообще никогда не входило в состав Румынии! А если эти претензии будут реализованы, то окажется, что исполнились планы нацистской Германии. Ибо никакой легитимации вхождения Приднестровья в Румынию, кроме нацистской, нет и быть не может;

– возможные претензии Венгрии к Румынии по Трансильвании;

– возможные (и также не раз озвученные в последние годы) претензии Польши к Украине, Белоруссии, Литве;

– возможные претензии Германии к Польше (Силезия, Восточная Пруссия, Гданьск), России (Калининградская область), Чехии (Судеты), Австрии (также уже озвученная тема нового аншлюса), Франции (Эльзас, Лотарингия);

– возможные (и также не раз озвученные) притязания Финляндии на Карелию);

– ольстерский конфликт на Британских островах;

– уже давно не шуточная ситуация вокруг Независимой республики Падания в Северной Италии;

– проблемы Франции с Корсикой и Окситанией;

– проблемы Испании с Басконией.

А ведь есть еще Африка, где подобных конфликтогенных узлов – по нескольку в каждой стране. Есть Ближний Восток, буквально начиненный подобными узлами – от Палестинской проблемы до проблемы курдской. Есть АТР, где только в Индонезии подобных узлов несколько. Есть Приднестровье, Карабах, Абхазия, Чечня. Есть, наконец, совсем под боком у США и Канада с ее сепаратистским Квебеком, и тем более, Мексика с ее мятежным штатом Чьяпас, и собственные южные, угрожающе латиноамериканизированные, штаты, и многое, многое другое.

А теперь сопоставим все вышеизложенное с некоторыми аспектами нашей российской реальности.

Часть десятая. Современные проекции "косовской проблемы" на Россию

Тут, к сожалению, нельзя отделить собственно российскую ситуацию от косовского политического "динамита". Поэтому постараемся следить параллельно.

В январе 2005 года Сергей Бабурин, зарегистрированный международным наблюдателем на выборах в Абхазии, сказал на встрече с избирателями, которую проводили Багапш и Хаджимба: "На Западе воцарились двойные стандарты, и сейчас, опираясь на эти стандарты, они идут на то, чтобы признать Косово государством. И сдерживает их только наличие непризнанных республик на территории бывшего Союза. Они понимают, что, признав Косово, они вынуждены будут признать вас. А Абхазия имеет больше оснований для международного признания, чем Косово. Поэтому они заинтересованы, чтобы до мая 2005 года на территории СНГ не было непризнанных государств. Поэтому чудовищной провокацией были те события, которые развернулись у вас в Абхазии, в Южной Осетии, в Приднестровье".

Здесь я хочу обратить внимание на два обстоятельства.

Первое. Российские политики начинают "танцевать от печки" югославской деструкции, тем самым говоря, что они копируют игру США по Косову. Но США ведь подчеркивают, что намерены рассматривать Косово как случай особый и исключительный. И в отношении других "непризнанных государств" обязательно изменят правила этой игры.

Второе. А почему мы должны эту игру копировать? У нас совершенно другая ситуация. Вы хотите все это пристегивать к России? Тогда скажите, что Россия исторически имеет совершенно бесспорные права на территории Абхазии или Южной Осетии.

Эти территории, как и Приднестровье, вошли в состав бывших союзных, а ныне "независимых республик" только в советскую эпоху. А ранее входили в Россию. На соответствующих строгих правовых основаниях. У нас сотни лет назад Абхазия добровольно и навечно вошла в Россию. Навечно! Так вы и апеллируйте к русской империи!

Но зачем же оперировать сравнением с Косово? Зачем эту семантику вводить в оборот? Она, во-первых, скрыто проамериканская, санкционирующая все их югославские преступления. Во-вторых, она ведет в тупик. Хотите принимать Абхазию? Принимайте. Осетию? Принимайте. Делайте что угодно. Но не болтайте про Косово! Потому что тогда территория России скоро так же будет испещрена очагами сепаратистских конфликтов, как карта, показанная на рисунке 2.

Сейчас решающий вопрос – Приднестровье. Но нет никого в России, кто всерьез, по большому счету отстаивает Приднестровье! Никто не решается это делать!

Но если сдастся Приднестровье, – тогда забудьте о Калининградской области. Она – очередной кандидат на отторжение.

Мои симпатии к Абхазии или Приднестровью полностью связаны с тем, что данные территории тяготеют к России. Больше мне ничего не нужно. И я убежден, что любая внятная стратегия, которая может разместиться в нынешней российской реальности, должна опираться на тех, кто нас любит.

Но в данном случае ни поддержка Бабурина, ни оппонирование ему по данному непростому вопросу не составляют моей цели. Меня интересует просто слово "Косово". Я просто фиксирую, что очень непростая тема Косово оказалась задана в такой-то период времени в таком-то контексте и таким-то политиком. Зафиксировав это, я иду дальше.

В сентябре 2005 года становится ясно, что президент Косово И.Ругова тяжело болен. Ругову обследуют врачи военного госпиталя города Ландштуль в Германии и оценивают его состояние как тяжелое.

В октябре 2005 года Совет Безопасности ООН начинает переговоры о дальнейшей судьбе автономного края Косово с участием всех заинтересованных сторон. Фиксируется следующее. Косово – это часть бывшей Югославии, являющаяся подмандатной территорией ООН и контролируемая 20-тысячным воинским контингентом НАТО. Но вечно так продолжаться не может. Сегодня в Косово остается только 80 тыс. сербов, – край с населением 1,9 млн. человек на 90% населен албанцами.

СБ ООН поддерживает предложение Генсека К.Аннана о начале переговоров об определении дальнейшего статуса Косово. Наличие серьезных проблем в Косово с положением сербского и других нацменьшинств признают в своих выступлениях спецпредставитель генсека ООН К.Эйде и глава Миссии ООН в крае С.Йессен-Петерсен. Премьер-министр Сербии В.Коштуница выражает надежду, что ООН в случае с Косово не отступит от принципа уважения суверенитета и территориальной целостности государства. Президент страны Б.Тадич заявляет, что "возможности для защиты наших национальных интересов в Косово теперь заметно сужены, однако мы планируем защищать их силой аргументов, будучи вооруженными единым планом и общей стратегией".